Дневник (СИ) - Вольный Валерий
— Блядь, как же тут, сука, холодно! — кричал Иван, поднимаясь за мной по горам.
— What? I can’t hear you, it’s too loud, the wind is really strong! (пер. с англ. «Что? Я тебя не слышу, ветер слишком громкий!»)
Ветер завывал, образовывая небольшую пургу на пике горы. Мы продвигались всё дальше по длинной скалистой дороге, стирая в труху наши стопы. Незаметно для нас прошла целая неделя с тех пор, как мы начали искать Егеря. И всё бы ничего, но мы уже ужасно устали, наполучали ссадин, царапин и ушибов, проголодались и ужасно замёрзли. Была и ещё одна проблема, заключавшаяся в отсутствии у Ивана своего ледоруба. Благо хоть паракорд ему отыскали, и то уже хорошо. Однако приходилось прилагать лишние усилия по прокладыванию пути наверх, и это нереально выматывало.
Не думайте, что мы шли в никуда, всё совсем не так. Прямо перед началом нашего похода я всё же набрался смелости и потревожил лишний разок Сергея Арсеньевича. Спустя несколько часов прослушивания его лекций о неизменности бытия, повторении циклов в истории и временных парадоксах он назвал нужную нам гору и процитировал на прощание русского классика:
«Люблю я цепи синих гор,
Когда, как южный метеор,
Ярка без света и красна
Всплывает из-за них луна…»
Я попросил у него перевод этих строк и был удивлён, как же красиво звучат слова. Иногда русский язык дарил не только боль, но и очаровывал. Туше, господа империалисты. Ветер снова поднялся, зубы застучали, срочно нужен был привал, а сделать его было очень нелегко: палатку в такую погоду срывало, установить её вообще не получалось, на руках вместо пальцев у нас были замороженные сосиски. Местами задумываешься, а не съесть ли тебе одну сосисочку… Нет, так можно и сатанистом-людоедом стать. Нужно срочно гнать эти мысли, гнать восвояси! Хотя вот замечаю, что Иван пристально за мной наблюдает, что-то там обдумывает, небось сам захотел мои сосиски отгрызть.
Мы решили переждать очередную бурю. Сели на свои рюкзаки, накрыли себя сверху крышей от палатки, подожгли сухой спирт и кое-как попытались согреться. Но мысли о холоде не отступали. Иван молчал, и это пугало меня ещё больше. Лучше слушать дурацкие рассказы и анекдоты, чем ощущать приближение смерти и встречать её в безмолвии. Надо было отгонять сон, сейчас он только навредит, нужно было двигаться, продолжать жить и ни в коем случае не останавливаться. Но звуки метели, разряженный воздух и сильная усталость вгоняли в спячку. Мы прислонились с Иваном друг к другу плечами и почти провалились в темноту.
Около нашей дохлой палатки кто-то прошёлся. По хрусту снега невозможно было понять, кто идёт. Мне показалось, что это медведь, здоровый такой, бурый, того и гляди сейчас сцапает. Но было уже наплевать, на всё наплевать. Всё равно ему тут есть особо-то и нечего. Медведь закричал, поднял свою мощную лапу и ударил меня в плечо. Место удара сильно заболело, боль стукнула в голову. Тупой, мощный толчок напоминал скорее не лапу медведя, а приклад оружия. Зверюга приподнял крышу и стал осматривать наши лица. Странно, но вместо огромных мохнатых лапищ я увидел человеческие руки, которые держали двуствольное ружье, направленное в нашу сторону.
— Кто такие?! Дикие? Вроде не похожи. Слышь, парняга, чего немой, голос потерял?
Я не понимал, чего от меня хочет этот бородач в шубе из медведя. Иван немного шелохнулся и пытался произнести что-то, но у него не особо-то и получалось. Незнакомец счёл это попыткой атаки и начал угрожать.
— Чего рыпаемся?! Стрелять буду!
— Отец, свои, не стреляй… — получилось проговорить у Ивана.
— Свои? Свои тут не ошиваются, искать тут нечего и некого! Последний раз спрашиваю, кто такие?! — лицо бородача стало ещё серьёзнее, с таким лучше не шутить.
— Говорю же, свои, из Bear я, ну, из ЧВК российского, — пытался прояснить ситуацию Иван.
— Bear, да? — почесал бороду старик. — Как докажешь?
Иван медленно оттопырил от себя тулуп и показал нашивку на плече, на которой красовалось название его ЧВК.
— Ого, и вправду Bear, но этого мне не хватит, чтобы вас не застрелить. Чего надо?!
— Мы ищем Егеря, слыхал о таком? — спросил Иван и резко закашлял от попадания холодного воздуха в лёгкие.
— А то! Мужик он что надо, и на кой он вам вообще?
— Нам нужен…
ПРОВОДНИК
— И чё?
— Как и чё?
— Мне-то какая разница?
— Но Сергей обещал, что Егерь поможет…
— Сергей? Арсеньич?
— Да, он самый.
— Хм, — прочесал снова свою бороду хмурый незнакомец, — ладно, если уж Арсеньича знаете, может, и не враги вы. Поговорим уже в тепле, айда за мной.
— Слышь, мужик, не обессудь, но как нам к Егерю попасть-то?
— А я смотрю ты не из смышлёных, да? Я и есть Егерь. А теперь все в дом, пошли.
Мы нашли в себе последние силы и смогли встать на ноги. Егерь отдалялся очень быстро, и нам как-то нужно было поспевать за ним. Теперь у нас была цель: где-то там, впереди, ждали горячий ужин и отдых в тепле. Эта мысль стала основополагающим мотивом, движущей силой, которая несла меня.
Буквально спустя 15 минут следования за Егерем перед нами предстала небольшая лачуга, чем-то напоминающая старинный вариант русской избы из былинных сказаний. Мне даже показалось, что у неё есть куриные ноги, сплошной бред. Егерь обил обувь о ступеньку, распрямился и открыл здоровенную дверь. Мы впали прямиком внутрь сказки, и наступила благодать.
***
Как же внутри было тепло. Мощные деревянные стены, обитые различными шкурами зверей, не давали проходить ветру и стуже прямо в дом. У дальней стены стоял большой камин, в котором уже потрескивали разрубленные пеньки и ветки.
Мы распластались прямо на полу, и, пока хоть как-то пытались прийти в себя, Егерь вовсю занимался домашними делами. Сначала он поставил чайник прямо в камин, открыл небольшой люк и спустился в погреб, поднялся уже вместе с какими-то баночками, открыл их, понюхал, одобрительно хмыкнул и поставил на стол. Затем он зашёл в маленькую комнатушку и пробыл там около 10 минут. Вышел он уже одетый в свитер, домашние штаны и меховые тапки. В руках у него было несколько колючих замшелых пледов.
Фото взято из архива Егеря
— Совсем никакие, холода не знаете, что ли? — сказал Егерь в нашу сторону и бросил на нас пледы.
Мы мигом укутались ими и тряслись, как осенние листья на промозглом ветру.
— Сейчас ещё чай подоспеет, наложу вам рагу и поговорим, ага?
— Д-д-да, буд-д-д-дем рад-д-ды, — отвечал Иван.
Егерь продолжал играть роль аккуратной и заботливой хозяюшки. Только теперь он носился с глубокими тарелками и стаканами. Засвистел чайник, Егерь его сразу же снял, подошёл к стаканам и залил в них кипяток. Потом он открыл один из своих навесных ящичков, достал небольшие коробочки и вытащил оттуда несколько трав. Все коренья пошли прямиком в кружки. После чего он вручил эту странную жижу нам.
— Вот, пейте. Вкус может сначала не понравиться, но со временем станет лучше.
Кружки были горяченные, вода в них была вся тёмная и пахла то травой, то землёй. Мы сделали с Иваном несколько маленьких глотков и закашляли. Сказать, что это была полная дрянь, а не чай, — ничего не сказать.
— Это что? — изумлённо спросил Иван.
— Чай.
— А что он такой, брр, прям ядрёный какой-то?
— Слухай, служивый, дарёному коню в зубы не смотрят. Пей и согревайся. Закрой форточку и не выпускай тепло. Ага?
— Ага.
Тем временем Егерь выложил в большой казан содержимое своих баночек. Дальше он прикрыл его большой чугунной крышкой и, так же как и чайник, подвесил внутри камина.
— Так, ждём рагу. А пока суд да дело, начну вас расспрашивать потихоньку, ага?
— Ага, — уже ответил я, пытаюсь как-то влиться во всю эту атмосферу.
