Лаймаргия: кровь и песок - Артём Оноприенко
— А-а-а-а, ну понятно. Ты тот учитель, которого запрягли шестерить на шухер к Даргу.
Мне тут же вспомнилось имя одного из бандитов, которые взяли меня с собой на дело.
— Вообще-то я составлял план нападения. И следуй они ему, мне бы не пришлось сейчас бродить по тёмным ямам! — Моё возмущение вызвало смешок у контрабандиста.
— Ну да, все северяне недалёкого ума. — За спиной послышался звук убираемого в ножны клинка. — Поворачивайся и расслабься, я с Даргом был в хороших отношениях.
— Слава Всеотцу! — выдохнул я, поворачиваясь и протягивая руку для знакомства.
В этом мире тоже существовала традиция, подобная той, которую у нас изобрели в древнем Риме. Конечно, пожимали там полностью по локоть, дабы проверить наличие скрытого оружия, но потом это стало неким знаком приветствия и добрых намерений.
— Меня Браином кличут, а ты кем будешь? — Он пожал мою ладонь.
— Паран, — произнёс я после того, как разглядел его.
Щуплый, ниже меня, за плечами баул. Одет в потрёпанную одежду, лицо немолодое, скуластое, проглядывает щетина.
— У тебя что, действительно дочка болеет?
— Да не будь у меня семьи, я никогда бы не пошёл на столь глупый поступок, как явиться в город, где меня ищут!
— Почему эт? Говорят, безопасней всего под носом у хищника.
Бран, улыбнулся, во рту его не хватало нескольких зубов. Кариес — болезнь знати. Кажется, непростой мне попался контрабандист.
— Ты прав, но долго под его носом не просидишь, — бросил я в ответ, а следом ко мне пришла идея. — Ты контрабандист?
— Ну допустим. А тебе что? Ты вроде и сам хорошо справляешься с выходом и входом.
Я понял, что он намекает на мой побег, но значения этому не придал.
— Мне нужно передать моим пару слов, деньги и немного еды. Сколько это будет стоить?
— Пять чертей Фиола. — На бандитском сленге это означало пять чёрных монет.
От названной суммы глаза полезли на лоб. Но потом я вспомнил, что у меня чёрных порядка тридцати. Светить всеми деньгами перед ним не вариант, а значит, большую их часть требуется спрятать. В еду нельзя, в траве — будут греметь, оружие нет смысла передавать, а значит, мне некуда их убрать, да и передавать своей семье меч — маразм. Если запихать их в мясо, он может его не донести. В траве они будут бренчать…
Эти мыслительные процессы отразились на моём лице, поэтому Бран решил меня прервать.
— Да пошутил я. Какие пять чёрных? Там, — он указал мне за спину и чуть выше, — сейчас такое творится! Сегодня в город ни ногой. На следующей седмице ещё можно подумать, а вот сегодня… Точно не пойду.
— А что там? — Непроизвольно я нахмурил брови от слов, предвещающих будущие проблемы.
— Там облава. Своих-то я успел вытащить. В мягком месте свербело уже пару дней, так что подготовился. А вот как дела у остальных, не знаю. Последним уходил, видел, как отряды заходят. По квадратам, которые подо мной ходят, клич кинуть успел, так что и нищих там сейчас в домах не найти. Все по канализациям и подвалам.
— Понятно.
— Так что ты туда тоже не ходи. Мертвец семье помочь не сможет.
Этот мужик прожил долгую жизнь, прошёл много опасных троп. Вот только его совета послушать я не могу. Он прав, соваться во время облавы на район, всё равно, что подписать себе смертный приговор. И как мне теперь быть?
— Я понимаю, но что мне теперь делать? Дочка прикована к постели. Жена умирает с голоду. У дверей скорее всего стража. Что мне делать? — К горлу начал подступать ком. — Неужели никак туда не попасть?
— Ну судя по твоему описанию, никак. Хотя… — Его последнее слово показалось мне соломкой, брошенной утопающему, и я за неё схватился.
— Хотя? — поторопил я контрабандиста.
— Учитывая, что сейчас в трущобах идёт облава… Они могли стянуть все силы туда. — Словно на что-то решившись, Бран вздохнул. — Идём, проведу тебя, но это не за бесплатно. Пять чертей, как я и говорил.
— Ты же пошутил, — вспомнил я неприятную для меня шутку.
— Будь твоя передача обычной, то цена от двух чёрных, а так, — он принялся загибать пальцы. — Пройти через канализацию под трущобами, провести путника, отвлечь стражу у дверей, если её не сняли, и это только в одну сторону.
— Обратно не нужно. Свою семью я спрячу у знакомых.
План так себе, но, учитывая слова Брана, под носом хищника безопасней всего.
— Дело твоё. Если что, мы и убежище можем предоставить, и семью твою из города вывести. Только через неделю, как уже говорил ранее: во время облав контрабанда не работает.
Спасибо этой судьбоносной встрече! Кажется, я нашёл, что искал.
— Сколько будет стоить переправить женщину и ребёнка через границу и предоставить им временное убежище в городе?
Конечно, я мог оставить семью у знакомых, но что-то мне подсказывало, что у спеца им будет куда безопасней.
— Полсотни минимум, — сказал как отрезал и тут же добавил: — Без платы за убежище. Делаю скидку: вынужденные обстоятельства. Неделя на моей совести.
— Может, на тридцати договоримся? — попытался я сторговаться.
— Нет. Двадцать пять за человека, и это я ещё за еду не беру.
Нагнувшись, я подобрал факел, который выронил при допросе, и снял мешочек с перевязи.
— Подождёшь, посчитаю?
— Конечно, — Бран почесал бороду, пристально разглядывая сворованный у охотников кошель. — Ты, случаем, Гета не знаешь? — назвал он имя того, кому раньше принадлежал этот предмет.
— Впервые слышу, — произнёс я, убирая кошель обратно.
В голове начала выстраиваться логическая цепочка. Каннибалы-охотники, контрабандист, который помогает выходить людям из города, пропажи людей из трущоб, чудесный побег Брана и всех его людей. Чудеса случаются, но уж очень редки они даже в этом мире.
— А ты куда это кошелёк убрал? Посчитал уже всё? — Ехидный голос мужика сильно меня испугал.
Уйти? Убить его на месте? Сказать, что нет денег? Как лучше всего поступить?
— Да, у меня не хватает.
— Сколько
