Посадка в лужу (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

Всплеск адреналина моментально смыл мысленное смятение. Скрипнув зубами, я сосредоточился на управлении цепями и с максимальной скоростью полетел в наше убежище. Причина спешки была чрезвычайно весомой — иконки в поле моего зрения, отображающая членов нашего небольшого отряда, отчетливо показывали мне только что изменившиеся обстоятельства.

Эстебан Гиндос, исследователь и геомант, один из лучших знатоков подземных недр в Срединном Мире, был мертв.

Глава 8 Осадки вечности

— Это всё ты виноват!

— Тебе голова дана, чтобы там ментальные щупальца хранить или еще и думать ей, дура?!

— Не смей так говорить с госпожой!

— А то что ты мне сделаешь, придурка кусок?! Убьешь?! Еще один гений!

— Дайте мне умереть!!

— Заткнись, лахудра безмозглая! Ты не Эстебан мать его Гиндос! Сдохнешь — и тебя потом запрут на годы в камере, выдаивая сведения по кусочкам! Объявят в розыск! Выдержишь? Нет! Что делать будешь? Жить с голой задницей в пещерах и мох обгрызать?!

— Ой…

Это был даже не скандал. Уж тем более не разумный диалог, не консилиум и даже не обсуждение возникшей проблемы. Стоял истерический надрывный срач, основным источником которого были Митсуруги и Лала. Ну, теперь уж, моими стараниями, остался лишь наш великолепный, золотой, дальновидный, неимоверной искусный, но абсолютно дурной без своих ментальных способностей архимаг.

Стоило мне увидеть погасшую иконку Гиндоса, я тут же подхватился назад на постоялый двор. Даже умудрился по пути захватить с собой невозмутимо бредущего в том же направлении Умного Ежа. Прибыв на место, мы встретили смятение и общественный душевный раздрай, а также срочные сборы. Через три часа мы покидали город под наколдованной Ай невидимостью, левитируя всем отрядом в периодически открываемые межпещерные врата. Я указывал, в каком направлении нам нужно двигаться, остальные молчали и, собственно, двигались, злобно и многообещающе посматривая друг на друга.

По скорости полета наша компания определенно могла претендовать на быстрейших существ Подземного Мира — вылететь нашей группе в совершенно необитаемую местность, где даже триаллис рос редкими клочьями, удалось всего за каких-то пару часов. Приземлившись и обложившись всеми необходимыми сигнализациями, народ страстно приступил к совокуплению серого вещества друг у друга.

С Гиндосом все было предельно ясно — попав во Внутренний Мир, геомант быстро понял, что с высокой вероятностью является одним из наиболее могущественных разумных, а потенциально так вообще номер один. Естественно, что при таких раскладах ему участвовать в продолжении суицидальной миссии не было никакого резона. Возможно, всё было бы иначе, будь ученый скован дополнительными клятвами или обязательствами в Срединном Мире, но этим он, как и Лала, похвастаться не мог. Поэтому все получилось предельно прозаично — пока остальные были заняты, обсуждая мою самоволку и успокаивая перевозбужденного Козыря, Эстебан просто вышел на улицу, подошел к бездонной щели, разделяющей два «небоскреба» и пощекотал какое-то не особо мирное копытное. То обиделось, врезало по испанцу задними конечностями… отправив его в полет на несколько сот метров.

Вот и все. Чистое и остроумное увольнение, вину за которое Митсуруги сейчас пыталась возложить на меня.

— Если бы не ты со своим дурацким побегом, Гиндос бы носа из книг не показывал! — бушевала японка, глядя на меня с вполне сформированной уже ненавистью.

— Я вышел на разведку! — скалился в ответ я, — Только в отличие от супермага-менталиста, лучшего некроманта планеты и трикстера, умеющего создать клон любого смертного — я добился успеха! За несколько часов, не подняв шума!

— Эй, у меня было-то меньше суток! — вставил шутливую ремарку наслаждающийся пикировкой Ёж.

— «Не поднимающий шум Джаргак», — продекламировала Переяслава, — Впервые в истории мира Пан! Нам не поверят!

— Я вообще не понимаю, о чем вы шумите, — Козырь тряхнула своей неровной гривой фиолетовых волос и подрыгала плечиками, — Джаргак достал карту? Джаргак молодец. Гиндос успешно послал госпожу Митсуруги? Гиндос молодец. Все, можно жить дальше и улыбаться.

— Ну вот только без знатока подземного мира наши шансы на успех экспедиции сильно снижаются, — резонно заявил я девушке.

— Ага, — та радостно кивнула, — Но так как назад возвращаться не особо хочется — мне чхать!

— И у кого еще есть мысли покинуть нашу компанию при любом удобном случае?! — вокруг потерявшей терпение Митсуруги закружился поток воды. Девушка зависла в воздухе, ее пальцы начали выплетать узор какого-то заклинания.

— Не у меня! — торопливо отмазалась Лала, скороговоркой поясняя, — Джаргак прав, меня поймают и будут допрашивать. Это скучно! А жить по пещерам я не хочу!

— Мои планы и обязательства связаны с Срединным Миром, — хрюкнул я, продолжая насмешливо рассматривать Митсуруги и Акахиро, последний с серьезным видом держался за свой запоясный ножик, изображая из себя готового к бою воина. Рядом с бушующим архимагом японец смотрелся как напыжившаяся муха на голове у слона.

— Не имею желания застревать в этой части Пана без возможности вернуться, — пожал плечами Ёж. Готовая к бою японка его не впечатляла совершенно.

Я лег и отвернулся, закурив трубку. Ай разочаровывала. Архимаг не один месяц потратила на подготовку к этой экспедиции, а что в итоге? Лала оказывается несдержанной дурой, тут же едущей крышей, когда ее переполняют эмоции. Знаменитый геомант легко кидает всю группу, а Еж так вообще пролез на первые места, отметелив конкурентов. Что за глупость? Не могла составить нормальный договор? За тридцать шесть лет можно набраться опыта по самую маковку, на что она их потратила? На накачку уровня и лазание по чужим мозгам?

Я вздохнул, пытаясь отогнать нехорошие мысли о том, что нынешняя Митсуруги жутко напоминала мне одну высокоранговую шпионку, с которой доводилось иметь дело в прошлом. У той вечно случался нервный срыв, как только что-то начинало идти не так, как она хотела. Или предполагала.

А вот возьму и проверю.

Я молча, не оборачиваясь, разослал каждому члену группы копии карты Внутреннего Мира. Умному Ежу полную версию, остальным — лишь большой жирный кусок вокруг города-улья, из которого мы ушли. Прошла пара минут и из-за спины я услышал язвительный вопрос архимага:

— Это всё, что ты добыл? …или просто то, чем решил поделиться?

Ну вот, точь-в-точь эта. Как её. Как же ту шпионку звали? А, неважно.

— Ну, ты мне скажи, Митсуруги. Есть теперь на карте у тебя наша цель… или нет?

— …есть.

— Значит, я выполнил взятые на себя обязательства. Благодарности и слезы восхищения можете оставить при себе.

Бывшую подругу я доводил целенаправленно. Что бы Ай себе не думала, но именно она была виновата в побеге Гиндоса, а переоценить Повелителя Тверди в подземном мире? Моё воображение просто пасовало при такой мысли. Мы профукали того, кто был ценнее Лалы, Рю и меня, вместе взятых.

Следующие пару недель мы аккуратно подбирались к одной из «шахт», ведущих вниз. Путешествовать приходилось медленно и печально, закутавшись в плащи анонимности, выпуская Лалу в качестве разведки и даже держа под запасными плащами пару боевых гулей Умного Ежа. Предпосылок к подобному темпу перемещения было куда больше, чем нам хотелось — Ай ничегошеньки не понимала в местных мозговых волнах, поэтому работать сканером местности не могла. Чувство жизни некроманта постоянно сбоило — жило тут практически всё и везде.

Окрестности титанического города-улья были пропитаны жизнью на многие и многие километры пещер. Изгои, падальщики, воры, бандиты, полудикие племена, хищные твари — все это обитало в бесчисленных отнорках, пещерах, прокопанных самостоятельно ходах. Всё это кидалось на нас сверху, снизу, сбоку, украдкой, в лобовую… как угодно.

А летать мы не могли. Внутренний мир не знал левитаторов, а использовать мощные заклинания невидимости Митсуруги подолгу не могла. О отряде куда-то летящих разумных в балахонах стало бы быстро известно в городе, поэтому мы совсем неторопливо шли пешком, частенько оставляя за собой кровавые следы и трупы.