Дом Живых. Арка вторая: Башни в небесах - Павел Сергеевич Иевлев
— Боюсь, этот период моей жизни заканчивается, Комеций. Меня влекут другие дела и другие задачи. Как ты говоришь, «Кровь есть кровь».
— Это то, что я думаю, Полчек Кай?
— Это может быть тем, что ты думаешь, Комеций Тиг. Но лучше тебе не знать об этом наверняка.
— Ну что же, Полчек Кай, удачи тебе в том, о чём я не знаю наверняка. И тащи своих ребят, раз ты так в них уверен. Ты с детства отличался хорошим вкусом.
— А ты нет, — засмеялся Полчек, показывая на перстни.
— Ах, это… — смутился Комеций. — Это, в некотором роде, рабочая униформа. На нижних уровнях так принято. Иначе пацаны не поймут…
* * *
— Что, совсем ничего не осталось? — Спичка растерянно треплет в руках пустой кошель. — Полчек, ты за полдня просрал кучу денег!
— Спокойно, — драматург слегка пьян и демонстративно позитивен. — Эта сумма покажется тебе смешной мелочью уже к полуночи. Всеношна много просит, но и щедро одаривает.
— Эй, Мастер Полчек, — нервничает табакси, — мы тут уже полдня торчим. Выступать тут нельзя, я спрашивал, менеджеры клубов не бегут расстилать перед нами ковровую дорожку, а знакомств в столице у меня нет. Я простой провинциальный паренёк, да и вообще табакси в столице почему-то не жалуют.
— А где их жалуют? — ворчит Спичка. — Уж больно вы ушлый народец…
— Спокойно, труппа! — улыбается Полчек. — У вас уже есть ангажемент на сегодня.
— У нас?
— У нас, у вас, у театра «Дом Живых». Столица готова распахнуть свои объятия, и обошлось это всего-то в один приличный костюм.
— Полчек, мне не нравятся твои интонации, — нахмурилась Спичка. — Ты пьян или задумал какую-то глупость?
— Я соскучился по столичным башням, я соскучился по приличному вину, я устроил вам шикарный… ну, ладно, средней шикарности, но надо с чего-то начинать, ангажемент, и что я получаю вместо благодарности? — прищурился драматург. — Кажется, за время пути вы успели забыть, что это мой театр!
— Полчек, не заговаривай мне зубы! Я тебя с младенчества знаю! Вот так же ты меня забалтывал, когда стащил мамину парадную мантию чтобы поменять её на…
— Наш Мастер лучше знает! — перебил её Пан. — Не будем забывать, что это он привёл нас к славе. Я верю, что приведёт и к богатству!
— А в крайнем случае, никогда не поздно вернуться в Жерло, — фыркнула Фаль.
— Не надо ссориться, мы же семья, — мягко укорил всех Кифри. — Пойдёмте, а то есть хочется.
* * *
— Ого, у меня отдельная гримёрка! — удивляется Фаль. — Мне с непривычки в ней одиноко.
— Вон та дверь в ваши апартаменты, мадам! — показывает вежливый служащий.
— Ничего себе, — гномиха сунула нос в дверь и огляделась. — Завирушка, ты видела?
— У меня такие же, — сказала девушка, входя. — Мне будет не хватать твоих ушей, щекочущих пятки.
— А мы ведь ещё даже не выступали! Недаром говорят, что во Всеношне деньги растворены прямо в воздухе.
— Спичка сказала, что Мастер Полчек выбил нам какой-то фантастический аванс.
— Ну, теперь-то её корыстная дварфовская душа довольна? — засмеялась Фаль.
— Нет. Она переживает за Полчека. Он куда-то исчез.
— Наш Мастер определённо может о себе позаботиться! — отмахнулась беззаботно гномиха. — А нам пора переодеваться, подруга, мы просто обязаны покорить столицу!
* * *
— Труппа может сама о себе позаботиться, Франциско, — недовольно говорит Полчек семенящему рядом гоблину. Они идут по улице Всеношны, поднимаясь выше по лестницам и межстолповым эстакадам. — Я устроил им отличный старт, дальше они справятся.
— И всё же, господин, если мне позволено будет высказать своё мнение…
— Можно подумать, если я скажу «нет», ты помолчишь.
— Не очень честно вот так уйти, не попрощавшись.
— Если всё пойдёт правильно, то я вернусь за девушкой.
— Завирушкой?
— О, так ты всё-таки запомнил её имя? Да, за ней. Тогда и попрощаюсь, если они к тому времени смогут вспомнить, кто я такой. Столица заставляет забыть старые знакомства, Франциско. Память разменивается на успех. А сейчас будет лучше, если никто не свяжет их со мной. Для их же безопасности. Дом Теней здесь весьма силён, Полуслово тоже, да и Вару лучше пока не знать, что я прибыл не один.
— Мне кажется, господин, вы недооцениваете их верность вам.
— А ты, Франциско, переоцениваешь людскую память и благодарность. Демоновы лестницы! Сколько же их? Надо было купить летательный артефакт. Но я оставил почти весь аванс Спичке, им на первых порах нужнее.
— Господин…
— Что, Франциско?
— Мне очень стыдно, но…
— Да что такое? — Полчек обернулся и увидел, как гоблин оседает на мостовую. Его морщинистая кожа на глазах приобретает салатовый оттенок из нормального огуречного.
— Что с тобой? — драматург подхватывает Франциско, не давая упасть.
— Мне бы передохнуть, господин… Все эти лестницы…
— Что же ты сразу не сказал? — Полчек заозирался. — За что люблю Всеношну, тут на каждом углу питейное заведение!
Он взвалил гоблина на плечо и направился к дверям бара. На двинувшегося к ним вышибалу глянул так грозно, что тот сразу сделал вид, что люди с полудохлыми гоблинами на плечах — самые обычные для их заведения посетители.
Полчек пристроил дворецкого на диванчик и пододвинул к себе столик.
— Мне вина, — сказал он подлетевшему официанту, — а ему… Франциско, что ты пьёшь вообще?
— Иногда я позволял себе допивать из вашего бокала, господин…
— Значит, бутылку и два бокала. Что у вас есть из еды?
— Мы не подаём еду в это время суток…
— Значит, сделайте исключение! Быстро неси что-нибудь, пока я не превратил тебя в жабу! — Полчек щёлкнул пальцами, вокруг них забегали зловещие синие огоньки.
— Вроде бы повар ещё не ушёл, попрошу его сделать омлет, — испуганно ответил официант, — прошу вас, господин маг, не превращайте меня ни в кого!
— Посмотрим на твою расторопность.
— Но… господин… — тихо сказал Франциско. — Разве вы владеете магией метаморфоза?
— Нет, конечно. Но он об этом не знает. Прости, Франциско, я совсем тебя загонял. Забываю, что ты старик.
