Палач (СИ) - Дим Дженерал

— Егоза ты моя, сама же видела, с мифического Слайма-босса на этот раз ничего не выпало. Никакой добычи! Или хитрые серые эльфы замяли его, или мои элитные войска подворовывают. Пройдёт год-другой, пусть пять лет, но снова босс мифического ранга появится по наши души, а ты пока подрастёшь в уровнях, подготовишься… Но это не причина не выходить замуж, раз у меня не получается сделать маленьких высших детей-эльфят, то тебе придётся патриотично родить империи высших внуков. Никто кроме нас! Вдруг ты более удачливая?! Ещё раз повторюсь, Элендил действительно тебя любит, он полувысший эльф, лучше него пары тебе не найти на континенте. Есть только несколько таких же полукровок, но сама знаешь, что остальные или хуже, или старше. А этот экземпляр — прекрасный воин и командир, красив и умен, а главное, будущий глава лунных эльфов!

— Знаешь, что он сказал, — пыталась найти побольше аргументов девушка, — когда я заявила ему в сердцах, что он холодная и склизкая тварь, не способная на чувства и лишь пытающаяся через постель влезть на престол императора?!

— Да как ты могла? — искренне удивился император, сначала он даже усмехнулся, но потом помрачнел, поняв чувства будущего зятя. — Я с мамой, куча нянек действительно тебя плохо воспитали. Эх, даже извиниться не смогу. Негоже императору извиняться, тем более за чужие проступки.

— Да ему плевать на мои слова, он не слышит ничего. Я ведь постоянно его оскорбляю по-всякому. Его алчные глаза видят во мне только инструмент для добычи короны. Он мягко, своим красиво поставленным бархатным голосом заявил: «Ты почему-то полагаешь, что у закалённого в боях полукровки эльфа чёрствое сердце, и я не чета вам, высшим эльфам. Мол, мы, воины, скупы на эмоции, не можем сопереживать и любить. Но это не так, ты обижаешь меня своими грубыми словами, глубоко ранишь, жалишь мою душу. Это всё маска для остальных, да, я — палач во славу нашей Империи, бездушный и холодный упырь. Но с тобой я не такой! Под покрытым шрамами лицом и суровой оболочкой живёт нежная, влюблённая в тебя душа!»

— И что не так, Тауриэль? Прекрасные слова, — удивился отец девушки.

— Я очень сомневаюсь, что это его слова. Заказал у местных поэтов любовную лирику, чтобы окончательно смутить и запутать меня. Откуда у него шрамы и суровое лицо? Он тратит кучу кристаллов, чтобы восстановить свою блистательную внешность после любой дуэли или войны!

— Как и ты, кстати, и я, — подмигнул дочери Аратар. — Он молод и прекрасен… почти как высший эльф, полукровка же. Для тебя старается, чтобы покорить твоё сердце смазливым личиком.

— Да у него женщин было, причём не только эльфиек, больше, чем мне лет! А мне, на минуточку, шестой десяток скоро пойдёт!

— Вот видишь! Прогресс на лицо, ты уже ревнуешь к его прошлому, — снова подмигнул ей отец.

Принцесса лишь фыркнула и сжала непокорно губы.

— Конечно, он силен и красив, они сами на него вешаются, — продолжил император. — Приобрёл опыт, перебесился, он уже давно по тебе сохнет и отказывает всем дамам!

— Ага, прошло всего ничего с момента, как нас объявили парой, и он бросил своих многочисленных пассий! Страдает без женских ласк несколько дней, ужас-ужас!

— Но бросил же! А знаешь, с тех пор как ты расцвела, он потерял покой и жаждет только одну тебя! Шпионы докладывают, что все его любовницы сильно смахивают на тебя внешне! Понимаешь, какие у него к тебе высокие чувства?!

— Хр-р-р! — возмутилась Тауриэль такому вопиющему выворачиванию фактов с ног на голову и оправданиям блуду. — Я продолжу, с твоего разрешения?! Элендил сказал, мол, мои неосторожные слова его ранили, он искренне обиделся, но никогда не покажет на людях свои скупые мужские слёзы, рвущие его сердце. Он продолжит любить меня, пусть, по-моему, это выглядит как «доставать принцессу», пока не заденет тонкие струны моей души, вызвав во мне искренний отклик нежности и любви к нему. Отказываться от меня он не будет, даже если потеряет всё! Поэтому нет смысла доводить полукровку, мне лучше сдаться и полюбить его.

— Прекрасно, что и требовалось доказать, — восхищённо сказал император. — Даже если это не им написанные слова, для такого солдафона, как он, всё равно нужно иметь смелость сказать их.

— Но потом он опять переступил черту. Дней пять назад он оскорбил меня при всех, когда я билась со Слайм-боссом, а теперь при свидетелях изменил присяге короне! Ты и это ему простишь, разве его слова не мятеж?!

Император скептически посмотрел на свою дочь, понимая, что она говорит очередную нелепицу.

— Послушай! Он сказал, что, даже если император заберёт назад своё разрешение на нашу свадьбу, он всё равно не откажется от меня и… А дальше он замолчал, наверное, хотел сказать что-то страшное, но понял, что переборщил, и заткнулся. Только заговорщически мне подмигнул. Ты же не спустишь это ему с рук? Он это сказал при свидетелях! Можешь проверить независимо, раз не доверяешь моим словам!

— М-дя, я думал, что ты дурочка, эмоционально незрелая, но он тоже совсем от любви потерял голову. Пошлю его на очередную войну, а то он рядом с тобой засыхает мозгами. А зачем мне два дурачка на престоле?! Так ему и передам перед отправкой на фронт: пусть справится со своими чувствами и станет более уравновешенным, что ли?

— Я была у сильной цыганской гадалки, — это был её последний аргумент. — Она предсказала, что Элендил предаст тебя и прольёт много крови у Империи.

— Зависть? Подкупленный табор людишек? Пока нет никаких доказательств твоим словам.

— Я немного не на этот результат рассчитывала, рассказывая тебе все известные сплетни и новости, — нахмурилась дочка.

— Ну не любишь ты его, может, ты вообще на это неспособна?! Что ж поделать, может, в процессе полюбишь? Он же сильнее тебя физически, а на брачном ложе ты ему не откажешь никак.

— Я не буду спать и рожать детей от этого лживого пижона и щёголя! А его напускная заносчивость сводит меня с ума, — в сердцах сказала принцесса, представив мрачные перспективы. — Я лучше сбегу из дома!

Глава 16. На променад.

Императорский дворец, Арта Калима — столица Империи Экумена.

— Зачем сбегать-то? — Его Императорское Величество Аратар намеренно пропустил всю тираду ненависти мимо ушей, остановившись на главном. — Тебе пора выйти за пределы зоны комфорта, понять, какой кровожадный мир вокруг, а то во дворце ноешь от безделья. Поезжай, посмотри Империю своими глазами изнутри.

— Я бы сама участвовала в опасных боях, будь у меня такая возможность. Вы сами не разрешаете мне уходить из-под папенькиной и маменькой опеки. Слишком опасно — люди, гномы и даже некоторые роды высшей аристократии эльфов рады были бы убить меня или взять в плен для шантажа или выкупа.

— Вот и поезжай, разрешаю! — отечески улыбался мудрый Аратар. — Одна, без армии. Не сори деньгами, а то привлечёшь к себе внимание бандитов, оппозицию и моих личных врагов. Минимум охраны. Как раз лети в тот самый Серый Предел-18. Ты ведь постоянно спрашиваешь, каковы результаты поиска ТВОЕГО мифического кристалла, упавшего со Слайма-босса?! Тамошние охотники ничего не нашли в селении серых эльфов и в его окрестностях, но я крайне сомневаюсь в их хорошей компетенции. Местному лорду нужно было послать людей получше, сыскарей, а не этот лесной сброд, жидкой цепочкой прочесавший тамошний лес и опросивший свободных жителей. Я сделал втык лорду за манкирование своими обязанностями, за халатное отношение к моим прямым приказам. Но, думаю, уже поздно, время ушло, если и был украден кристалл — след уже пропал.

Девушка наконец справилась с оцепенением от сильного удивления. Её, столь охраняемую особу, отпускают из дворца и даже из столицы. Конечно, не в зону боевых действий, а в самый центр имперских земель, но всё же это свобода! Ей доверяют, за неё не боятся, что случилось, почему отношение к её безопасности сменилось почти на сто восемьдесят градусов?!