Качели судьбы 2 Триединый - Александр Евгеньевич Сухов
И тут в умной башке бывалого следака родилась отличная идея, как избавиться от гарантированного «висяка», иными словами – не доведенного до судебного разбирательства расследования, за которое начальство по головке не погладит.
Нужно передать все материалы в ведение военной прокуратуры. Разумеется, те попытаются всячески отбояриться. Но, поскольку в деле фигурирует боевой армейский ствол, не отвертятся. Интересно, почему этого не сделала предыдущая бригада, занимавшаяся расследованием трагической гибели пятерых парней? Впрочем…
Офицер вновь вернулся к папке с документами. Ага, все-таки оружие было передано военным, а вот лаврами раскрытия преступления наши следаки решили ни с кем не делиться, и все заслуги приписать себе, хоть могли запросто отказаться от этого дела. Эх, не поздоровится майору Фролову, за столь поверхностное отношение к своим должностным обязанностям. Оно и поделом, сам виноват, его сиятельство господин князь, мать его. Тоже мне птица высокого полета.
«Итак, - сделал для себя окончательный вывод подполковник, - срочно пишу рапорт на имя генерала Моисеева. Тут уж расстараюсь, ибо, связь гибели пятерых местных жителей и пропажи старосты и медиума не очевидна лишь для слепого. Заодно устрою подлянку коллеге из параллельного отдела. Прилетит Фролушке за верхоглядство и стремление к незаслуженным наградам. А мне еще с Надеждой разбираться. Ну сучка блудливая! А может, потихоньку без шума, как тех ребят и, скорее всего, старосту с медиумом… избавиться от трупа и начать изображать страдающего от горя безутешного мужа?» – Пришла в голову бывалого офицера заманчивая ну очень заманчивая мысль.
Смаковать её он не стал, ибо законник в его душе был неискореним, поэтому идея избавления от блудливой супруги преступными методами как родилась, так и пропала. Однако в хитроумной голове прошедшего огни и воды следака тут же возникла куча не менее изощренных вариантов, каким образом побольнее наказать гулящую бабу.
Воодушевленный перспективой скорого избавления от весьма «тухлого», то есть, чреватого лишь головной болью дела, а также планами будущей мести блядовитой супружнице, Вадим Анатольевич, подвинул к себе стоявший на столе ноутбук. Запустив текстовый редактор, он принялся довольно споро бегать пальцами по клавиатуре. При этом Чувильский бормотал чуть слышно себе под нос арию из старой, но еще довольно популярной оперы:
- Если Вам милая
Не изменила,
Значит, бесспорно,
Изменит скоро.
Ласки их любим мы,
Хотя они ложны.
Жить невозможно
Без наслаждения.
Пусть же смеются,
Пусть увлекают, но изменяю
Сам раньше я.
Пам-пам, пам-пам,
Пам-пам, пам-пам…
Но, не закончив печатать рапорт, подполковник откинулся на спинку кресла. Неожиданно на него будто снизошло озарение. С чего бы ему отказаться от столь интересного и весьма перспективного дела, сулящего после удачного завершения кучу благ? Передать материалы в руки военных никогда не поздно. А если самому до причин докопаться и найти заказчика и исполнителя. Ну да, по всем признакам это именно заказное убийство, не связанное с фактом наличия боевого оружия на руках гражданского лица. Или асе-таки связанного, но неким косвенным образом? Дело выйдет резонансным, на всю Рассею-Матушку прогремит. Короче, пока еще рано сдаваться.
Из своего предыдущего опыта Чувильский знал, что всякое преступление не могло не вызвать цепочку загадочных событий, для простых обывателей непримечательных и никак не связанных напрямую с совершенным злодеянием. Значит, нужно хорошенько порасспросить местных жителей, может, какая зацепка и появится.
Для начала, пожалуй, следует поговорить с владельцем гостиницы. Он здесь всех знает и, наверняка, в курсе текущих дел. Коллег пока не задействую – уж больно прямолинейны, переполошат ненароком Дубки, люди испугаются и наотрез откажутся от сотрудничества со следственными органами. Круговая порука в таких медвежьих углах, явление весьма распространенное. В подобных случаях действовать нужно не тупо напрямую, а исподволь аккуратно. Собеседник ни в коем случае не должен догадаться о том, что является объектом интереса офицера юстиции.
Пять минут спустя, облаченный в цивильный костюм, дабы не смущать народ золотым шитьем форменного кителя и высоким по меркам провинциального захолустья званием, Вадим Анатольевич покинул стены своего номера. Мужчина едва ли не приплясывал от нетерпения, продолжая напевать прилипчивые слова бравурной оперной арии:
Пусть же смеются,
Пусть увлекают, но изменяю
Сам раньше я…
***
Сижу в своем саду под раскидистой яблонькой на складном дачном кресле. Из собственного дома я был бесцеремонно изгнан наглыми работягами, мол, хозяин, пошел бы куда-нить, тут у нас производственный процесс. Деваться некуда, пришлось покинуть жилище и обустроиться на свежем воздухе, благо погода располагает.
Напротив прихватизированный у строителей фанерный ящик из-под каких-то материалов, я его в качестве столика использую. На ящике мой «Корвет», что с процессором аж о восьми ядрах. По мне так лютый архаизм, по местным меркам охренительно крутой девайс.
Рядом с планшетом коробка из-под сапог бабки Семирамиды, в ней фотографии и прочие документы.
