Багеры (СИ) - Морецкая Анна

— Раньше-то, наверное здесь, были кабинеты, — рассказывал нам, наш заботливый хозяин, провожая до дверей, отведенной мне спальни, — Но в жилом крыле базы мне не понравилось совсем — сплошные клетушки на одного или комнатищи казарменного типа. А вот тут — ни че так, а главное, имелось все, что мне было нужно. Большое помещение с множеством выходов коммуникационных систем, душ тоже имелся, ну и туалет, конечно. Собсна, мне-то и этого хватило бы, но вот иногда у меня бывают гости. В прошлом году… нет, пару назад… приезжали родители. Ребята вот, иногда бывают. Для них и подбирал эти помещения по соседству, а сам-то я сплю всегда рядом с компами на диване в рабочей комнате. И то, когда уже требует гэдж. Но вот мамуле или сестре… Сандр их знает, они привереды еще те… диван в холле предложить я просто не сумею. А теперь — вот, и ты приехала в гости ко мне… — улыбнулся он застенчиво.

Я вернула улыбку и поблагодарила, давая понять, что мне у него, в общем-то, нравится. Калеку-лифт я, конечно, упоминать не стала, посчитав, что он все равно уже пережился, а наш впечатлительный хозяин может и расстроиться. А он уже распахивал перед нами дверь. Внутри — обычная спальня. Створки шкафа в стене, две тумбочки и большая кровать, возле которой дроид воюет с постельным бельем, но, похоже, проигрывает данную битву.

«Дальний родственник» моего Чебураха «ручками» тянул вверх простыню, но их на такую длину отчаянно не хватало. Он кидал полотнище на широкую постель, оно сминалось, и ему приходилось тянуть опять, задирать, встряхивать. Мы просмотрели этот процесс три раза, и сердце мое не выдержало — не знаю, кто как, но я, особенно после встречи с нашими ботами, к таким ребятам относиться равнодушно не могу. Так что, посмотрев на эти мучения, я решила дроида спасать — взялась за противоположные углы и стала подтягивать.

— Лиль, не надо ему помогать! — возмутился Саймон, — Ты не смотри, что они у меня с виду простые, начинки каждого хватит для стандартных — пятерых. А я от них ничего не требую. И у них уже от безделья соответствующие платы начали окисляться, так что пусть хоть сейчас немного погоняет по данному функционалу.

Дроид, как понял, что ему никто не станет помогать, «собрался» с мыслями и сделал все удивительно быстро. Наведя меня тем самым на некую мысль… такую… что пришлось напомнить себе, что мы в реале, а не в игре, и здесь ИИ быть не может.

— Ну вот, — довольно сказал Саймон, — последнее обновление прошло и вступило в действие. А то они качаются у них постоянно, но не используются, а, наслоившись, дают такой вот сбой.

Вот и чудно, что нашлось объяснение, а то с устатку, да на нервах, всякое лезет в голову…

— Ладно, я пойду, — сказал Рыжик, — свет можно затушить голосом, а ночник — зажечь.

Тут же, под его слова, яркие лампы на потолке потухли, а на одной из тумбочек, напоминая собой что-то забытое из детства, загорелся маленький «сказочный» домик.

— Да, хорошо, — сказала на это я, — оставь так, пожалуйста.

— Ну, тогда, пока… — и Саймон вышел, притворяя за собою дверь.

И мы с Алексом остались одни, в этой обволакивающей полутьме… рядом с кроватью. Да, вы поняли правильно… по крайней мере я, подумала о том же… что не стоит такое оставлять на произвол! Я было потянулась к своему мужчине, но в самый последний момент растерялась как-то. В голову полезло черте что — опять типа того, что я снова себе напридумывала… слишком спешу… не время еще, и тому подобное.

Уж не знаю, к чему в результате я бы пришла, но мой капитан сам первый шаг сделал — обнял крепко и на ухо прошептал:

— А если я сейчас не смогу уйти?… Что ты об этом подумаешь?

Что подумаю, что подумаю… да нефиг мне вообще думать! Уже пыталась только что… не для меня и не сейчас участие в столь сложном процессе!

И я молча, не отвечая на вопрос, просто потянулась к нему снова. И в ответ…

Меня подхватили, замяли, затискали. «Сложный процесс», который вскоре попытался трепыхнуться, «краем глаза» приметил уже снятый с меня комбинезон, босые без ботинок ноги и распущенные волосы, которые, кажется, были до этого заплетены в косу.

Потом, льнущие ко мне ладони сбили сознание снова. И оно пошло скакать, ловя в основном то, что неслось изнутри, а извне выхватывая лишь редкие кадры. А мысли, сопровождавшие «сложный процесс», стали коротки и вовсе …

Поцелуев было много… впрочем, может это был всего один, просто он так долго тек и тек, не останавливаясь… сползая с губ, лаская шею… грудь… живот… ладонь… бедро…

А я — в ответ, стараясь занять свои покинутые губы, слепо тыкалась, куда придется — шея… грудь… живот… и, кажется… ладонь… бедро…

Плохо только, что губы были одни, рук всего две… нет, на двоих, конечно — четыре, но тоже мало совсем, отчаянно нужно было что-то еще! Меня подняли, и я поняла, что лечу… нет, не птицей, а скорее осенней паутинкой — легкая, впадающая в поток, послушная тому, что увлекает, принимая это и вверяя себя… А потом меня опустили — а-ах… дух вон, внутри все жмется и дрожит, радуясь полноте ощущений…

По самые уши… поняла я…

Ч-ч-черт! Эйсова дурацкая присказка! Но хуже того — говорят, вспомни черта, и он придет, но в нашем случае — как всегда, и это произошло не по правилам — рогатый не пришел, а приперся второй упомянутый! Дверь распахнулась чуть не с ноги:

— Эй, вы чё тут делаете?! — и Эйсик в проеме, подпирающий косяк, — Там жрать собираются, но у Саймана агрегат на одного рассчитан! Ты ж, Энджи, кажется специалист по ним, раскочегарь его, чтоб пыхтел побыстрее! — и, зараза такая, еще и прищурился, разглядывая нас — со света, видишь ли ему, всего было не видно!

— Дольф, вали отсюда! — рявкнул на приятеля мой капитан.

Сам при этом, пытаясь подтащить туго натянутую дроидом простынку. Понятно — чтоб прикрыть, хоть сам момент процесса, то есть, свои колени и мою задницу на них.

— Эйс, уйди! — это я уже ору, кидаясь в него тем, что под руку попало.

Кажется футболка моя… хорошо, что не трусы, но плохо, что не ботинок…

А тут еще и Эйс прозрел — перестал щуриться и вытаращился:

— Ой, а вы это самое?! Что ли, да?! Ой, Сандр, я ж не хотел! Энджи, прости меня глупого! — и при этом еще и в комнату шагнул, видно в порыве продлить извинения.

— Дольф, пошли отсюда! — раздалась шипение Кира из-за его спины, и видно увлекаемый его рукой Эйсик попятился к двери.

А потом веселый смешок:

— Вы бы хоть дверь запирали!

И мы опять остались наедине.

Хотя — нет! А вы что тут до сих пор делаете?! Вуайеризм, знаете ли, пристрастие не из лучших, так что не привыкайте! А побудьте тоже пока за дверью… я вас позову… когда… сумею… а-а-ах!!!

А потом мы лежали, обнявшись — смеялись тихо, вспоминая первые дни нашего знакомства. Как я выставила условие, подписывая контракт, чтоб ко мне не приставали в команде. Как он, обязанный в первую очередь соблюдать его и, не зная, как обойти договоренность, все же переживал за меня, злился на косяки, сотворенные мною, потому что боялся ужасно, но выпадать из образа капитана все равно не мог. А я млела под эти воспоминания, понимая, что его внимание, оказывается, все же не мерещилось мне… потом пугалась, что если б не события в реале, то там, в игре, дело могло этим и закончится — перетерпеться, перегореть, схлынуть и нас обоих отпустить… и я бы так и не поняла, что такое настоящее счастье… и снова радовалась ему, пусть и через трудности, но все же обретенному.

А потом опять пришел Эйс.

— Ну, выходите уже, прошло два часа, как вы там заперлись! Я есть хочу! А мне не дают, говорят, что вас подождать надо! — скребся он в дверь и ныл потихонечку.

Эйса было жалко, настолько его жалобный тон не соответствовал привычной действительности. Так что нам пришлось, хоть и сожалея о краткости прошедшего момента, все же к народу выходить.

Но вот жертва наша оказалась не нужной, хотя и своевременной — нормально поесть и поговорить нам не позволили. Стоило всем собраться за столом, а агрегату справиться с заказом на всю ораву, как завизжала сирена, а голоэкраны множества мониторов в рабочем углу вспыхнули тревожно красным сигналом.