Жемчужинка. - Сергей Николаевич Быков
- Я понял, - тормознул я "простого" собирателя, - Пусть будет, как вам привычно - Старый.
- Старый расскажет, - квакнул до сих пор молчащий второй бацхвари.
- Вас как зовут, парни?
- Я не парень, я девушка! - слегка обиженно проквакал первый.
- О, прости! Не силён в тонкостях вашей анатомии. Первый раз вижу бацхвари так близко. Точнее, вообще вижу первый раз.
- Наши имена тебе ничего не скажут, человек, - откликнулся теперь уже, как я понял, парень, хотя отличий, как не старался, я так и не разглядел, - Язык бацхвари сложен сам по себе, но ещё и половину звуков, что мы издаём, разумные Океании не могут услышать. Особенно человек. Такова наша природа, такова ваша природа.
Это, кстати, было заметно. Нижняя губа, как и вся челюсть бацхвари, была намного подвижней верхней. И когда они говорили, то звуки не всегда совпадала с открыванием рта, а артикуляция губ нередко вообще шла поперёк слов. Смотрелось это весьма занятно.
- Ладно, - не стал спорить я, - нет так нет. Можете передать Старому, что Господин Мо ждёт его. Пусть приходит, пообщаемся.
- Вечером. Мы можем находится под жарким глазом Голубого Ока, но лучше себя чувствуем, когда его лучи падают косо. Утром, вечером, ночью.
- Когда пасмурно или дождь, - подхватила девушка бацхвари - в тени.
- Чтож, тогда до вечера, - согласился я, - нам-то всё равно, а вам пусть будет удобно.
- Мы может быть свободными?
- Конечно…
Они несколько секунд обозревали нас с Головастиком, а потом, прямо из сидячего положения, в пару мощных прыжков достигли кромки воды и по красивой параболе нырнули в мелкую набегающую волну.
- Умеют, однако.
- Головастик может даже лучше, - недовольно пробулькал мой пет.
- Ну, ещё бы, - похлопал я его по упругому боку, - ты однозначно - красава!
Старый даже на внешность был - старый. Кожа подёрнута сеткой морщин, узоры на ней выцвели, глаза-перископы, стоило Старому чуть расслабиться, тут же норовили обвиснуть. Если бы у него были плечи, я бы сказал, что они сгорблены под гнётом времени, но плеч у бацхвари нет. А ощущение - есть…
Длинные дреды Старого были заплетены в пучок и перевязаны шнуром. И в этот пук воткнута шпилька из витой кости. Типа корона или ещё какая мулька.
Старый опирался на слегка изогнутый "посох". Желтоватое ребро какого-то морского существа. Может рыбы какой, а может кого ещё. Посох кроме статуса, похоже, никакой функции больше не несёт. Тонкий, с метр длины, кое-где нечёткая, стёршаяся резьба. Навершие обкручено несколькими скупыми нитками коралловых кривеньких бус. Как здорово, что со мной рядом нет Крука или мастера Ыки, убились б об скалу глядя на такое непотребство! Или убили кого…
В остальном, такой же прикид, как и у молодых собирателей. Плохенький, тяп-ляп, пояс, и на ноге в простенькой двойной подвязке - нож. Ну, если это так можно назвать… И лишь одна-единственная деталь "костюма" сильно отличалась от всего остального. На плоской груди Старого, на плетёном шнурке из радужных волос бацхвари висел металлический голубовато-зелёный медальон. Не очень большой, сантиметров пять, тоненький, плоский, покрытый мельчайшей замысловатой резьбой. Вилюшек было так много, что даже моё изумительное зрение сразу в них потерялось.
Трудно сразу сказать, является ли медальон каким-нибудь амулетом, а того круче -артефактом, но то, что это работа несравнимо более искусных рук, что видел у этих бацхвари, это точно.
Старый некоторое время молча рассматривал меня, Головастика, "Принцессу Мими", пляж, небо… Глаза шарились по окружающему, не останавливаясь на чём-то дольше нескольких секунд. Это непрестанное шевеление выглядело бы бестолково и даже несколько тревожно, если бы не Головастик. Я уже настолько привычный, что перестал замечать вертикально-горизонтальную суету глазных отростков.
- Приветствую тебя, человек, - проквакал Старый, лишь на мгновение задержав на мне взгляд обоих глаз. Голос у него оказался слегка скрипучий и словно надтреснутый, - Моё имя и статус - Старый. Как мне называть тебя?
- Моё имя, Господин Мо, - слегка кивнул я в ответ, - Но можно просто - Мо. Так будет проще, Старый.
- Ва-а-а… - чуть присел в коленях и слегка отпал челюстью Старый, - Какое солидное имя.
- Мне многие говорили об этом, но никто не поспешил разъяснить, в чём именно солидность.
- Никто? - удивился голосом Старый.
- Ни друзья, ни враги.
- Значит, есть в этом какой-то смысл которого я пока не вижу. Тогда и я не стану.
Так, опять облом… Очередной. На секунду меня взяло сильное расстройство. Будь мне лет на тридцать пять поменьше, когда я был горячим и резким семидесятилетним парнем, я бы, наверное, жабана ударил. Но с тех пор я обрёл внутреннее спокойствие, мудрость и всепрощение. Ну, не так что прям - все, но многое.
- Что предложить тебе, Старый? - повёл я рукой. За спиной стоял низкий столик с несколькими бутылками с напитками. Тарелки со свежими морепродуктами. Два кресла-качалки. Одно моё, именное и одно гостевое, так сказать, - Выпить, закусить, присесть?
Бацхвари, не чинясь, проковылял к столику. Ходил он несколько забавно. Чуть-чуть подпрыгивая, подгибая коленки сразу в двух суставах и выкидывая лапу с широко расставленными пальцами. Походка была довольно уверенной, но всё время казалось, что прыгать на четвереньках Старому намного привычней. Быстренько "отсканировав" все предметы и угощенья, он качнул туда-сюда кресло, квакнул, что можно было перевести как - "о-о"… и присел на корточки.
- Пожалуй, я пока посижу так, как мне привычно, - проскрипел Старый, - И за предложение пищи спасибо. Тут наши традиции, как и у всех разумных Океании, не различаются. По крайней мере, с твоими, Мо.
- Ну а я, с твоего позволения, присяду.
Усевшись и пару раз качнувшись под любопытным взглядом Старого, я ещё раз обвёл рукой тарелки, - Устрицы, мидии, гребешки, крабы?
- Спасибо, сыт, слава Ушедшим. Может быть потом, но сейчас я буду говорить о важном, - помотал головой Старый.
- О важном поговорить и я люблю, - согласно кивнул я в ответ, - Была б моя воля, я бы только и делал, что умные разговоры разговаривал. О чём же пришёл говорить ты, Старый?
-
