ИМБА - Миято Кицунэ
— Угу, — согласился Шисуи. — А если судить по рассказу иномирянина, в его мире было относительно спокойно и он захотел «повоевать» у нас и захватил тело Орочимару. Так что не факт, что у него большой боевой опыт. Или он в курсе абсолютно всех техник и возможностей шиноби. Всё же даже «Система» определяет лишь общие показатели, а они очень варьируются, в зависимости от многих факторов. У тех же медиков, даже С-ранга из-за их подготовки показатели ниндзюцу должны быть не менее тридцати-сорока, как у специального дзёнина, а по факту они умеют только расщеплять свою чакру на Инь и Ян компоненты. И то же самое с показателями гендзюцу — в основном ирьёнины контролируют внедрение своей лечебной чакры, но это влияет на показатель. Хотя потом хорошие боевые медики могут даже Учиха противостоять. В общем, есть свои нюансы, которые можно вычислить, лишь имея большой боевой опыт. Чего, как мне кажется, у иномирянина нет. Да и на наш почти детский трюк он так просто попался, что даже странно. Я всё время ждал, что он попытается обмануть, а он даже не подумал о вражеской технике.
— Что ж… Ладно, давай уже приступим, — предложил Итачи, доставая из телесной печати меч Сакегари.
Старший брат кивнул, активировал шаринган и коснулся «бутыли», чтобы воспользоваться техникой взлома сознания, которую частично заимствовали дознаватели. Но с шаринганом всё происходило несколько иначе, чем с грубым вмешательством тех же Яманака, утвердившихся в Конохе в этой нише. С помощью гендзюцу шпиона можно было обмануть, ввести в заблуждение, заставить видеть то, чего нет. Конечно, для этого требовался хотя бы шаринган третьего уровня и немалые интеллект и фантазия, но Шисуи не страдал отсутствием ни того, ни другого. Более того, старший брат был в силах поддерживать одновременный поток сознания и почти сразу передавать полученную информацию Итачи, а время у допрашиваемого «замедлять». Так получалось советоваться и действовать оперативно и вариативно при допросе иномирянина, который видел очередной «сбой», требования и проверки «Системы».
По итогу удалось вытянуть много интересного про Якуши Кабуто.
Оказалось, что парень лет с семи работал на Корень АНБУ.
— Так называется особое сверхсекретное подразделение АНБУ, которое работает только на внешнюю разведку, — пояснил Шисуи. — О Данзо, как лидере этой организации, я ничего не слышал. Но про «Корень» кое-что знаю. Говорят, туда набирают лишь сирот и с совсем небольшого возраста, как раз около семи или вроде того. И там царит полная секретность. Даже АНБУ не могут так просто ничего узнать. Либо требуется высокий допуск.
Иномирянин поведал им краткую биографию Кабуто, который успел пошпионить в разных странах и стал кандидатом на ликвидацию.
— Я слышал, что так делают с «семенами», — снова пояснил Шисуи, — когда отправляют детей где-то расти и потом однажды передать собранную информацию. Но вообще-то это было распространено не в нашей стране.
— Яманака же не зря свой рис едят, — хмыкнул Итачи. — Да и многие способности Учиха…
— Да, — согласился брат, — в Конохе используют много различных ментальных техник. Но в других странах менталистов мало. И они убивают «семена», сослужившие свою службу. Часто просто потому, что боятся перевербовки или того, что «семечко» привязалось к кому-то и предаст Деревню. Но и это, я думаю, если возникают подозрения и после определённых тестов, которые кандидат не прошёл. Но случай Кабуто более необычный.
— Потому что он слишком силён? — предположил Итачи. — Или из-за того, что ирьёнин, на него сложней воздействовать? У него весьма высокий показатель гендзюцу. Почти как у среднего Учиха или Яманака. Такой сам может покопаться в мозгах менталиста, который попытается вскрыть его разум.
— Думаю, и это тоже сыграло свою роль, — согласился Шисуи. — Но Кабуто был не совсем сиротой, его «усыновила» ниндзя-медик, которая работала в приюте. Как сообщил иномирянин, она тоже была когда-то оперативником «Корня» и ежегодно отдавала Данзо самого талантливого сироту, подходящего под профиль для «семечка». И знаешь, иномирянин так это странно рассказывал, что она действительно привязалась к Кабуто и всё такое. А потом ей пришлось вернуться в строй. Но её в итоге неверно информировали о том, как выглядит Кабуто, и в какой-то момент ей выдали миссию по его ликвидации. И она его не узнала, ему пришлось её убить, защищаясь, и в результате у него…
— Случился эмоциональный шок и деформация личности? — предположил Итачи.
— Да, и тогда его завербовал для себя Орочимару, — ухмыльнулся Шисуи. — Информация у иномирянина очень странная. Точней, её интерпретация.
— Верно, — согласился Итачи. — Но он же говорил что-то вроде того, что видел наш мир посредством какой-то пространственно-временной техники. А значит…
— Да, он смотрел, но как будто не понимал, что происходит, — кивнул Шисуи. — Потому что это слишком походит на подставу именно для вербовки. Я о подобном слышал, да и в нашем клане чего только ни делали, чтобы инициировать пробуждение шарингана.
— Угу, — согласился Итачи, чуть поёжившись.
— А в итоге Кабуто пошёл за Орочимару и стал верен ему. Змеиный саннин за ним наблюдал, а потом «объяснил» поведение «приёмной матери», при этом, кажется, сам и направив запросы по ликвидации. К тому же, со слов иномирянина, Кабуто изначально был «семечком» Страны Ветра и у него была спящая печать подчинения некого Акасуна Сасори, который стал нукенином и принадлежит организации «Акацуки».
— В которую я как бы должен привести Наруто? — уточнил Итачи.
— По всей видимости.
— Учитывая его биографию и то, что Орочимару стал отступником Конохи около трёх лет назад, странно, что же Кабуто делает в Деревне, да и на такой мирной должности, — протянул Итачи. — Либо…
— Либо, — кивнул Шисуи, — Орочимару лишь официально стал отступником, а неофициально продолжает работать на «Корень» и поддерживает связь с его лидером — Шимурой Данзо. В Конохе, кстати, есть малый военный клан Шимура, — потёр подбородок старший брат. — Кроме того, иномирянин сказал, что Орочимару работал по модификации этого старика, ровесника Хокаге, и приделал ему особую руку из клеток Первого. И в эту конечность можно вживить немеряное количество шаринганов.
— Но… — нахмурился Итачи и тут же понял. —
