Дипломат - Родион Кораблев
Однако Лорды почему-то бессмысленно бегали и орали.
Вторая странность — визуальные эффекты. Обычно Марь не мешала рассмотреть далекие объекты, но тут кто-то словно специально ограничил видимость — мало того, что даже близкие предметы искажались, так в воздухе появился сильный туман неизвестной природы.
«Это — не простая аномалия. Кто-то ею управляет», — холодно подумала паучиха — если ее мелодичный голос вызывал в самцах трепет, то мысли, напротив, были всегда холодны.
Несмотря на все странности Аметаш попыталась разрушить аномалию — ранг Проводника силы внушал уверенность в успехе. Попыталась, но… тут же осеклась. Во-первых, аномалия не поддалась, а во-вторых, паучиха почувствовала, что зря это сделала. Как будто она высунулась из глубины и этим привлекла чье-то внимание.
Очень, очень недоброе внимание!
Она тут же развернулась и бросилась наутек. Но бежать внутри неуправляемой мари, не видя куда было явно опрометчивым решением. К сожалению, ничего другого Аметаш не придумала. Паучихам вообще лучше удавались не спонтанные решения, а выстраивание долгосрочной стратегии, в этом они были особенно хороши. За это ее руководство и ценило.
Поэтому она просто бежала. При этом ее фигура преобразилась: спина скрючилась, голова втянулась в плечи, руки словно бы удлинились. Бег больше напоминал гигантские прыжки, чем движения двуногого гуманоида. Казалось, что еще немного и длинные руки вопьются в землю, но они просто стабилизировали странные движения…
— Ааа!
Что-то невидимое ударило паучиху в затылок, и она покатилась по склону холма. Скорость была столько велика, что Аметаш замерла лишь после десятка кувырков…
Бездыханная женщина с вытянутыми длинными руками неподвижно лежала, уткнувшись лицом в землю. Маска по прежнему закрывала ее лицо.
Издалека доносились шум, гам и яростные крики — это лорды собирали вокруг себя бойцов и, надо сказать, небезуспешно, когда гашварнцы сориентировались, то совместными усилиями все же смогли привлечь Силу и объединить ее в единое поле. Правда внутри странной аномалии это отнимало довольно много энергии, да и доступ к источнику был затруднен.
Еще одна напасть — Носителей и самых активных Коснувшихся тут и там периодически настигала молчаливая смерть.
Однако гашварнцев было слишком много, а смерть разила не так быстро. Поэтому очаги сопротивления разрастались. В результате загадочная Марь рвалась и, словно острова в океане, сильные отряды птицеподобных отвоевывали у нее свободное пространство.
— Отступаем! Быстро! — орали голосистые лорды или просто отдельные гашварнцы, возглавляющие отряды где не было лордов.
К некоторым из них даже возвращалось боевое предвидение, но если из глубин тумана приближалась таинственная смерть, то никакое предвидение не помогало — выбранный гашварнец просто падал без всякого предупреждения, заставляя товарищей вздрагивать и ускорять шаг.
Ничего другого им не оставалось — лишь идти, теряя бойцов и надеяться, что отряд не уменьшится до таких размеров, когда совокупно облако Силы станет совсем жидким и Марь снова их проглотит. В этом случае единственный шанс выжить — прибиться к новому отряду.
Гашварнцы пытались выбраться как можно быстрее. Их скорость ограничивалась лишь возможностями удерживать общее поле Силы, которое только и могло резать Марь как ледокол лед. Правда, туман и паника мешали ориентироваться. В результате один из таких отрядов, заплутав, вернулся в центр лагеря. На их удачу в этот момент таинственная смерть косила сородичей где-то на периферии.
Увидев строения, рядом с которыми все и завертелось, гашварнцы мгновенно сориентировались, развернулись и побежали прочь. Совершенно случайно они выбрали направление, по которому десять минут назад удирала Аметаш.
Еще через полминуты они оказались недалеко от женского трупа, который все это время пролежал, уткнувшись мордой в землю.
Один из бойцов провел по трупу равнодушным взглядом и хотел было двинуться дальше, как вдруг свалился. Следом на землю упал его товарищ. Остальные мгновенно выстроились кругом и от отчаянья выставили вперед мечи и копья.
Воины сильно нервничали, возможно поэтому не обратили внимание на то, что их собратья повалились не молча, как многие до этого, а выли и катались по земле. При этом новых ран на их телах не появлялось. В результате вместо мгновенной смерти они умирали полминуты, заполняя туман своими воплями.
Один из ближайших бойцов неожиданно поежился — его коснулось что-то холодное и очень мрачное. Если бы тут присутствовал Алекс, он бы наверняка узнал звучание Силы, исходящей от умирающих. Нечто подобное излучала деревянная пластинка — артефакт, при помощи которой его навык Касание пустоты эволюционировал в Дыхание смерти.
Но на удачу гашварнцев Алекса рядом не было…
Наконец умирающие испустили дух. В тот же момент рука женщины дернулась, а изо рта, скрытого маской, донесся стон. Это не укрылось от внимания солдат.
— Тут есть живые! Это — паучиха! — заорал один из них.
— Хватай ее и ходу! — приказал лорд, отлично знакомый с Аметаш.
Не то, чтобы он сильно жаждал спасти представительницу Сувры, просто понимал, что в этой чертовщине самостоятельно не разберется, а дьяволица, возможно, сможет подсказать дорогу, если очнется. Или ее можно будет кинуть как жертву на заклание таинственному убийце. Возможно, тому придется по вкусу мерзкая паучиха.
Лишь поэтому Аметаш подхватили и отряд помчался дальше. В этот раз строго в сторону от центра и не сворачивая.
Гашварнцам повезло — смерть собирала свою жатву в другом месте, и они, как и многие другие выбрались из Мари живыми. По крайней мере в этот раз…
* * *Аметаш очнулась еще во время лихорадочного бегства. Но полностью пришла в себя лишь снаружи аномалии.
— Как ты себя чувствуешь? — равнодушно спросил знакомый ей лорд по имени Торс, когда паучиха села.
— Отвратительно. Но это сейчас неважно. Что вам известно о случившимся, лорд? — прохрипела Аметаш — она еще восстанавливалась, поэтому мелодичный голос, который по сути являлся навыком, пока не вернулся.
— Марь появилась, — лаконично ответил Торс.
— Я в курсе. Вы выяснили, что послужило причиной?
— Нет. Мы едва сбежали.
— А сколько солдат вы потеряли?
— Этого я тоже не знаю! — раздраженно бросил лорд. — И
