Путь высшего - Максим Александрович Лагно
Некоторые молодые воины из отрядов Маджи и Кохуру, подражая старшим, тоже начали брать в походы не только спальные матрасы, но и свёрнутые в плотную трубку смертельные покрывала. Но скоро перестали — надоело таскать лишний вес.
Как я узнал ещё на уроках в Доме Опыта, «покрывала смерти» выполняли не только религиозную функцию, но и практическую: сотканные из озарённой ткани покрывала предохраняли тело от разложения. Кстати, из такой же ткани шили мешки для особо ценных и волшебных фруктов и овощей, выращенных на полях Дивии.
Я мало знал о погребальных традициях дивианцев — на похоронах мне не приходилось бывать, но помнил, что священники из сословия Помогающих Создателям вершили над телами умирающих или только что умерших дивианцев погребальный обряд, после которого грани умершего быстрее переходили обратно в Сердце Дивии. Освободившись от тела, грани улетали в Сердце Дивии, унося с собой душу погибшего, что обеспечивало ему что-то вроде вечной жизни в Сердце Дивии.
Присмотревшись к трупам, я не увидел возле них свободных граней, наверное, уже исчезли или их собрали грязные колдуны. Небесные воины не подбирали выпавшие из мёртвых товарищей грани, так как это считалось позорным и богохульственным преступлением.
Ведь если собрать эти грани, то путь души к Сердцу Дивии будет затруднён. Поэтому грязное колдовство, то есть сбор граней умерших людей, преследовалось законами Прямого Пути.
Думаю, сегодняшняя битва заставит многих подручных переосмыслить свою уверенность в неуязвимости. И побудит их искать хорошее покрывало смерти.
На этот раз они будут носить его с собой осознанно, а не для подражания.
✦ ✦ ✦
Небесный стражник положил меня у входа в палатку, в которой орудовала рыжеволосая целительница и ушёл.
— Тоже нога? — скользнула целительница взглядом по моей распухшей и покрытой кровавой коростой конечности. — Низкие знают ваши слабые места. Туда и бьют.
— На меня бревно свалилось, — ответил я. — С той крыши, которую я же и обрушил.
Женщина быстро взглянула мне в глаза:
— Так ты Самиран Саран? Тот молодой герой, о котором говорили старшие воины?
— Возможно.
— Если так, то спасибо тебе.
— Хм?
Женщина пояснила:
— Если бы ты не обвалил крышу, позволив нашим воинам быстро проникнуть в крепость, то возле этой палатки лежало бы намного больше воинов, накрытых смертельным покрывалом.
— Я просто выполняю своё предназначение, светлая госпожа, — скромно ответил я.
Я лежал на земле и смотрел, как рыжая целительница, стоя на коленях перед спящим воином, водила по его ноге, где краснел широкий шов — место сращивания обрубка и культи. Я слышал, как шелестели мускулы и потрескивали кости, соединяясь. Кожа отвратительно растягивалась и лопалась, потом заново срасталась, а ненужные лоскуты отваливались.
Я перевёл взгляд на целительницу.
Кстати, женщина симпатичная. Старовата для Самирана, но в самый раз для Дениса Лаврова. Ей чуть за тридцать, лицо и руки полноватые. Под заляпанной кровью серой робой угадывались очертания пышного тела.
Особенно же её отличали густые рыжие волосы. Такое — редкость для дивианцев. Как и белые локоны Реоа Ронгоа.
Хм, интересно, а не являются ли представители сословия Возвращающих Здоровье потомками какой-то одной расы? Слишком уж целители не похожи на воинов. Те чаще смуглые и черноголовые.
— Простите, что отвлекаю, — сказал я. — А вас как зовут? Моё имя вы уже произнесли…
Женщина отняла руки от воина и стряхнула густую кровь:
— Прости за мою грубость, слишком занята этим бедолагой. Я — Алама из рода Тахика.
— Вы в каком отряде?
— Ни в каком. Но можно сказать, что Илиин Раттар мой старший. Он позвал меня поработать в низких царствах, так как целители из отрядов не всегда справляются.
Алама рассказала мне, что работа внизу всегда считалась уделом молодых целителей. Занимаясь ранеными воинами, они набирались знаний и опыта и усиливали Линии.
— Но вы не похожи на малоопытную ученицу, — заметил я.
Женщина убрала руки от спящего и пригласила меня лечь внутри палатки. Я вполз и разлёгся.
Алама дала себе несколько минут отдыха. Помыла руки в деревянной бадье, достала из сумки кувшинчик воды и коробочки еды. В одной из них я увидел такие же цветы, какие любила есть мама Самирана. Подумалось, что это не просто совпадение. Эти цветы — какая-то озарённая еда, необходимая целителям.
— Я не ученица, — ответила наконец Алама. — Просто из-за… из некоторого переизбытка целителей на Дивии работы мало.
Женщина положила руки на мою разбухшую, иссечённую кровавыми швами ногу. Ноющая боль усилилась, ногу словно стянуло железным раскалённым обручем, который продолжил сжиматься.
— Тот, кто восстановил твою ногу, допустил несколько ошибок, — предупредила целительница. — Нужно поправить твою кость. Иначе у тебя останется уродливый бугор. А зачем такому красавчику бугры на стройных ногах?
— Совершенно незачем, госпожа, — согласился я.
— Будет больно.
— Уже больно.
— Я могу навести на тебя сон. Проспишь до самого вечера, как этот бедолага. — Она показала подбородком на бывшего одноногого воина.
Я храбро замотал головой:
— Просто сделайте это поскорее. Нет времени спать. Битва ещё не закончилась.
Раскалённый обруч сжался так сильно, что я вскрикнул. Подавив стоны, я спросил:
— Так вы говорите, что отправились с нами в низкое царство из-за того, что на Дивии нет работы?
— Работа есть, — поправила Алама. — Но мало. Золотых граней хватает на скромную жизнь, но мастерство целителя слабеет, если его не использовать.
Я с преувеличенным вниманием слушал целительницу, стараясь не кричать от боли. А целительница, зная, что беседа отвлекала меня от страданий, продолжала говорить.
Рассказала, что на лечении низких богачей заработала больше граней, чем на Дивии.
— Часто у ач-чийской знати нет золотых граней, — сказала она. — Ведь они копят их, чтобы незаконно пролезть на Дивию. Тогда они платят за мою работу необработанными изумрудами, добытыми в шахтах. У меня их уже целый мешок скопился, поднять даже не могу. Так и валяется в моей комнате во дворце царя Ач-Чи. На эти изумруды я могу купить целый дом в Пятом Кольце! Сейчас-то я живу в Седьмом.
— Ага, — простонал я. — Изумруды — это хорошо…
— Мне иногда кажется,
