Камни Рун - Александр Якубович
Справедливости ради, я всегда больше боялся гнева Витати, чем кого-либо другого. Хотя бы потому что я точно знал, на что она способна. А еще слово и дело у нее никогда не расходились, а временами дело было даже впереди любых слов. Так что, замкнув контуры печати Ис и направив заклинание в указанную Витати точку, я присоединился к экзекуции и уселся на ноги принцессы, окончательно обездвижив девушку.
— Я вас обоих поубиваю! Придушу! Только отпустите, клянусь бездной, придушу! — рычала Отавия, пока винефик одной рукой вжимала ее голову в одеяла, а второй — продолжала разгонять по спине девушки кровь.
Я прекрасно понимал, что сейчас делала келандка. Мышцы Отавии были сейчас забиты и напряжены от перегрузок, так что нужно было усилить кровоток, а мои печати немного облегчат боль и ускорят восстановление.
— Разомни ей бедра, — скомандовала Витати, — а потом по печати Ис…
— Не трогай меня!!! — заорала принцесса. — Рей, не смей! Слышишь?! Не смей!!!
— Не ори, дура, — шикнула келандка, — помочь же пытаемся.
Я же, окончательно отстранившись от этого безумия, посильнее прижал задом ноги принцессы, а сам принялся давить на бедра девушки ниже ягодиц, прямо через ткань штанов, от чего по роще прокатилась еще одна волна нечеловеческих криков.
— Главное, чтобы никто мимо не проезжал, а то еще подумают, что убивают кого… — задумчиво протянула келандка, продолжая орудовать над спиной девушки. — Ты там как, Рей?
— Нормально… — сквозь зубы ответил я, заканчивая колдовать вторую печать.
— Хорошо. Так, дорогуша, слышишь меня? — обратилась Витати к принцессе.
Отавия же лишь разъяренно фыркнула в одеяло, которое она в бессильной ярости сминала в кулаках.
— Я сейчас привстану с тебя, чтобы развернуться и заняться твоей императорской задницей. Там дела хуже всего обстоят. Но если ты брыкнешься, то зажим убирать придется Рею. Так что если ты не хочешь, чтобы наш юный маг мял твои прелести своими потными ручонками, ты будешь вести себя как хорошая девочка. Поняла?
Я аж удивился, насколько мерзко Витати удалось описать такой, казалось бы, обыденный процесс. Со мной келандка проворачивала такие номера постоянно, особенно, когда мы только начинали заниматься, постоянно разминая и растягивая мои мышцы. Чего стоило только то, что она заставляла меня раздвигать ноги в шпагат, а сама усаживалась мне на плечи… Но тут, конечно, ситуация была более, чем горячая.
— Так ты меня поняла? — переспросила винефик.
Отавия только всхлипнула, роняя на одеяло злые слезы, но утвердительно кивнула.
В следующие пять минут произошло две удивительные вещи. Первая — я узнал полудюжину новых ругательств, что было само по себе непросто, потому что я вырос в портовом городе, куда стекались моряки со всех уголков обеих Пресий. Второе — источником этих ругательств была наследница Дагерийской Империи, принцесса Отавия Форлорн.
Витати же вовсе, казалось, было глубоко все равно на страдания нашей спутницы. Последние два дня я постоянно ловил хмурые взгляды келандки, которые я мог расценивать только одним образом: она считает Отавию обузой и проблемой.
Мы почти не разговаривали, пока ехали прочь от Шамограда. Витати так себе собеседник, Отавия все еще до конца не осознала, что произошло, а мне просто было над чем поразмышлять. И за это время я пришел к выводу, что последние месяцы келандка готовила меня именно к этому дню. Тренировки, верховая езда, скромная жизнь… Ну конечно же, стоит помнить, с какой скоростью Витати снялась с места и была готова отправиться в путь. И дело тут не в ее кочевых корнях, совершенно нет. Я кое-что разузнал о быте и жизни келандцев, в те времена, когда они не воюют с Гохринвией или не отбивают попытки ирубийских войск прорубить себе выход к морю на юге. У келандцев были и свои города, правда, более населяемые сезонно, и свои долгосрочные села-стоянки, а жили эти суровые люди скотоводством, хотя на юге активно занимались и оседлым земледелием. Но про тех келандцев Витати рассказывать мне не желала, высокомерно называя их ветвями младших родов, а она, кочевник, была представителем старшего, северного рода.
Так что нет, всю жизнь в седле Витати не провела — хорошо, если половину. А учитывая ее статус, точнее, некий титул ее отца, мне думалось, что городская жизнь была ей намного ближе, чем она показывала.
Но я так и не узнал, что сказал винефику Осиор перед отъездом, а спрашивать было бесполезно. Узнать о планах учителя у меня получится, только когда мы встретимся в Нипсе. Точнее, я очень надеялся на то, что я правильно понял послание учителя и мы на самом деле увидимся на Лаолисе.
И вот сейчас получалось, что месяцы работы Витати пошли насмарку. Нет, она прекрасно меня выучила и подготовила. Я сносно переносил эту бесконечную скачку и тряску, был физически развит, у нас доставало припасов, денег и сил прорваться в любой уголок обеих Пресий. Но в планы Витати не входила изнеженная дворянка, наследница огромной империи и, наверное, сейчас самый разыскиваемый человек на восточном побережье. Нет, на таких попутчиков Витати не подписывалась и дочь Келанда выражала свое недовольство так, как умела лучше всего — короткими тяжелыми взглядами.
И вот теперь, когда ситуация дошла до ручки и Отавия из слабого спутника превратилась в неподъемный капризный груз, Витати стала действовать. Как умела и как считала нужным, то есть быстро, жестко и без оглядки на чувства окружающих.
Когда экзекуция была окончена, Отавия, вся в слезах и соплях, вскочила со своего места и отбежала немного в сторону. Принцессу колотило и от пережитой боли, и от полученного унижения. Но одно было бесспорно: она могла стоять, ходить и свободно наклоняться.
Витати, ничего не говоря, вернулась к лошадям, я же попытался успокоить девушку.
— Отавия, послушай… — начал я, медленно подходя к наследнице империи. — Витати бывает жестока, но она…
Отавия меня не слушала. Просто сфокусировала взгляд на моей фигуре, после чего бросилась вперед, пытаясь выцарапать мне глаза. Я едва успел поймать ее руки и выкрутить их так, что девушка повернулась ко мне спиной, после чего я крепко прижал к себе принцессу и еще раз, уже злее, выдохнул ей на ухо:
— Прекрати! Слышишь! Успокойся!
— Отпусти! Ублюдок! Ты что себе позволяешь со своей дикаркой! — закричала Отавия.
Наконец-то
