Занимательное ботоводство - Вадим Смольский (Letroz)
— Я говорила, что стоило бы приберечь это на случай битвы, — подала голос Кара.
— Не говорите мне, чего не надо делать, — потребовал Магистр яростно. — Лучше скажите, что надо сделать!
Повисла тишина, впрочем, ненадолго — высказаться вновь решилась нежить:
— Ника привела в Нокс гигантскую армию. С ней стоит связаться.
— Мы не станем связываться ни с ней, ни с её так называемой армией, — эти слова предводитель паладинов выплюнул, словно страшнейшие оскорбления.
— Ещё есть Кси-Кса и её оружие. Я смогу убедить её…
— Её вариант — хуже любого поражения! — вмешалась Матаракша и напомнила. — Взрыв такой силы уничтожит половину Озёрной федерации как минимум. Озеро просто испарится! Вместо того чтобы защитить, мы погубим весь запад!
— Мы не станем связываться с Кси-Ксой, — поддержал её Магистр, охваченный неожиданной решимостью. — Если мы обречены проиграть. Проиграем хотя бы с достоинством.
Кара, не скрываясь, фыркнула. Это можно было бы принять за пренебрежение, и все присутствующие именно так и подумали. Но на самом деле нежить просто не сдержала охватившего её восторга. Всё складывалось именно так, как она и хотела. Самым наилучшим образом.
«Фрайк будет хохотать от восторга».
* * *
Кара
Рефлексия
— Да, конечно, я уже почти закончил! Остались сущие мелочи. Завтра-послезавтра у вас будет обложка! — как можно более жизнерадостно и уверенно сказал Максим Филатов и быстро повесил трубку. Фраза получилась настолько неественной, что собеседник ненароком мог подумать, что с ним разговаривал автоответчик. Очень явно врущий автоответчик.
Дело было в сущности ерундовым. Знакомый с потока играл в музыкальной группе, а когда те захотели на память о лучших годах всё своё небольшое творчество зафиксировать на виниловой пластинке, то он обратился к Максиму с просьбой нарисовать им обложку. Каких-то особых художеств тут не требовалось и в помине. Сувенир для «своих» — ни больше, ни меньше.
Максим Филатов знал этих людей и их творчество, поэтому за работу брался с воодушевлением. Голова кипела от переполняющих её идей, а руки дрожали, словно у алкоголика, в предвкушении работы.
Сходу был нарисован эскиз. Затем ещё один и ещё. Отличные, многообещающие наброски. Но дальше них дело не шло категорически. Где-то к десятому Максим начал понимать, что что-то пошло не так. Вернее, не шло вовсе. Что-то надломилось в нём, не из-за обложки, конечно же.
За без малого две недели Максим Филатов уже свыкся с мыслью о расставании. Принял и, как все наперебой ему советовали, пытался жить дальше. Но как оказалось, одно дело — ум, другое — сердце. Оно жило прошлым и наотрез отказывалось отпускать, рвать и вообще смотреть в «завтра».
Самое страшное для Максима состояло в том, что он никак не мог это пересилить. Тут мало было воли или усидчивости. Недостаточно было просто захотеть. Требовался какой-то импульс, толчок. Самое же страшное состояло в том, что он жуть как боялся, что эта надломленность так с ним и останется. Если не навсегда, то на какое-то весьма приличное время.
Не такого ждали окружающие от Максима Филатова, и он прекрасно понимал, что давно уже зарекомендовал себя как неунывающего, всегда позитивного человека, верящего в лучшее всем сердцем. Способного заразить этим других. Они не привыкли видеть в нём мрачного, погружённого в свои мысли субъекта, который и себя-то ни в чём убедить не мог, не то что окружающих.
* * *
Фалайз смотрел на Гадюкино и не узнавал место, в котором находился. Он отлучился всего на один день, а разница была не просто заметна невооруженным взглядом. Скорее как раз вооружённый глаз требовался, чтобы найти что-то общее между двумя сёлами, одно из которых было позавчера, а другое — сегодня. Разница всего в день, но мир не стал ждать и стоять на месте, а понёсся вперёд галопом, сбивая всё и вся, посмевшее замешакаться, у себя на пути
Началось всё с самого неожиданного из возможно-вероятного. Волею дел дикий маг окончил играть за пределами Гадюкина. Вернувшись, он обнаружил отступивший на добрый десяток метров лес, а перед ним стены и ворота, охраняемые парой стражников — гоблином в компании скелета. Те в категоричной форме потребовали документы на вход, что на самом деле было равнозначно банальной взятке. Причём «заводилой» в этом дуэте был именно скелет. Не имея ни единого сантиметра кожи или иной органики, он умудрялся одними только движениями передавать всю свою коррумпированную донельзя сущность.
В этой сцене Фалайза удивляло абсолютно всё. Когда он уходил, не было ни стен, ни ворот, ни стражников. Нет, конечно, дикий маг был в курсе планов на этот счёт. Причём Фиона распланировала и коррупцию в том числе. Что вылилось в довольно простую схему: «Если заранее известно, что стражники будут брать взятки, зачем платить им жалование?». Первоначально так вообще планировалось, что это стража будет платить селу определённый процент от взяток. Но скриптованные мозги ботов к такой инновации в сфере ведения бизнеса оказались пока не готовы.
Сам не веря в то, что делает, дикий маг сунул руку в карман и наобум вынул пригоршню монет. Ему отродясь не доверяли деньги крупнее золотого, да и незачем это было до сегодняшнего дня. Накопившаяся по карманам мелочёвка, скорее всего, оскорбила бы и попрошайку. Стражников она также не впечатлила.
— Э-э-э, парень, чего так мало? — озвучил претензию скелета гоблин, подленько ухмыляясь. — Ты подозрительный типок, для тебя вход дорогим будет. Давай-давай, выворачивай карманы. Мы не только деньгами берём, если что.
— Я вообще здесь… главный или вроде того! — неуверенно сообщил Фалайз.
— А-а-а, ну это меняет дело, — протянул гоблин, что, судя по движениям его напарника, определённо являлось импровизацией. — К главным у нас свой подход! Проход будет втрое дороже обычного. — Скелет изобразил руками целую серию жестов, после чего последовало уточнение: — И только крепкой валютой!
Дикий маг огляделся, оживление вокруг стояло необычайное, однако ни друзей, ни просто игроков в округе не наблюдалось, тогда как просить помощи у других ботов смысла не было. Прекрасно понимая, что даже если бы у него имелись при себе целые мешки золотых монет, это бы никак не повлияло на ситуацию, Фалайз покрепче взял посох.
— Чего изволите? — отозвался Нимук
