Инквизитор IV (СИ) - Ипатов Вячеслав

Двери, преграждавшие путь в сокровищницу, представляли собой надежную, мощную преграду. С размерами в пять метров высотой и четырех шириной они скорее являлись воротами. Не в раз такие сломаешь. Тем более надежность придавали железные полосы, которыми были окованы створки. А довершали картину ручки в виде литых металлических колец.

— Смотри-ка, тут что-то накарябали, — заметил Гвинед, подойдя ближе.

Я также заинтересовался и направился следом. А вскоре уже смог прочитать найденную паладином надпись. Значилось в ней следующее:

Кто не способен держаться верного пути, войдя в эти двери, никогда не сможет найти дорогу назад.

— Вдохновляюще, — хмуро заметил Гвинед. — Может ну его — этот шлем. Подыщем что попроще? На драконов там поохотимся, поймаем морского змея или разгромим темный клан?

— Откуда такие настроения? Тебя что, отпугнула какая-то надпись?

— Ты ведь знаешь, я терпеть не могу загадки. За ними всякий раз скрывается какое-то дерьмо.

— Ну не всегда. И очень часто они приносят неплохую прибыль.

— Как с порталом к мертвецам, да? — ехидно припомнил паладин.

— Приключение вышло скверным, но ведь тогда мы на самом деле заработали.

— В гробу я такой заработок видал. В общем, поступай как знаешь, я свое слово сказал, — отозвался Гвинед.

Настроение спорить у него не стало. Видимо паладин предчувствовал неприятности, да и у меня возникали нехорошие подозрения. Но что с ними делать? Поддаться страхам и повернуть? Но ведь шлем мне действительно необходим, причем прямо сейчас. Уже через три дня наступит новая неделя, выплата жалованья, которое я в отношении континентальных войск не смогу осуществить просто по техническим причинам. Из-за того, что доставить золото воинам, оставшимся в родных землях не выйдет, или получится путем неоправданного риска. А такой шаг будет означать резкое падение морали и бунт на местах. Последствия, которые окажется крайне сложно отменить.

Хотел ли я соваться за эту дверь? Нет. Мог ли туда не идти? Только в случае, если махну рукой на все еще желанные и родные земли, а также оставшихся на них людей. А вот такого о себе я сказать не мог. Скорее наоборот, надежда все еще горела, придавая сил идти вперед.

— Мы туда пойдем, — в конце концов произнес, на что Гвинед ответил красноречивым молчанием. И все же отступать от своего решения я не стал.

Казалось, чтобы открыть ворота, нужен будет десяток солдат. Однако, к нашему удивлению, створки подались очень легко. Стоило потянуть за кольца, как ворота беззвучно распахнулась, открыв дорогу в кромешную темноту. Солнечный свет выхватил кусок пустого каменного коридора, окончание которого терялось во мраке. Мы с Гвинедом переглянулись, после чего молча шагнули внутрь. И тут же схватились за оружие, получив неожиданно теплое приветствие. Над нашими головами загорелся свет.

— Какое гостеприимство, — с сарказмом заметил Гвинед. — А кормить здесь будут?

Я не ответил товарищу, внимательно вглядываясь во мрак. Увы, рассмотреть ничего не выходило. Свет загорелся только над нашими головами, а впереди расстилался все тот же мрак, теперь казавшийся еще кромешней. Оставалось лишь исследовать этот туннель.

— Идем, двери не закрываем, — приказал, осторожно двинувшись вперед.

Несколько шагов и новый источник света загорелся над головой. И ведь правильно сказал Гвинед, действительно любезно, и эта приветливость настораживала. Намного спокойнее я бы себя чувствовал, если бы нас сразу встретила какая-нибудь нечисть. Тогда, по крайней мере, ясно бы стало, из-за чего прошлые экспедиции сюда окончились исчезновением всех вошедших. Сейчас этот вопрос терялся во мраке. На свету находился лишь пустой коридор, без костей и трупов. Ни единого следа угрозы, прикончившие прошлых посетителей. И такой вид не менялся, несмотря на пройденные метры. Вскоре уже весь отряд забрался в туннель. А тот оставался прежним. Но, разумеется, такое положение вещей рано или поздно обязательно должно было перемениться, и это случилось, когда на нашем пути встали новые ворота, бывшие точной копией первых.

— Встать в строй, приготовиться к бою! — приказал я.

За этими дверями, наконец, могла показаться опасность, так что следовало подготовиться к неприятностям. И воины в очередной раз порадовали меня своей сноровкой. Едва прозвучал приказ, как за спиной выросла железная стена. Солдаты изготовились встретить любого неприятеля. Я же осторожно подошел к воротам и потянул за кольцо. Затем, напрягся сильнее, еще сильнее. Вот только створки не поддались ни на миллиметр, какую бы силу я не применял.

— А ну дай я попробую, — воскликнул Гвинед и сам напрягся, дернув за витое кольцо. Вот только двери и на этот раз не поддались. Будто были всего лишь муляжом. А ведь мощи в паладине имелось немало.

— Может, выломать их к чертям? — предложил раздосадованный Гвинед.

— Не торопись, — ответила я, в этот момент заметив кое-что интересное. Дело в том, что по первому взгляду эти ворота ничем не отличались от наружных, однако в действительности одна небольшая разница между ними имелся. Текст на них являлся другим.

«Чтобы пройти вперед, нужно обрезать пути назад» — гласила надпись.

Оглянувшись, я заметил, что ворота, как и было приказано, все еще оставались распахнутыми. Надпись непрозрачно намекала на то, что их следовало закрыть. Но стоило ли это делать? Не погублю я себя и своих товарищей таким образом? В душе всколыхнулись недавние сомнения.

— Ладно, давай для начала попробуем твой метод, — наконец решил я.

Так как мы шли в подземелье с сокровищами, то готовились ко множеству неприятностей и в том числе к тому, что некоторые двери придется ломать. Для чего и приготовили тараны в виде крепких бревен. И вот теперь один из них оказался применен по назначению. Вскоре усилиями четверки латников таран обрушился на ворота. Затем еще раз и еще. И все совершенно безрезультатно.

В том смысле, что само дерево начало покрываться трещинами, крошиться под тяжестью ударов, в то время как ворота были совершенно безразличны к нашим усилиям. Они стояли незыблемо и хранили ни вмятины, не малейший царапины. «Словно заколдованные» — пронеслось в голове, породив саркастическую усмешку? Действительно, откуда в мире магии взяться заколдованным дверям?

— Так, отставить. Это не поможет, — наконец приказал я, увидев, что таран уже готовится отправиться в лучший мир. — Закройте вход.

Распоряжение солдат не обрадовало, но те подчинились без пререканий. Вот, что значила дисциплина. И стоило только выходу закрыться, как ранее неприступные створки распахнулись сами, явив новый темный участок тоннеля.

Меня такая их покладистость совершенно не обрадовала. Ведь чем дальше, тем сильнее все это походило на ловушку. Но теперь отступать уже в самом деле было некуда.

Мы шагнули за порог, увидев ровно тоже, что и раньше: темноту, тусклый кристалл света в потолке и полное отсутствие врагов. Как живых, так и мертвых. Забегая вперед, новый проход оказался точной копией предыдущего, вплоть до той же самой створки ворот, содержавшей аналогичную надпись. Нам вновь велели закрыть предыдущие двери, чтобы открыть следующие. Этому требованию опять пришлось подчиниться.

Откровенно говоря, от следующего участка пути я уже ничего не ожидал, считая, что такие туннели будут повторяться из раза в раз, но реальность опять решила удивить. Потому что за следующими дверьми мы отыскали ровно то, что хотели найти.

То есть и сокровища и наших предшественников. И то и другое в одном месте. Правда, находки вызвали разные чувства. Сокровища, как и положено, притянули к себе взгляды. А вот трупы викингов, пребывавших в разной степени сохранности, как-то не порадовали. Разве что можно было обращать внимание на броню и оружие. Хотя и они совершенно терялись на фоне тех богатств, что хранила сокровищница. Груды золота, драгоценных камней, кристаллов, множество артефактов и свитков… Здесь собрали все, что можно было предоставить при слове «сокровищница», будто намеренно подбирали. При этом богатств в данном месте имелось много. И одновременно отсутствовал даже намек на охрану. Но в тоже время кто-то или что-то погубило всех тех, кто приходил сюда до нас. Ситуация вызывала недоумение, и, возможно, по этой причине, когда опасность наконец возникла, я воспринял ее едва ли не с радостью.