Эльфийский маг. Жизнь вне жизни - Максим Арх
— Что⁈ Да вы совсем, что ль, тут с ума сошли⁈
— Не выражайтесь, подсудимый! Иначе за неуважение суда вы получите 15 суток ареста.
— Да фиг с ними, с этими сутками. Вы мне тут пару десятилетий тюрьмы обещаете, — заорал я, пытаясь вразумить всех вокруг. — А за что? Что я такого сделал? Не виноват я, что эти проклятые бутеры, — хор коллективных рвотных позывов немедленно раздался из зала, — с этой проклятущей колой, — белёсо-зелёные лица рейдеров стали вообще полупрозрачными, кого-то даже скрутило спазмом, — изменились и стали ядом. Говорю, когда я их готовил, они были свежие и вкусные. Наверняка это сбой какой-нибудь произошёл у вас на сервере! — осенила тут меня мысль. — И вообще, какой, на фиг, срок? Это же всё игра, а следовательно, с гамбургерами, — «буэ-буэ-буэ», — был игровой процесс! Усекли? Обвинения снято?
— Усекли, — нехорошо улыбнулась судья. — Но обвинение не снято. Всё дело в том, что вы атаковали рейд, находясь в нём, то есть нарушили соглашение о перемирии при убийстве мировых боссов. Мировые боссы — это всемирное зло. С ним борются все светлые расы. Напасть во время убийства исчадия ада может только либо его пособник, либо враг. А теперь ответьте на вопрос: вы пособник или соратник мирового зла?
«Ничего себе, завернула — мировое зло, все дела… А кто, кстати говоря, пособник или соратник может быть у такого рода существ? Наверное, либо петы-прислужники, либо тёмные. Я явно не пет. Они это видят. А вот в тёмные они меня записать могут легко. К тому же у меня и так рыло в пушку с делами, которые у меня проворачиваются с послом Тёмной империи. А тут ещё Древо Жизни совсем некстати сгорело. Как бы они всё это вместе не сложили и не сделали выводов», — подумал я и вслух сказал:
— Я светлый.
Соврал, конечно, ибо я уже давно не светлый эльф, а кровавый, но правды говорить не хотелось, потому что и без неё я сейчас стоял на краю гибели.
— Ну а раз светлый, то негоже вам тёмные дела творить. Согласитесь, специально ли вы сами это сделали, или по чьему-то наущению, с умыслом или нет, но вы это сделали. Вы уничтожили сто девяносто восемь наших лучших сограждан. А это, менестрель Элай, очень мерзкое и тёмное дело! Покайтесь, скажите, где ценности, и я обещаю, решение суда будет более чем мягким.
Доводы были разумными, но соглашаться с ними я не мог. Никак не мог.
Двадцать лет! Оказаться запертым тут на двадцать лет!
— Мне нужен адвокат, — твёрдо заявил я. И, чтобы ни у кого не было никаких иллюзий, добавил: — Я не признаю себя виновным и никогда не признаю!
— Не будет у тебя никакого адвоката! Нет у тебя ни денег на адвоката, ни связей! Никто не захочет даже мараться в таком мерзком деле, — начала говорить судья, но её прервал старческий, но вполне себе властный голос.
— Я захочу. Я буду его адвокатом.
Все присутствующие обернулись назад и увидели стоящего в дверях гнома. Тот был одет в чёрный смокинг, зелёные брюки, фиолетовые лакированные ботинки; на белой манишке, тщательно скрываемая рыжей бородой, красовалась красная бабочка, а голову неожиданного заступника украшал цилиндр жёлтого цвета.
Нужно сказать, в таком пёстром одеянии гном смотрелся крайне вульгарно. Ну не шла ему такая одежда, и всё. Не сочетался такой фасон с огромной бородой, невысоким ростом, плотным телосложением и ехидной улыбкой прохиндея на грубом морщинистом лице.
Покачивая небольшим саквояжем в одной руке и опираясь на белую, словно бы сделанную из слоновой кости, трость в другой, гном вальяжно просеменил через весь зал по красной дорожке и, подойдя вплотную к столу судьи, повторил:
— Я его защитник, ваша честь.
Судья прищурилась, покосилась на напрягшихся потерпевших и негромко спросила у неожиданного адвоката:
— А доверенность на право защиты потерпевшего у вас есть?
— А как же, — усмехнувшись, произнёс гном и, приподняв правую руку, потряс саквояжем. — Всё тут.
Судья подалась вперёд, и они стали о чём-то шептаться.
Я был относительно недалеко от них, но всё же понять, о чём идёт речь, не мог. Однако кое-что всё-таки долетало до моих ушей. Из того, что удалось услышать, можно было чётко понять: гном ни в какую не хотел отдавать судье более трёх процентов от общей цены за всю экипировку. И это даже несмотря на то, что та настаивала на пяти.
Минут десять они спорили.
В какой-то момент судье, по всей видимости, это надоело, она встала и громко произнесла:
— Перерыв один час. Суд удаляется на совещание. — И направилась к незаметной двери.
Сам себя назначивший адвокат сразу же пошустрил за ней.
В зале повисла тишина. Конечно, некоторые игроки и присутствующие на заседании зеваки о чём-то перешептывались, постоянно тыча в меня руками, но в общем-то было тихо.
Так как меня никто никуда не отпускал, а из клетки самостоятельно я выйти не мог, то закрыл глаза и, прислонившись спиной к стенке, решил отрешиться от всего и отдохнуть.
В той жизни, а теперь, скорее всего, мне нужно говорить именно так, в общем, до попадания сюда, я был вполне честным и законопослушным гражданином. Я никогда не попадал в полицию. Никогда никого не обманывал. Никогда особо не хулиганил. Я никогда не воровал ничего в супермаркетах, как делали некоторые мои сверстники. И всегда оплачивал проезд в автотранспорте. Но вот курьёз: как только попал в этот мир, я сразу же стал незаконопослушным гражданином. И вот теперь вообще докатился до чёрт знает чего. Нет, в произошедшем с рейдом я не виноват, это было абсолютно ясно. Я действительно не знал, что с моими гамбургерами — «буэ-буэ-буэ, чтоб их!» — произойдёт такая метаморфоза. Но то я знаю, а потерпевшие лидеры клана этого не знают и в такое не поверят. И в общем-то они правы. Действительно, чего им верить, если я их обокрал на полмиллиона долларов? Нет, не я, конечно, а мы, потому что половину экипировки забрал гном, живущий в пещере, который, как оказалось, работает на клан банкиров, но тем не менее всё же причастен как минимум к половине преступления,
