Лейкоцит 3 - Антон Евгеньевич Захаваев
— Понимаю. — Снова подал голос Кензо. — И, если тебе это интересно, друг, то знай, что появившихся в плодильне детёнышей в принципе никогда не отправляют в стойбище на откорм. Никогда. Это, если угодно, негласное правило. Потому что…
— Потому что эти детеныши, вроде как, и так обречены, а, следовательно, никто из правящих теймов не хочет, как говорили в моей родной изоторной локали «брать лишний грех на душу»? — Попытался угадать я.
— Ну... Можно, сказать и так. — Вздохнул Кензо. — Вообще-то там, у этого негласного соглашения довольно долгая история, но соблюдается оно неукоснительно.
— И это искренне радует. — Вздохнул я. — А теперь, мои хорошие, давайте ближе к делу. В частности меня сейчас интересуют следующие вопросы: «Как именно с, так сказать, технической точки зрения производится процедура употребления данных... Овощей по их прямому назначению?», и «Есть ли у особи публичное имя Вайл некий максимальный лимит на питательную ценность?».
— Лимит есть. — Подтвердил Кензо. — И он составляет сто единиц питательной ценности ровно. И даже не спрашивай почему так, ибо ответ на данный вопрос будет звучать, как «хрен его знает». Однако факт есть факт, и выше этого показателя в сто единиц, питательной ценности действительно набрать нельзя. Даже Великим лордам.
— Понятно. — Кивнул я. — Учел. А...
— А вот сдохнет в процессе употребления конкретный плод или нет, зависит исключительно от количества питательной ценности этого самого плода, а также питательной ценности того, кто планирует этот плод употребить. — Фыркнул карлик. — Например, если у тебя, Вайл, собственной питательной ценности единица, а у плода оной девяносто девять, то плод гарантированно сдохнет, потому как на середине прервать процесс употребления данного плода невозможно. Однако если у тебя этой самой питательной ценности будет, например, две единицы, а у плода данной питательной ценности окажется сто единиц, то...
— После того, как я отъем у него девяносто восемь единиц, догнав уже свой показатель питательной ценности до сотни, плод выживет, ибо соответственно ещё две единицы этой самой питательной ценности у него останется, да? — Снова попытался угадать я.
— Именно. Что же касается, как вы, господин особь публичное имя Вайл, изволили это обозвать «технической стороны» данного процесса, то там нет ничего сложного, и вам требуется сделать следующее. Видишь за спиной у каждого плода из стены плюмбус торчит?
— Ты про эти небольшие бородавки, куда и уходят пуповины конкретных плодов? — На всякий случай уточнил я.
— Именно. — Кивнул карлик. — Они самые. Только официально оно называется не «пуповина», а «синхронизационный канал», но, впрочем, это неважно. Ну, так вот, видишь, что у каждого плюмбуса сбоку есть крайне характерное отверстие.
— Куда я сейчас и должен буду для начала процедуры поглощение плода загнать уже свой собственный... Синхронизационный канал?
— Именно. Выбираешь приглянувшийся тебе плод, подходишь к соответствующему плюмбусу, посредством своего синхронизационного канала создаёшь там соответствующую временную стационарную привязку, потом через интерфейс активируешь соответствующую же процедуру, садишься на пол, и просто ждёшь результатов.
— Ясно. — Вздохнул я. — В таком случае позволь ещё один крайне тупой вопрос. А как мне... Выпустить из себя тот самый синхронизациионный канал?
— Через всё тот же интерфейс. — Пожал плечами Кензо. — Для начала выбираешь там пункт «прайд», и у тебя откроется соответствующее дополнительное меню, где тебе предложат либо создать непосредственно тот самый прайд, либо же произвести синхронизацию с Биомом. Выбираешь синхронизацию, подтверждаешь соответствующую процедуру, и всё. Разрыв после завершения процедуры тоже произойдет автоматически.
— Ясно. — По-прежнему буквально гипнотизируя взглядом того самого азиата, которого сейчас собственно и планировал выпить в первую очередь, вздохнул я:
— Разрешите выполнять?
— Ну, разумеется. — Фыркнул в ответ Кензо.
— Не разрешаю! — Следом за ним во всю глотку выкрикнул уже сам азиат.
— Ну, надо же?! — С наигранным изумлением прокомментировал я это дело. — Так ты оказывается все ещё говорящий?
— Не разрешаю! — С как ему, наверное, казалось сталью в голосе повторил тот, чем заставил хохотнуть не только меня, с прочими метаморфами, но ещё и оба других плода. Правда конкретно в случае двух последних персон, смех у оных был откровенно натужный.
— А вы чего ржете, овощи? — Снова беря себя в руки нахмурившись осадил я тех, и не дожидаясь ответа, под срывающийся на откровенно бабий визг крики азиата, что, мол, он запрещает мне его пить, направился к соответствующему «плюмбусу».
Соответствующая «синхронизация» прошла успешно, причём с первой же попытки. А потому уже совсем скоро я, претерпевши очередные, крайне болезненные, вызванные вылезанием той самой пуповины «родовые схватки», по-турецки усевшись на пол, и буквально гипнотизируя взглядом висящее перед моими глазами сообщение, гласящее, что мол «одностороннее перераспределение питательной ценности между безымянным плодом и взрослой особью публичное имя Вайл производится успешно», вновь погрузился в мысли. Причём касательно предстоящей мне далее, как называли это здешние обитатели, «процедуры трансмутации». А если точнее, то в мысли о опять-таки сугубо технической стороне данного процесса. Потому как если, например, замену ног на змеиный хвост, или руки на клешню я ещё чисто теоретически представить мог, ну там, грубо говоря, «отрезали — пришили». То вот при замене человеческой головы на волчью или кабанью такой подход явно не канал, и там все определённо было несколько сложнее.
Именно об этом я, к слову, спустя некоторое время у все того же Кензо и поинтересовался. В частности поинтересовался, как конкретно происходит замена головы.
— Тебе честно сказать? — Усмехнулся тот.
— Хотелось бы.
— В таком случае ответ снова будет: «а хрен его знает». — Вздохнул карлик. — Потому как, конкретно тут, в матке, это самый популярный ответ на большинство вопросов. В частности касательно трансмутаций, ты просто ложишься в регенерационный Кокон, потом выбираешь, что тебе надо, засыпаешь, и просыпаешься уже... Изменённым. Нет, если бы крышки у этих коконов были прозрачными, то возможно мы бы что-то и поняли, а так... —
