Войд. Том 4 - Алекс Бредвик
Убрав предмет в небольшую поясную сумку, Стрелок осторожно сделал шаг вперёд, второй ногой отталкиваясь, чтобы взмыть в воздух, как только он очутился во второй комнате. За ним таким же образом последовала и его подчинённые, синхронно вспорхнув в безгравитационное пространство.
— Долго я к этому буду привыкать, — усмехнулся Лаки, наблюдая за уходящими тройками. Если бы не шлем, то на его лице в данный момент можно было бы разглядеть улыбку, я был просто уверен в этом.
По поводу этого… счастливчика, ведь Лаки реально лаки. У него оказался один из самых редких типов зёрен, вероятностный. Обычно такие бойцы только одним своим присутствием изменяли чашу весов в сторону тех, на чьей стороне такой боец сражался. Мало того, что это был один из лучших помощников, так ещё и сам был неплохой боец, ведь он мог распределять вероятности либо на всех вокруг, либо только на себя. Они никогда ста процентам не будут равны, как бы он сильно не развивал своё зерно… но приятно осознавать, что мимо тебя может пролететь один или два осколка недалеко взорвавшегося снаряда, так как вероятность решила создать именно такой исход событий. Но, если благополучных вариантов не существует… то способности Лаки просто не помогут, даже ему самому. И что самое интересное, если таких обнаруживают, то ему в тройку или в соседнюю всё время ставили ведуна, экстрасенса или как там их ещё называют, чтобы он чувствовал, какой именно исход будет. Если вс хреново, то в таких случаях отряд сдавал позицию, согласно хроникам, если есть хоть один процент успеха… отряд сражался до последнего бойца, так как вероятность была на стороне бойцов Академии.
Наша тройка пошла восьмой, как описал нас Аист, мы группа дальнего прикрытия из-за наших особенностей и из-за Лаки. Такого лучше держать подальше от линии соприкосновения, вооружив снайперской винтовкой, либо не особо скорострельным, но метким оружием. В итоге у нас для прикрытия оставался один Пульсар, а мы с Лаки могли вдвоём поливать противника смертельным металлическим дождём.
За нами шли тройки, почти полностью состоящие из помощников, один боец был силовиком, двое других — его саппортами, как называл их Аист. Они нужны были чисто для оказания поддержки на самых трудных направлениях, а также для прикрытия отрядов в случае отступления. Ведь неприятно, когда против тебя сражается два гиганта, в руках которых довольно скорострельные пушки калибров от двадцати миллиметров, которые окутаны силовыми щитами и прочими усилителями. За такими реально как за горой.
Так мы сменяли помещение за помещением, уже четвёртое оказалось с подлянкой, запустив тот самый таймер, о котором нам говорил командир. С этого момента медлить было нельзя, идти только вперёд. Когда именно нам попадётся противник, мы тоже не знали, последние три помещения в наших интерактивных картах подсвечивались красным, то есть там противник мог находиться с большей долей вероятности.
Через десять минут мы приблизились к таким помещениям, после чего стали использовать заранее обговоренную тактику. Первым шёл отряд Стрелка, по сути, они были смертниками, могли подохнуть ещё на подходе, но им выделили одноразовые генераторы барьеров, так как без них нас бы просто размотали в лёгкую. С виду эти генераторы выглядели как гранаты, но вместо того, чтобы их бросать, а у них выдергивать чеку, на барьере наоборот нужно было нажать кнопку и провернуть механизм.
Открылась дверь, никого напротив неё не стояло, чтобы случайно не словить шальной снаряд, прислушались, огляделись, убедились, что противника нет, либо он бездействует, после чего выдвинулись вперёд. Первая тройка молниеносно залетела в помещение, держа оружие в боевом режиме, то есть со снятым предохранителем. Следом сразу залетели вторая и третья тройка, которые должны были начать развивать успех, поливая бесконечным огнём все выявленные оборонительные позиции противника, у всех шестерых были импульсные пулемёты, не особо точные, но для запугивания самое то.
Потом залетели с третью по шестую седьмую тройку, закрепляясь на отбитых у противника позициях, создавая таким образом линию соприкосновения и возможность развивать наступление дальше. Потом заходили девятая и десятая тройки, а мы должны были зайти самыми последними, выцеливая и уничтожая врагов с самого дальнего расстояния. В случае же отхода, мы должны были прикрывать до последнего, после чего отходить, за нами же девятая и десятая тройки.
Первое помещение оказалось пустым, это мы поняли сразу, стоило гермодверям раскрыться, но, по заветам нашего командира, лучше перебздеть, чем недобздеть, да и отработать лишний раз тактику тоже стоило. Это, во-первых, помогло нам понять, как именно действовать, во-вторых, отточило нашу слаженность. Так что, открывая вторую дверь, мы были готовы повторить все движения.
Стрелок снова подошёл со своей тройкой к двери, убедился, что все готовы к вероятной встрече с противником, нажал на кнопку, и… произошло нечто из разряда вон выходящего. Стоило дверям раскрыться, как в помещение тут же ворвался на полной скорости враждебный нам боец, в одной руке он держал пистолет, а во второй у него была связка импульсных гранат. Тактика хорошая — пожертвовать одним, чтобы угробить всех, вот только… Шрам оказался с достаточно хорошей координацией и реакцией.
Залетев, этот придурок смог выстрелами зацепить четверых, сделав всего шесть выстрелов. Одного даже «прикончил», попав точно в голову. Вот она явная разница в подготовке, за два года можно научиться достаточно хорошо стрелять, не полагаясь на систему, либо слушать эту же систему так чётко, что благодаря её подсказкам можно не мазать.
Влетев в самоубийцу, Шрам со всей дури врезал ему с локтя, из-за чего немного съехал шлем, да и сам боец потерялся, это была первая секунда. С помощью своего же рывка, Шрам на огромной скорости вместе с бойцом залетел в то пространство, откуда противник выскользнул и… подорвался там вместе с ним. В итоге у нас было минус два и три раненых, о которых срочно надо было позаботиться. Ну и помимо прочего противник знал о нашем приближении.
— Если бы этот придурок активировал бы гранату за секунду до того, как залетел, то нам бы всем тут была крышка, — весьма угрюмо сказал Стрелок, смотря на раненых. — Он активировал её в тот момент, когда залетел уже
