Монк (СИ) - Маре Люка

Таким образом, до выхода я еще успела выпить чашечку кофе.

В этот раз я решила оставить Фенечку дома, поэтому пришлось ее запереть в достаточно просторной кладовке, специально оборудованной для нее.

Лиса-фенек — очень подвижное животное. Если я оставлю ее в комнате, когда вернусь, обнаружу полный разгром. Она обязательно что-то свалит, что-то погрызет, а диван, скорее всего, просто раздерет в клочья, пытаясь вырыть себе норку.

Поэтому я давно выделила ей собственное помещение. Тут была большая, достаточно глубокая песочница, где она с удовольствием копала себе убежище. По периметру располагался целый лабиринт из прозрачных труб, почти таких же, как делают для хорьков, в котором она могла побегать. Кошачий домик, нет, даже замок, где она могла отдохнуть и полазить. И, конечно, множество разнообразных игрушек, которые она могла грызть, катать, пищать ими — в общем, развлекаться. Тут же были ее миски с едой и водой.

Моя девочка очень не любила оставаться одна, слишком привыкла ко мне, ей нужна была моя компания, но в таком помещении могла спокойно пробыть и не грустить несколько часов.

Попрощавшись с любимицей, я быстро выбежала на улицу. Я уже опаздывала.

Однако, сев в автомобиль и выехав на дорогу, я не переставала думать о питомице.

Я нервничала и переживала. Она редко оставалась одна и наверняка будет грустить. Да и я, если честно, настолько привыкла везде таскать ее с собой, что тоже чувствовала себя одиноко.

При том, что мне часто приходилась находиться на виду у множества народа, тусоваться в различных компаниях, я была одинока. Друзей, настоящих, а не виртуальных, у меня практически не было. Только Витюня да Жоржик. И те с большой натяжкой.

Все же животные — прекрасная компания и дают позитивный заряд энергии. А еще они верные и преданные.

«Надо было брать ее с собой!»- думала, направляясь в известную дорогую клинику. Плевать, что туда нельзя с животными. Я не к хирургу в операционную иду, в конце концов, а просто к психологу.

Решив в следующий раз обязательно взять Феню, я мысленно попыталась представить себе, что она сейчас делает. Накручивала себя, думая, как она скучает. Представила и постаралась направить ей всю свою любовь и теплоту, что испытывала. Знаю, что это какой-то бред. ПМС, что ли, скоро? Что это я так расчувствовалась?

Вдруг мне показалось, что на моем запястье что-то блеснуло, что-то металлическое. А сразу после этого что-то свалилось мне на плечо.

От неожиданности я резко нажала педаль тормоза, создав аварийную ситуацию. Рефлекторно зажмурилась, ожидая чего угодно.

Бэха, ехавшая сзади, успела затормозить. В приоткрытое окно послышался мат объезжающего меня водителя.

А я сидела с колотящимся сердцем, боясь открыть глаза. С моего плеча кто-то спрыгнул мне на руки.

Пара секунд — и влажный язык прошелся по моей щеке.

— Феня! — Я распахнула глаза. Сказать, что я была удивлена, — ничего не сказать. — Откуда ты тут?

Зверек смирно свернулся калачиком у меня на коленях, естественно, ничего мне не ответив.

Я поспешила опять влиться в автомобильный поток, чтобы долго не создавать помеху движению. Но вела машину, будто на автомате.

Все мои мысли сейчас занимала только одна загадка: как животное, которое я заперла в квартире, оказалось в салоне моего автомобиля?

Отбросив совсем уж невероятные предположения, я нашла только один вариант: она выбежала за мной, а я не заметила, так как опаздывала и особо не смотрела вокруг. А в машину попала, когда я открывала заднюю дверцу, чтоб закинуть туда свою сумку. Тоже отвлеклась и не заметила.

Конечно, я никогда не была настолько рассеянной, но всегда что-то случается в первый раз. Тем более, я в последнее время сама не своя. Вот даже к доктору еду по этому поводу.

Это было единственное разумное объяснение. И я решила не думать об этом больше. Получилось, как получилось. Все, что ни делается, — все к лучшему.

Да и времени на размышления больше не осталось. Я подъехала к нужному зданию.

* * *

Белые мраморные полы, кожаные диваны и пальмы встретили меня в одной из самых дорогих клиник Москвы.

Девушка на ресепшен (язык не повернется назвать это регистратурой) поинтересовалась, записана ли я на прием и к какому специалисту. Потом тщательно занесла мои паспортные данные в карточку и проводила вглубь здания.

О бахилах тут, видимо, не знали или не посчитали нужным обеспечить ими пациентов психолога.

Феня на моих руках тоже никаких вопросов не вызвала, зато удостоилась комплимента: "Какая милашка!" По крайней мере, я надеюсь, что именно она. Услышать такой комплимент в свой адрес от молоденькой регистраторши было бы странно.

Тяжелая деревянная дверь в нужный кабинет привела меня в большое светлое помещение. Его пол устилал ковер с высоким ворсом. На подоконниках и по углам были расставлены растения. А из мебели присутствовали лишь пара мягких кресел и журнальный столик. А неприметная дверь напротив говорила о наличии еще как минимум одного помещения во владениях психиатра.

Но больше всего меня поразил камин. Настоящий камин! Который хоть сейчас и не был зажжен, но все равно создавал уютную атмосферу в этой, в общем-то, безликой комнате.

Врач — мужчина пожилого возраста, — выглядел строгим и абсолютно не располагал к себе.

Он усадил меня в одно из кресел и начал задавать мне вопросы: что послужило причиной обращения? что меня беспокоит?

Потом была долгая беседа о моем детстве, о родителях и, конечно, о нынешней работе.

Как бы я ни старалась, расслабиться не получилось. Как и довериться этому доктору. Поэтому мои ответы были односложны. Подробности психологу приходилось из меня буквально вытягивать.

В конце сеанса мужчина спросил меня, какие лекарства я принимаю, отругал за самолечение, назначил следующий прием через пару дней и прописал какой-то супер-пупер новый израильский препарат. Стоил он прилично и продавался только в одном месте в Москве. В аптеке при этой же клинике.

Стоило расплатиться за сеанс и лекарство, как меня начали грызть сомнения. На потраченную сейчас сумму я вполне могла съездить на несколько дней в крутой дом отдыха и восстановить пошатнувшиеся нервы, а то, что происходило в последние часы, вызвало лишь недоумение и чувство какого-то «развода».

Но кто я такая, чтоб сомневаться в специалисте? Я не психиатр, вообще не доктор.

Поэтому, отбросив сомнения, записалась на следующий сеанс и решила четко выполнять все полученные рекомендации и назначения.

* * *

Дорога до дома не заняла много времени. Что радовало, так как мне предстояло еще приготовиться к вечернему стриму и узнать у Витюни, что вообще мне там предстоит освещать.

Однако моим планам не суждено было сбыться. Сначала мне позвонил Жоржик.

Он сказал, что есть срочный разговор, и попросил о встрече. Я не могла с ним пересечься вечером из-за стрима, о чем ему и сказала, но предложила зайти ко мне в гости ближе к ночи и поболтать.

Его такой вариант не устроил, он отговорился необходимостью сегодня рано лечь спать, что было удивительно. Обычно этот парень предпочитал именно ночной образ жизни.

В итоге наша встреча была назначена на завтра в одном уютном кафе. О теме разговора, как ни старалась я выведать, узнать ничего не удалось. Жорж только твердил, что по телефону такие дела не решаются.

Я была заинтригована и немного взволнована странным поведением друга. Интуиция мне говорила, что происходит что-то не то. Но я решила не трепать себе нервы. Завтра все выяснится. Вот и нечего переживать по пока неизвестному поводу.

После этого звонка я с твердой решимостью все же подготовиться к эфиру включила компьютер.

Но вновь была прервана звонком, на этот раз в дверь.

— Дорогая! Как ты изменилась. Повзрослела! Загорела! В солярий ходишь? О, да ты, я смотрю, перекрасилась? — Такой поток вопросов встретил меня, стоило мне только открыть дверь.

Мама. Меня навестила мать.