Закат Российской Империи (СИ) - Тихий Даниил

Злость на самого себя, взрослого мужика, готового надуть в штаны от ужаса, привела меня в чувство. В хаосе мыслей я отыскал одну, что не была продиктована страхом и ухватился за неё обоими руками.

Они шумят и плохо видят в темноте привлекая друг друга звуками. Мы можем воспользоваться этим и уйти. Но нужно действовать немедленно, не полагаясь на удачу.

Собственные слова, отправленные через сообщения биотического блока Борзу, придали мне ещё больше уверенности. ИскИн сообщил о стабилизации показателей нервно психологической устойчивости, а начав действовать, я будто вынырнул из облепившего меня со всех сторон ужаса и отвлёкся от какофонии звуков.

В этот миг пришёл ответ:

Согласен. Давай за мной. Готов?

Снайпер шевельнулся в темноте, и я, понимая, что он меня видит — кивнул, подтверждая готовность к действию.

Тихий звук раздвинутых нами с помощью ножа и грубой физической силы дверей, полностью утонул в продолжающейся за вагоном возне. Битва за мясо пробудила всех спящих в этом пассажирском поезде, по сути, расчистив нам дорогу.

Мы тихо бежали вперёд, пригибаясь и не желая светиться напротив разбитых квадратов окон, сквозь которые внутрь падал скупой свет химических ламп.

Застрявший на парамагнитных рельсах состав, упирался своим хвостом в тоннель, соединяющий первый, самый верхний ярус низинного города, со вторым. Это направление было единственным в ближайшей округе, что вело прямиком туда, где солдат рассчитывал встретить свою штурмовую роту.

Несмотря на угрозу для жизни я был рад что не вижу того, что видит чеченец. То и дело оскальзываясь в свернувшейся крови, я старался не трогать кресла и не разглядывать освещённые участки. Но крупицы тяжёлых знаний всё равно просачивались сквозь мрак по ходу нашего движения.

Без всяких сомнений внутри поезда произошла страшная трагедия. Кажется, здесь прятались люди, сбежавшие от войны. Остались в месте, в котором встретили начало боев за Приморьев.

И здесь же погибли.

Не нужно быть экспертом-криминалистом чтобы понимать, сними я сейчас химическую маску, в нос тут же ударит страшный смрад тухлятины и свершившейся в вагонах бойни.

Мимолётные картины, которые я видел, следуя за Борзом, впивались в память словно раскалённое клеймо.

Разорванное кресло с вывернутым наружу наполнителем, фиолетовым от крови и синего света, с торчащим из этой жуткой мешанины пучком слипшихся, человеческих волос…

Обглоданная до костей, грудная клетка, лежащая посреди прохода, прямо на свету…

Обрывки кожи, скользкий пол, кровавые разводы и брызги на всех без исключения дверях…

Когда мы вскрыли последнюю створку и спрыгнули на рельсы, мне не верилось, что путешествие сквозь этот ад закончилось. В лёгких не хватало воздуха и придержав снайпера, я снял маску.

Тебе плохо? Мы не можем здесь оставаться.

Согнувшись и уперев руки в колени, я ответил всё так же безмолвно — сообщением:

Минуту. Мне нужна минута…

В тоннеле гуляло эхо и, если бы не Борз, я бы однозначно погиб, ибо мне казалось, что враги сосредоточены где-то позади… но это было не так.

У нас нет минуты! Быстрее под состав! Шевелись брат!

Снайпер едва ли не силком прижал меня к земле и затащил под вагон. И нужно признать, проделал он это — вовремя.

Ничего не соображая из-за подкатившей дурноты, я не сразу понял, что вокруг нас твориться. А когда понял… замер и перестал дышать. Привлечённые учинённым в тоннеле шумом, от плавно уходящего к первому ярусу подъёма пожаловали гости.

Я видел лишь ноги, что нечеловеческими, дёрганными движениями, несли клокочущую толпу мимо. Под сотню тварей плотной толпой промчались с обоих сторон состава и лишь когда мои лёгкие начали гореть огнём я понял, что пора бы втянуть в себя воздух…

Борз выкатился из-под вагона первым. Я проделал тоже самое следом. Где-то здесь, в темноте, осталась моя химическая маска, но я не стал заострять на этом внимания. Искать её было не к месту.

Преследуя напарника, я едва видел перед собой квадратные очертания его рюкзака и старался не сдохнуть. ИскИн вывел в интерфейс шкалу выносливости, отражённую в тонкой линии графика, но легче от этого не стало. Организм упорно старался сдаться. Ноги горели огнём и не поднимались, одежда прилипла к телу, а горло болело не в силах втянуть в себя за раз столько воздуха сколько мне хотелось.

Свет аварийных ламп остался далеко позади, как и гуляющее по подземелью эхо страшного клёкота. Железнодорожная ветка была черна и безлюдна, совсем скоро я перестал различать рюкзак товарища и пёр в горку на одной силе воли, отстранённо замечая как колотиться о грудную клетку сердце и шумит моё дыхание.

Обморок не заставил себе ждать.

Когда тебе за сорок, и ты достаточно крепкий по гражданским меркам дядя-машинист, кажется будто ты еще ничего. Но на деле вдруг оказывается, что ты даже задницу подальше от плотоядных выродков утащить не можешь.

Я очухался лицом вниз. Упал прямо между парамагнитными рельсами и, судя по всему, разбил себе нос. Дурнота отходила тяжело, свинцовой тяжестью и жаром давила на затылок, делала конечности ватными, непослушными и слабыми.

Живой?

Борз перевернул меня на бок. Помог расстегнуть комбез, и сняв рюкзак подложил его мне под голову.

Отпускает…

Меня и в самом деле отпускало. Но несмотря на это я понимал, что дальше в таком темпе бежать не смогу. Организм ушёл в отказ.

О чём я и сообщил своему товарищу по несчастью:

Но если продолжим в том же режиме — я сдохну.

Борза подобный расклад не обрадовал. Мужик чеченец тоже умаялся, хотя держался гораздо крепче меня. Он снял с себя химическую маску пытаясь восстановить дыхание и отправил мне новое сообщение:

Место открытое, встанут на хвост — не сбежим. Нужно уходить сейчас, пока можно.

Цепляясь за поданную руку, я кое-как поднялся, прислушиваясь к своим ощущениям. Пот щипал глаза и разъедал лоб. Проводя по лицу рукой, я вдруг вспомнил о технических ячейках что тянулись вдоль всех туннелей.

Ты видишь вход в технические зоны?

Спустя пару секунд Борз ответил:

Вижу. Попробуем?

Сплюнув вязкую слюну и утерев текущую из носа кровь, я кивнул:

Веди.

Глава 13. Фундамент

— Заблокирована! Вот лядство!

Двигаясь внутри технических ячеек, мы сумели подняться на первый ярус низинного города. Но путь на перекрёсток, где по мнению Борза должна была встать его штурмовая рота, был заблокирован. Дорога оказалась перекрыта толстой аварийной плитой, и я прекрасно знал, что это означает… Тоннель за стеной закрыт аварийным шлюзом.

— Дальше не пройдём. Если техническая ячейка заблокирована — всё остальное тоже. Вентиляция, тоннель…

Догадка всплыла на поверхность посередине фразы. Я едва не хлопнул себя по лбу, но вовремя вспомнил об обожжённых ладонях и остановив руку на пол пути, неловко махнул ей.

Ты думаешь о канализации?

Чеченец сидел на собственном рюкзаке опираясь на стену. Его глазницы тонули в тенях и были похожи на два мрачных колодца.

— Мы можем выйти в тоннель и посмотреть, что там. Но ты сам понимаешь, насколько это опасно. Уж лучше в дерьме.

Оставив Борза переводить дух, я полез ковыряться с люком в канализацию. Тонкие экраны, отражающие состояние труб, загазованность и давление — были мертвы.

— Борз! Не мог бы ты открыть люк самостоятельно? Я потерял маску и, если там газ, как бы не вышло сразу хапнуть смертельную дозу.

Чеченец кивнул и поднявшись проследовал к люку. Я же — наоборот, отступил подальше и прикрыл рот предплечьем.

К моему облегчению из люка не ударил фонтан дерьма, а газовый анализатор на военной маске солдата не забил тревогу, о чём он мне немедленно сообщил:

Тихо и пусто. Вредные примеси в пределах нормы.