Мрачный дебют - RedDetonator
— Стр̀елял, — ответил я. — Пр̀актика богатая, но, исключительно, полигонная.
— Тогда ты нам очень нужен, — заулыбался Краснодубов. — А что за маска и наряд?
— Свер̀хспособность, — ответил я.
— Та-а-ак… — напрягся полковник, медленно опуская руку к кобуре.
Все остальные тоже сильно напряглись, а кто-то уже вскинул оружие.
— Да что пр̀оисходит? — удивлённо огляделся я. — Что не так?
— Мыслишки у тебя уже появлялись? — спросил полковник.
— Какие мыслишки? — искренне спросил я, не понимая, о чём он толкует.
— Ну, что ты теперь не просто человек, а одарённый богом или чем-то ещё, поэтому остальные — это жалкие твари, не достойные человеческого обращения? — уточнил формулировку Краснодубов.
Вот это интересно.
— Нет, конечно! — ответил я. — А должны?
Полковник пристально смотрел мне в глаза, то есть в затемнённые прорези маски, за которыми не видно моих глаз.
— Сними свою маску, — потребовал он.
Мне крышка, если они решат открыть огонь. Да и я не хотел бы портить отношения с военными, поэтому лучше подчинюсь.
— Ох ты ж… — увидел метаморфозы моей экипировки полковник. — Это что за?..
— Так работает моя сверхспособность, — сообщил я ему. — Могу воплощать образы персонажей театральных постановок. В этом случае Наполеон Бонапарт. Но с чем связано ваше напряжение? Почему вы все хотите меня пристрелить?
— Уже был ряд эксцессов с нашими людьми, получившими сверхспособности из сфер, — поделился Краснодубов. — Они не перенесли психоэмоциональное воздействие, как мы понимаем, поэтому сошли с ума и начали действовать необдуманно. Один раз это привело к жертвам среди личного состава.
— Ясно, — вздохнул я с сожалением. — У меня с головой всё в порядке, насколько я знаю, поэтому не думаю, что создам проблемы.
— Это мы ещё увидим, — произнёс полковник. — Игорь, оформляй.
— Может, ну его? — спросил подполковник у стола, на нагрудном шевроне которого было написано «Бирючинин». — Супер, ещё и не нашенский…
— У меня девять «Коалиций», но расчётов только на три! — вдруг вскипел Краснодубов. — Грозникин сказал, чтобы хоть рожали, но нашли — вот перед тобой стоит артиллерист! Когда служил, боец?
Он уставился на меня так, словно у меня в кармане лежит шесть артиллерийских расчётов.
— С тринадцатого по четырнадцатый год, — ответил я.
— Забыл, наверное, уже всё… — вздохнул полковник. — Ладно, по ходу наверстаешь! Ты, главное, с ума не сходи.
Зашипела рация на его поясе.
— «Седьмой», у нас ЧП, я «Капкан», приём.
— «Седьмой» на связи, «Капкан», приём, — откликнулся майор, стоявший у тарантула.
— Нужен вооружённый отряд у вольера с тигром, — запросил «Капкан». — У нас тут нападение… Жёсткий замес, «Седьмой»!
На фоне слышался рык и крики людей.
— «Эскадрон», живо к вольеру с тигром, это «Седьмой»! Приём! — приказал кому-то майор у тарантула.
— Понял вас, «Седьмой», — раздался из рации чуть прокуренный голос. — Выдвигаемся.
— Я могу помочь, — предложил я, надевая маску.
— Нет, дуй к остальным ополченцам, — покачал головой полковник Краснодубов.
— А он ведь супер… — вдруг произнёс Бирючинин.
— Он артиллерист, поэтому остаётся с остальными ополченцами, — сказал полковник. — Иди на улицу.
Кивнув, направился на выход, а военные продолжили напряжённые переговоры по радиосвязи.
— Узнаю р̀одную ар̀мию, — усмехнулся я, выйдя на улицу. — Не успел вер̀нуться, а уже какие-то пр̀иключения!
А вот так этот девайс выглядит в разных проекциях:
Глава 9
Книга джунглей
/3 апреля 2022 года, Санкт-Петербург, Петроградский остров, Ленинградский зоопарк/
— И снова здр̀авствуйте! — вышел я к ополченцам.
Но никто не успел и слова сказать, как где-то за мной раздался громкий скрежет жести. Звук доносился сверху. Я резко обернулся, после чего в ужасе выпучил глаза и попятился.
На крыше, прямо над аркой входа, стоял здоровенный тигр, скалящийся окровавленной пастью.
— Ох, твою мать… — прошептал я, после чего замер.
Слышал когда-то, что, если не двигаться, то хищное животное не атакует, но что-то у меня нет особой уверенности на этот счёт. Медленно, чтобы не создавать лишних звуков, извлекаю шпагу из ножен. Шансов против мощного тигра у меня мало, но есть люди с автоматами, правда, ошеломлённые и оцепеневшие.
— Стр̀еляйте по нему, — тихо произнёс я.
Тигр смотрел прямо на меня, а я смотрел прямо на него. Не знаю, что он сделал у своего вольера, но это было нечто крайне кровавое и жестокое, потому что кровь покрывала не только его морду, но и лапы, а также переднюю половину туловища.
И эта тварь, решив, что банкет надо продолжать, прыгнула на меня. Страшно? Да, страшно. Только вот не на того напала, скотина шерстяная!
Прыжок был длинным, с выставленными вперёд когтистыми лапами, чтобы прижать меня к брусчатке тротуара и растерзать. Когда мне стало понятно, что тигр уже точно не может сильно изменить траекторию падения, я сделал рывок влево и начал извлекать из кармана «Макарыч».
Тигр, ещё в полёте осознавший, что сокрушительный удар лапами безнадёжно провален, а я задумал что-то нехорошее, приземлился и совершил кувырок, чтобы погасить инерцию и уйти от возможной атаки.
— Жр̀и р̀езину, ле кон! — воскликнул я, отстреливая последние четыре патрона в туловище тигра.
Животное зарычало с нотками гнева и болезненности, после чего резко развернулось и кинулось на меня. Прыжок мощный, в чём-то пафосный, но я был к нему готов.
— Н-на! — вложил я в укол вес собственного тела.
Шпага вошла в грудь тигра по самую гарду, но иначе и быть не могло, ведь произошло сочетание двух противонаправленных импульсов — одна тигриная сила против одной человеческой. И я не удержался на ногах, ведь это чудовище весило килограмм триста или около того, поэтому рухнул на спину.
Правда, тигр ещё со мной не закончил, поэтому я ощутил, как мои плечи рвёт на лоскуты когтями.
— А-а-а-а, пютэ!!! А-а-а!!! — завопил я против своей воли, после чего оказался погребён под обмякшей тушей тигра.
Из лёгких выбило весь воздух, а вдохнуть я уже не мог. Грудь сдавило так, словно на неё положили гриф штанги с тремя сотнями килограмм чугунных блинов.
Тигр, к счастью, всё-таки умер, поэтому не пытался порвать меня на британский флаг, но всё равно хорошего в этой ситуации было мало. Я чувствовал, как моя кровь пропитывает рубашку и сюртук, а руки жжёт ослепительно болезненным огнём.
Внезапно, тягучую вечность спустя, груз с груди сняли, а я, наконец-то, сумел сделать вдох.
— Врача сюда, живо! — донеслось до меня.
Мир словно в тумане, вокруг смутные силуэты, всё болит, становится холодно, а затем сознание меня покинуло.
/Неизвестное время спустя/
Повторное «включение» сознания происходило постепенно.
Первое ощущение — будто меня высушили в
