30 лет спустя (СИ) - Андрей Коткин
Самое тяжелое решение пришлось принимать по поводу тех трех десятков, которые, несмотря на, казалось бы, отсутствие состава преступления, готова была активно заниматься тем же самым. К примеру, еще один командир батальона ополчения просто не успел к грузину присоединиться, раньше мы этот мятеж подавили. Ну, и прочие, пусть не в делах, но в мыслях с легкостью были готовы примкнуть к нашим врагам, или готовились совершать грабежи и убийства.
По поводу этих «латентных негодяев» были разные мнения от понять и простить и до поставить к стенке рядом с явными преступниками. Я же продавил свое решение: изгнание. Да-да, просто выпнем их с нашей территории, пусть идут, куда глаза глядят.
А теперь о том, почему это решение стало для меня самым тяжелым. В большинстве своем, эти три десятка нераскаявшихся грешников дойдут исключительно до ближайших постов наших шурахов. А нельзя по-другому! Очень многие там — из числа наших бывших командиров. Им отлично известны все сильные и слабые места наших укреплений, особенности управления кланом и другие сведения из категории «не для всех». Другие, которые не командиры, просто таки пышут ненавистью к клану. Так что пусть наши обычные граждане и даже большинство из числа руководства и дальше пребывают в человеколюбии и счастливом неведении, я взял грех на душу.
Но довольно о грустном! Для равновесия чуточку и о радостном надо упомянуть. Пусть не сразу, но поинтересовался я у старших Ширяевых, чего им в Австралии не сиделось. Золота же там — просто завались. Нашей Глирп-колонии еще не на один десяток лет хватит его добывать. И это только в пустынях, где деятельность инопланетной добывающей структуры не вызовет ничьего внимания. Ну, а дяде Семену, соответственно, еще надолго хватит объектов для геологоразведки, чтобы наш золотодобывающий муравейник и дальше работал с максимальной эффективностью, не затрачивая лишнего времени на разведку новых месторождений.
Так вот! У них, с их золотодобычей, случилось Событие! В палящей австралийской пустыне, кишащей сколопендрами, змеями, пауками и прочими сильно ядовитыми тварями, Глирп-колония смогла отыскать самородок весом ни много, ни мало, без нескольких килограммов в целый центнер. А Система, соответственно, отметила эту находку Достижением с прилагающимся разрешением разделить Глирп-колонию надвое. И таки да, это разрешение от Системы стоило очень дорогого. Не знаю уж, из-за совпадения череды каких невероятных факторов у моего отца получилось в свое время отщипнуть часть колонии, но с тех пор больше подобного ни разу не выходило.
— Теперь мы сможем вторую колония закинуть, к примеру, в Южную Африку, — расфантазировался дядя Семен, рассказывая про это достижение. — Или в Сибирь. Там, хоть месторождения малость пожиже, и по полгода зима, зато в некоторых местах людей на сотни километров вокруг не встретишь, можно вообще не маскироваться и работать открыто.
— Так-то оно так, — охладил я пыл этого фанатика от геологии, — да только за колонией же пригляд нужен, очень дорогая это штука. Лично я не знаю ни одного столь бескорыстного человека, как ты, дядя Семен. Любой другой бы просто утаил вторую колонию в личное пользование.
— И что бы я с ней делал? — Улыбнулся наш геолог понимающе. — Вон вы, даром, что клан и на одном из первых мест в стране, а и то, большую часть добытого золота придерживаете, а мне, рискни я предложить подобное количество на продажу, просто голову оторвут, даром, что как маг, я сильнее большинства на этой планете.
Все же со второй колонией решили коней не гнать. Со вторым доверенным лицом вопрос решили, на эту роль дядя Семен предложил своего сына. Не Серегу, тот к геологии вообще интереса не проявлял, а его старшего брата, Сашку. Но вот вопрос с транспортировкой добытого пока так и повис в воздухе. А просто нет у нас больше свободных порталов, чтобы, не привлекая внимания, драгоценный металл в клан доставлять. Мой отец, что их изготавливал, пока вне зоны доступа. Короче, пока решили обе эти колонии в Австралии использовать совместно. Параллельно Сашке Ширяеву дядя Семен даст поручение проработать доставку золота из отдаленных регионов. Если Сашка справится, по результатам его изысканий и будем позднее думать, куда новую Глирп-колонию лучше отправить, в Африку или в Сибирь.
С насущными проблемами вроде разделался. Пришло время отправляться в поездку к дальним, заморским берегам. Только от нас едва ли не любой путь туда лежит через Асунсьон. Нет, можно было, конечно, и порталами воспользоваться, да только выходы из них у нас в таких Тмутараканях установлены, что нисколько не ускорят мое прибытие в Рим, а даже наоборот, еще и прилично замедлят. Про австралийскую пустыню я уже говорил, еще есть порталы в Сибирскую чащобу, в Китай, где в последние годы к иностранцам с европейской внешностью относятся особенно подозрительно, и в Узбекистан с Подмосковьем. Последние два выхода — еще хуже, чем Китай. В СССР, говорят, нынче даже устойчивое выражение существует «граница на замке», власти никого из своих граждан никуда, в принципе, не выпускают.
Вот так и получилось, что в одно вполне прекрасное и солнечное утро, а иных у нас практически и не бывает, с земель клана Жуковых в направлении Асунсьона выехал легковой автомобиль с молодым парнем за рулем. Никому не известным, замечу, парнем. Не зря же я являюсь обученным метаморфом с почти что вековым опытом.
Шелестя прекрасно накачанными шинами, старенький недорогой «Бьюик» промчался по бетонной части дороги, достиг ее окончания и также бодро принялся пожирать километр за километром по дороге уже чисто грунтовой. Недолго. Вскоре, его путь уткнулся в рогатки заграждения, за которыми обозревались несколько фигур в форме парагвайской национальной армии.
— Кто такой? Документы! — Недружелюбно вопросил меня старший из этого отряда с погонами сержанта.
Пришлось выходить из машины и предоставлять затребованное. Между прочим, самые настоящие документы, с фотографии на которых на проверяющего смотрела моя нынешняя физиономия.
— Пожалуйста, господин сержант. А в чем дело?
— С какой целью вы оказались на мятежных территориях клана Жуковых?
Вот так вопрос! Вроде как мы с представителями нашего горячо любимого
