Проводник душ - Андрей Андреевич Красников
Тот, кто действительно хотел уйти – уже ушел.
– Вот дерьмо…
Попав ко мне в ладони, маленький пушистый комочек злобно фыркнул, попытался вывернуться, а затем начал энергично дергать задними лапками, оставляя на коже длинные розовые царапины. Это мгновенно изменило мое отношение к происходящему.
– Да уймись ты, сволочь когтистая!
– Внимание, – послышался голос распорядительницы. – Вы уже научились призывать силу ваших богов. Дайте ей прикоснуться к этим животным.
Как будто предвидя свою участь, котенок резко дернулся и до крови располосовал мне левое запястье. Ощутив внезапную вспышку злости, я выругался, представил разливающуюся по телу прохладу, сжал пальцы…
Мир потускнел. Сердце замерло, скованное потоком леденящего холода. Душа вздрогнула, чувствуя близость наполненной жадным предвкушением бездны. Готовый сорваться с губ крик растаял в бесконечной пустоте. А затем перед моими глазами возник образ большого теплого существа, язык почувствовал вкус молока – и все закончилось.
Вокруг находились стены хорошо знакомой аудитории. Рядом сидели товарищи. А у меня на коленях неподвижно лежало крохотное пушистое тельце.
– Твою мать.
– Очень хорошо, Максим, – довольно произнесла следившая за мной сестра Атерна. – Вы делаете успехи.
– Твою мать, – ошеломленно повторил я, рассматривая убитого котенка. – Его ведь можно оживить?
– Это не имеет смысла.
– Но…
– Вам нужно отдохнуть, – улыбнулась наставница. – Ополоснитесь в купели, как следует поешьте и ложитесь спать. Так будет лучше всего.
– Наверное… да, хорошо.
Так и не оправившись от легкого ступора, я спустился к горячему источнику, нырнул в бассейн, после чего некоторое время сидел там, бездумно рассматривая испещренные тонкими ручейками воды скалы. Затем проснулся голод, заставивший меня отправиться в столовую. А сразу после организованного дежурным поваром раннего ужина пришла внезапная усталость.
– Спать, – выдохнул я, медленно шагая к ведущей на второй этаж лестнице. – Спать, однозначно…
Рассохшаяся кровать показалась мне изысканным ложем, колючее жесткое одеяло уподобилось невесомому шелку, сон наступил практически мгновенно… и обернулся тошнотворным кошмаром.
Я брел сквозь переполненную сладковатым трупным запахом пелену, то и дело спотыкаясь о валяющиеся повсюду кости. Взгляд цеплялся за отдельные детали, отмечая раздавленные черепа, куски гниющего мяса, обрывки одежды и крупных белесых личинок, целеустремленно переползавших с места на место. Куцые силуэты деревьев выплывали из потоков тумана, радовали глаз стаями молчаливых черных ворон, а потом бесследно исчезали у меня за спиной. Залитая кровью земля то и дело сменялась противной болотной жижей, переливавшейся через голенища сапог и окутывавшей мои ноги промозглым холодом. Издалека доносился скорбный волчий вой.
Я продолжал идти, чувствуя крадущийся рядом ужас. Что-то скрывалось в клубящейся повсюду дымке, рассматривало меня, изучало…
– Ты не должен бояться, – долетел до моих ушей мелодичный женский голос. – Не должен… не должен…
Я открыл глаза.
В комнате царил ночной мрак, частично разбавляемый светом поблескивавших за окном звезд. Сочившийся сквозь неплотно подогнанную раму ветерок неприятно холодил высунувшуюся из-под одеяла ступню. Устроившаяся под боком девушка тихо сопела и время от времени дергала головой, явно переживая свои собственные приключения.
Спрятав ногу, я еще минут пять лежал в кровати, сражаясь с навязчивым желанием пойти в туалет. Затем физиология одержала верх, мне пришлось покинуть уютное ложе, надеть балахон, после чего отправиться в уборную.
– Не мешай, – сонно пробормотала мне вслед Минели. – Иди назад.
– Скоро вернусь.
Успешно добравшись до заветного помещения и облегчив душу, я мимоходом глянул в висевшее на стене зеркало, после чего остановился, испытывая странное чувство дежавю.
Из глубин серебряной пластины на меня смотрел небритый и осунувшийся человек, имевший весьма отдаленное сходство с тем веселым парнем, который две или три недели назад пытался сдать зачет по картографии. Лицо стало чуть суше, под глазами образовались темные круги, сами глаза как будто запали в глазницы. Но самое главное – темные волосы приобрели отчетливый пепельный оттенок, словно подернувшись робким утренним инеем.
– Началось, значит…
Глава 7
На следующее занятие я едва не опоздал – получивший встряску организм жаждал отдыха, кошмарные сны продолжались и звук гонга не смог вырвать меня из объятий Морфея. А когда заглянувшее в окно солнце все-таки решило эту задачу, то выяснилось, что время утренней трапезы уже подходит к концу и мне нужно срочно идти в аудиторию.
– Дерьмо.
Глаза с трудом фокусировались на предметах, голова побаливала, во рту как будто рассыпали вонючий песок, но других последствий вчерашние события не принесли. Разумеется, если не брать в расчет муторные воспоминания.
– Дерьмо, – повторил я, пытаясь угнаться за спешащими на лекцию товарищами. – Чертовы живодеры.
Говоря откровенно, гибель котенка не вызвала в моей душе каких-то особенных эмоций – благодаря проведенному Зуларом тренингу я научился более-менее спокойно относиться к смерти. А вот тот факт, что меня буквально вынудили принять в этом участие, откровенно злил – хотя с технической точки зрения у каждого из студентов имелась некая иллюзия выбора, на практике этот выбор сводился к вопросу, готовы ли мы последовать примеру Стеллы, уйти из храма, после чего начать жизнь ничего не умеющего и никому не нужного средневекового бомжа.
К сожалению, верный ответ здесь был всего один. И учителя очень ловко на этом сыграли.
– Сволочи…
– Хорошего дня, доблестные воины, – улыбнулась встретившая нас сестра Атерна. – Садитесь, прошу вас.
Мысль о покинувшей храм женщине еще больше испортила мне настроение – поступок Стеллы выглядел откровенно идиотским, однако я не мог не признать, что для его совершения требовалось незаурядное мужество. Конечно, мужество ради мужества никогда не являлось безусловной добродетелью, но более логичное и взвешенное решение на этом фоне все равно казалось либо трусостью, либо мерзостью. С другой стороны, абстрактная роль кровожадного убийцы пока что свелась к одному дохлому пушистику, а становиться прожженным маньяком меня никто не заставлял – распорядительница весьма недвусмысленно дала понять, что служить богам можно совсем другими способами.
Как много правды было в ее словах? Можно ли назвать уничтожение души смертельно больного человека милосердием? Гуманна ли эвтаназия в принципе?
– Мастер Керон, несите котят.
Увидев знакомый мешок, я набрался смелости, поднял руку и спросил:
– Сестра Атерна, можно отказаться от этой практики?
– Можно, – пожала плечами распорядительница. – Вы желаете закончить обучение?
– Нет, просто не хочу их убивать.
– В таком случае займитесь обычной тренировкой. Контроль над силой бога очень важен.
Не успел я удивиться тому, насколько легко все получилось, как со своего места встала Нелия:
– Уважаемая госпожа, можно мне тоже отказаться?
– В отличие от Максима, вы еще не стали настоящим проводником душ. Если не пройдете этот этап, смысла в вашем дальнейшем обучении нет.
– То есть…
– Или учитесь, или уходите, – резко произнесла сестра Атерна. – Главное, не отнимайте у других время.
Удивленная такой реакцией смуглянка покраснела, зачем-то кивнула и быстро села обратно в кресло.
– Предлагаю вернуться к занятиям. Вы все знаете, что нужно делать.
Смотреть на то, как другие студенты возятся с котятами, мне не хотелось. А когда неподалеку раздался чей-то ошеломленный выдох и я увидел как первое из животных обвисло
