Ледяное небо - Евгений Артёмович Алексеев
Быстрым шагом направился к хранилищу в конце ангара, выбил дверь ногой и вытащил оттуда радиостанцию, старую и запылившуюся.
— Это что такое, командир? — рядом оказался Люк.
— Радиостанцию надо оставить для связи, — пояснил я. — Помоги мне.
Вдвоём мы вытащили на лётное поле генератор, работающий на бензине и старую радиостанцию. Подключили. Я пощёлкал анахроничными тумблерами, кнопками, и когда шкала ожила, высветились частоты,облегчённо вздохнул.
— Бобби!
— Я!
Высокий рослый парень вытянулся рядом, заглядывая мне в лицо почти подобострастно.
— Ты остаёшься здесь на связи.
— Почему, командир? — уголки рта плаксиво опустились, в глазах засветилась детская обида.
— Это приказ, — жёстко бросил я. — По машинам! Держим связь и обо всем докладываем мне. Всё ясно? Отлично.
Я забрался в кабину, привычным взглядом окинул приборы. Запустил двигатель, приятным рокочущим басом запела турбина. И я мгновенно выбросил из головы все несущественные мысли, загнал в глубины души все переживания. Рычаг газа вперёд, тормоза отпущены. Вырулил на взлётно-посадочную полосу и начал набирать скорость. Двигатель уже на максимальных оборотах. Но джет бежит нехотя, подскакивая, словно телега по булыжной мостовой— снега намело, отчистить не успели.
Набираю ускорение — вроде на глаз нормально. Оторвал переднее колесо — получилось. Но лобовое сопротивление решил не увеличивать, взлётный угол не устанавливать. Прижимаюсь к земле, лишь бы переднее колесо не опустить.
Толчки стали мягче, выхожу уже на взлётную скорость, но джет не просится в воздух, и пристально наблюдаю, как в сумеречном свете стремительно набегает на меня край полосы. И вот уже граница нырнула под джет. Плавно, но энергично беру ручку на себя. Мой летун послушно взмывает в воздух. Шасси убрались с характерным стуком.
Оглядываюсь назад и выдыхаю с облегчением — вижу всю четвёрку бравых парней. Пристраиваются рядом. И с боевым разворотом мы ложимся на курс — туда, где слышен нарастающий рокот.
Мелькают внизу невысокие холмы, заросшие заснеженным хвойным лесом. Разницы, кажется, нет, что летишь в самолёте, что мчишься по земле на автомобиле — мелькает одинаково. Но в машине земля близко, она — твой друг. А здесь в джете — коварный враг, который только и ждёт, когда ты ошибёшься и рухнешь в его смертельные объятья.
И тут из серых кисельных облаков вынырнул рой точек. С грозным гулом стали стремительно увеличиваться в размерах, и вот я уже вижу их очертания. Странный силуэт — что-то знакомое и в то же время не похоже ни на что. Скорость небольшая. Вытянутый «тощий» фюзеляж, тонкие, изломанные как у чаек, крылья, почти незаметное хвостовое оперение и каплеобразная кабина. Летят в строю и наверняка заметили нас, но не пытаются даже перестроиться. Насчитал их два десятка. Против нас пятерых — многовато. Но пускать их к Долине нельзя.
Я скомандовал набрать высоту и атаковать. И сам свечой взмыл вверх, так что заломило в затылке от перегрузки, и на миг я ослеп. Пронёсся вихрем в дымных облаках и сквозь прорехи увидел вражескую стаю. Для проформы послал несколько раз сигнал: свой-чужой. В ответ — предсказуемое молчание.
Упал соколом вниз и погнался за одним.
Нарастает выкрашенный серо-голубой краской длинный и тонкий, словно тело стрекозы, фюзеляж. Жму гашетку — из пушки срывается рой светящихся стежков, прошивает морозную дымку. Бьёт с виртуозной точностью по кабине. И… Не верю своим глазами — проходит насквозь, словно там полная пустота. Что за чертовщина? Растерялся на мгновение, забыл отвернуть. Мчусь на всех парах на противника в лобовую. Жму гашетку ещё раз и вновь — неудача.
«Стрекоза» вдруг неожиданно легко воспаряет надо мной и мгновенно оказывается у меня за спиной. Ничего себе! Но срабатывает выработанный годами рефлекс — отклонив ручку влево, жму педаль. Резкий крен, ухожу на крутой вираж.
Вижу, как ребята гоняются за «стрекозами», а те даже не думают их атаковать. Носятся в дымной пене облаков, как мотыльки.
Бросаю машину в пике, и вижу, как стремительно нарастает мутная белизна внизу. Вновь взмываю вверх, скольжу по дуге, режу воздух веером огня и… О, чудо! Взрыв, ещё один. Фейерверк горящик обломков вспенивает воздух. И словно цепная реакция прокатывается по стае «стрекоз».
— Это обманка, командир, — слышу в шлемофоне спокойный и даже как будто снисходительный возглас Люка. — Мишени.
От злости я готов разбить локатор. Как я не догадался сразу, что это ловушка?! Беспилотные самолёты-мишени с голографической оболочкой. Но значит, кто-то специально решил отвлечь наше внимание?
Приказываю расстрелять все мишени и сам принимаю участие в охоте. Через четверть часа воздух заполнен дымными следами от обломков. Молодцы парни, недаром я их учил.
— Люк! Слышишь меня?
— Да, командир.
— Найди место, откуда запустили эту хрень и расхерачь к чёртовой матери! Понял?
— Есть, сэр!
— Да, и потом сразу домой. На базу!
— Да, командир!
Командую отбой. Ребята пристраиваются ко мне, и мы несёмся назад. А в душе копошится червячок нехорошего предчувствия.
Издалека слышу грохот. Похоже на взрывы. Бомбят? Но почему молчат наши зенитки?
— Бобби, что у тебя там? — взываю по рации. — Слышишь меня?
— Слышу! — сквозь помехи пробивается голос. — У нас тут черти что творится…
— Бомбардировщики? — спрашиваю, а к самому горлу подступает злость.
Так глупо попасться — погнаться за дурацкими мишенями.
— Не знаю… Пока понять не може…
Голос заглушила канонада взрывов.
На подлёте к Долине я заметил, как из облаков светло-серыми каплями срывались бомбы. Оглушил взрыв. За ним — другой, третий. Но на радаре я ничего не увидел, словно бомбы материализовались прямо из воздуха.
Дал парням команду барражировать над Долиной, а сам решил подлететь поближе, взмыл в облака над тем местом, откуда падали бомбы. Радар показал нечто похожее на стайку птиц. Но какие, чёрт побери, здесь могут быть птицы? Завёл цель в компьютер, сделал расчёт и нажал гашетку — рой огненных стежков прошил невидимую цель.
Взрыв долбанул джет со страшной силой. Фонтан огненных
