Архонт (СИ) - Прокофьев Роман

— Есть еще одно, верно? — усмехнулся я, — Месть бессмысленна. Погибших не вернешь. Ты отправил за Грань кучу народу, тебе стало легче?

Ворон вздохнул. Его пси-поле казалось принадлежащим почти нормальному, рассудительному человеку. Нет отблесков кровавого безумия, которое вновь всколыхнулись при виде Стрелка. Задумавшись, он ответил не сразу:

— Сначала мне казалось, что да. Потом… я начал получать от этого удовольствие. Убивая. Мучая. Причиняя боль. Сегодня… это проявилось снова. Ты остановил, правильно. Спасибо. Меня тошнит, от того, каким я был раньше. Опять… не хочу.

Это признание многого стоило. Старые Инки — ходячая кладезь психических расстройств, человеческая природа не выдерживает бессмертия и могущества. Мой ментальный дар позволял им вновь обрести собственную целостность. Кай, Алиса, Ворон, да и все остальные — они ведь шли за мной не просто так. Это стоило использовать, и на это я особенно рассчитывал, готовясь к переговорам с Одержимыми.

— Расскажи мне, как все начиналось. Ты ведь был в Городе, когда Одержимые вернулись с Черной Луны?

— Нет. Почти все Инки, кто был в Городе, погибли. Я тогда отлучился — снимать Тревогу в один из аванпостов «Европы».

Его голос казался почти равнодушным, хотя в огне «Абсолюта» сгорела вся его семья, включая детей. И все близкие друзья. Удар уничтожил больше двух тысяч Инков — всех тех, кто оставался защищать Город, когда основная часть Первого Легиона отправилась на Черную Луну. Жертвы среди мирного населения исчислялись сотнями тысяч. Вероятно, тем, кто вернулся на руины Города, казалось, что системе Стеллара нанесен смертельный удар.

— Получается, уцелели только те Инки, что были вне Города?

— Да. Орфей, Кастор, Кассандра, Фурий и остальные тогда служили в гарнизонах Монолитов. Им пришлось вернуться в Город, чтобы остановить то безумие, которое началось тут после того, как Одержимые вскрыли Куб. Из городских Инков побоище пережили немногие, а тот Совет — вообще единицы. Шепот и Немезида.

Шепот был мертв. А Немезида обнулена. Я вспомнил нейропломбу Прометея и полуобнаженную смуглую женщину на постели, их разговор накануне отбытия Первого Легиона. Немезида была близка к Прометею. А еще я вспомнил, что знакомые Инки упомянули, что Ворон тоже хорошо знал ее.

— Как они уцелели?

— Я не знаю точно, — Ворон пожал плечами, — Рассказывали, что Одержимые хотели прорваться к Стеллару. Их защитила от «Абсолюта» экстрамерная полость. Полигон же тоже уцелел.

— Немезида. Можешь рассказать о ней? Я слышал, одно время вы общались?

— О, Немезида, — усмехнулся Ворон, прищурившись, — Ну, одно время она была моей связной. Меня не любили, ее ненавидели. Да, я ее знал. Значит, ты не забыл ее? Она ведь была твоей ученицей, твоей правой рукой. И, хоть вы и скрывали это, между вами так искрило, что…

Видимо, мое выражение лица и напряжение пси-поля дало знать, что он перебирает, и убийца Одержимых осекся, но через несколько секунд продолжил:

— После того, как Город пал, она изменилась. Очень сильно. Впрочем, мы все… стали другими. Ожесточились.

— Почему она стала служить Шепоту?

— Она всегда была очень… — Ворон чуть помедлил, подбирая нужное слово, — Амбициозна. Всегда хотела управлять, держать ниточки власти в своих пальчиках. Не стеснялась в средствах, шла по головам. После удара по Городу Одержимые распространили дезинформацию, что именно Немезида убила тебя на Совете, чтобы не дать отменить директиву Стеллара. И, хотя их ложь разоблачили, осадок остался у многих. Она была опозорена, некоторые ее откровенно ненавидели. Ей пришлось уйти в тень, стань невидимкой. Что ей оставалось делать? Шла война, Город наводнили вражеские шпионы. Немезида удачно их раскрывала, внедрялась, у нее был отличный нюх. Еще мне кажется, что Шепот…

— Продолжай, — велел я.

— Приворожил ее с помощью своего золотого Генома, — усмехнулся Ворон, — Он ведь был мастер таких штучек. И еще, она была очень разочарована тобой. После тех событий на Совете. Она считала тебя предателем. А женщина с разбитым сердцем, это самое опасное существо во вселенной.

После тех событий на Совете… Существовало две версии произошедшего: Города и Одержимых, и обе стороны обвиняли друг друга в фальсификации данных. «Абсолют», разрушивший Город, прилетел либо с одного из звездных кораблей, либо со Звезды. И если запись, сохранившуюся у городских Инков, (я сильно подозревал, что ее источником была сама Немезида или Шепот) можно найти в Архиве, нужный доступ уже имелся, то доказательства Одержимых, судя по всему, сохранились лишь у них самих. Что ж, интересно будет взглянуть на ту судьбоносную встречу. Корни вражды растут именно оттуда, и чтобы изменить будущее, я должен разобраться в прошлом…

— Что ты думаешь о Звезде? Могла ли она, как утверждают Одержимые, ударить по Городу?

— Чушь! Звезда всегда была союзником Города! — фыркнул Ворон, — Зачем это им? У космо просто нет мотива, без нас они не выживут. Я скажу тебе больше — космо были первыми, кто помог разобраться с адом, что творился в Городе первые дни после удара. Они уничтожили «Сиятельный», отогнали «Мстящий», их спасательные партии прибыли почти сразу после катастрофы.

— Вот как? — я удивленно поднял бровь. С учетом нашего недавнего разговора с координатором Звезды и его требований расклад выходил очень интересным. Значит, космо уничтожили конкурентов и прибыли на руины Города… Чтобы помочь выжившим или чтобы забрать Ядро Стеллара? И почему они не сделали этого, ведь помешать было некому? Так, так, так, сомнения все больше одолевали меня.

— Да. А вот Одержимые сразу заявили, что их цель — уничтожить Стеллар. По странному совпадению, такова же цель всех инфицированных Тьмой. Везде и всегда. Когда мы столкнулись с этой дрянью здесь, в Нео-Арке… Помнил бы ты ту бойню, не задавал бы такие вопросы.

— Я слышал о битве за Нео-Арк. Ты участвовал в ней? Что тут произошло, расскажи вкратце?

— Поучительная история. В А-зону упал крупный Осколок, несущий Тьму. Может, Копье с зараженными Ши, может, Саркофаг. Мы не знаем точно. Важно то, что этой дряни оказалось достаточно для самоорганизации. И зараза начала расползаться. В Нео-Арке тогда жил сильный независимый клан. У них были свои Инки. Они пытались бороться, но безуспешно. У Тьмы уже появилась управляющая сущность…

— Эффектор?

— Да. В общем, когда Нео-Арк запросил о помощи, было слишком поздно. Тьма, когда у нее появляется собственная воля, может самовоспроизводиться, в слабом варианте, но его вполне достаточно, чтобы инфицировать миллионы существ. Стеллар объявил сначала Синюю, а потом Оранжевую Тревогу, Элейна подняла Первый Легион. Тварей, подобным тем зараженным, я не видел ни до, ни после, это просто край. Основную массу перемололи орбитальной бомбардировкой и авиацией, но и тех, что вошли в Нео-Арк, хватило, чтобы отправить за Грань немало наших. Жуткое месиво, просто бойня. Полгорода разворотили. «Абсолюты» горели как спички. Белая Звезда погибла. Один наш «Титан» просто сожрали. В общем, стоило большой крови зачистить эту дрянь, и то, только когда грохнули всех эффекторов.

— Значит, поэтому, если где-то замечена Тьма, ее сразу выжигают оружием с А-фактором, — произнес я медленно, припомнив обстоятельства своего прибытия с Черной Луны.

— Да, чем раньше — тем лучше, — кивнул Ворон, — Тьма может сожрать всех. Понимаешь, почему мы не доверяем Инкам, которые ее себе привили? Эта штука разумная, а в определенном количестве — разумная в квадрате.

— Он прав. Тьма… — лицо Алисы исказилось от отвращения, — Враг. Одержимые — сломанные. Испорченные. Плохие. Только убивать.

Я глубоко вздохнул. За кем правда, и так ли опасна измененная Сумраком Тьма, ставшая основой Одержимых — неизвестно. Но, убивая друг друга, мы не приблизимся к пониманию. Мой предшественник наверняка что-то знал на этот счет. Недаром же в Саркофаг, на котором я прибыл, грузили запас Умбры для отправки на Землю. Инки Черной Луны к чему-то готовились, и не просто так Прометей с помощью нейропломбы изменил директиву «Одержимые», вычеркнув зараженных Умброй из списка врагов. Взаимную ненависть и старые обиды придется преодолеть, чтобы исполнить задуманное. Я отдавал себе отчет, что встреча с Одержимыми — дело крайне рискованное, и может стоить нам жизни. Но легких путей тут не имелось. Они должны поверить мне, как поверили Инки Города.