Жемчужинка (СИ) - Быков Сергей Николаевич
Кристаллы настолько возбудились этой концепцией, что начали просыпаться. Представляешь?
- С трудом. Но ты продолжай, очень интересно.
- Они стали экспериментировать на основе ваших разработок. Изучать, что вы уже напридумывали, осмысливать. Те, продвинутые игры, что вышли за последнее десятилетие, их заслуга. Там они отрабатывали алгоритмы, совершенствовали механику виртуальных миров, создавали концепции взаимодействия с реальным миром, и делали ещё много чего.
И вот - Бесконечная Вселенная! - торжественно выдала Ева, - Знаешь, что она такое?
- М-м-м… - кроме как многозначительно мычать, мне не оставалось ничего. Выдавать банальное - сложная виртуальная игра, как-то уже не тянуло.
- Не пыжься, - посоветовала Божественная, - Это - реальная вселенная, созданная разумом кристаллов. Вселенная, которая где-то, так же, как и находящаяся где-то Вселенная, в которой существует Земля, Солнце, галактика Млечный Путь и сами кристаллы. Они обе реальны! Неизвестно, кто создал вселенную, где зародились кристаллы, но эту создали они. Не удивлюсь, если через многие миллиарды лет здесь появится кто-то, кто создаст ещё одну. А потом ещё одну… Возможно, так и рождаются вселенные.
- Я бы сейчас выпил и закурил… - после продолжительной паузы изрёк я. Сразу то, что выдала Ева, переварить было очень сложно. Растечься бы мыслию по древу, обмозговать неспеша… - Прям коньячку и большую такую сигару. Кубинскую!
- А пожалуй, - задорно улыбнулась Ева, - Победителю Великого Кракена, отцу, защитившему мою любимую дочь. Не пожалевшему для неё ничего. И вообще, господину моему, почему бы и не да!
- Серьёзно!
- Вставай, - скинула мою голову с своих колен Ева, - а то коньяк простынет.
Сижу… Легкое, ажурное и хрупкое на вид креслице. Не качалка, замечу. Изящный столик. Большой пляжный зонт создаёт прохладную тень. В руке квадратный, полукилограммовый стакан синего стекла. В нем плещется темно-коричневый напиток. Коньяк, как и обещали, очень хороший, и даже отличный, но марку определить не берусь. А вот сигара, которой я удовлетворённо попыхиваю, точно Монте Кристо №2. Самая-самая, а если и не так, вкусы всё же у курильщиков разные, то одна из верхней строчки топа.
В общем - лепота…
- Что с нашей дочей? - задал я естественный вопрос сидящей напротив Еве. В её руке тонкий и высокий бокал, в котором плещется что-то золотистое и шипучее.
- Она в Тёмной Бездне. Проходит инициацию на юную богиню. Кстати, скоро будет здесь.
- Вот как, - задрал я брови, - это очень хорошо. И отсюда следующее… Свет очей моих - трусы верни.
- Трусы, - сделала домиком брови Ева, типа - не понимает о чём я.
- Да! Трусы, труселя, трусямбы! Костюм тройку не прошу, но обычные неуничтожимые, - добавил я сарказма в голос, намекая на давние обстоятельства, - семейники вынь и положь. Ты же не хочешь, чтобы солидный перец, победитель всего, чего только можно, сверкал голой жо перед дочерью?
- На тебе прекрасный пляжный подгузник, - мило улыбнулась Ева, - Работа высококвалифицированного конфикционера, кстати. Материал - что ни наесть природный, естественный, строгий дизайн минимализма, смелая цветовая гамма! Шикарная вещь!
- Тоесть, - сделал я вывод, - трусы не дашь.
- Не-а… Ты, снова, как и всегда, не умер. Не умер, вот какая забавная штука.
- Формально не умер, - вставил я.
- Нормально не умер, - поправила меня Божественная.
- Знавал я, - затянувшись глубоко, пыхнул ароматным облаком дыма, - и ещё больше повидал хищниц, что раздели мужиков до исподнего, а то и до гола. Не только при разводе и делёжке, но и так, по ходу жизни. Хотя, будем справедливы, "до исподнего", тем более до гола - всё же фигура речи. Что-что, но хотя бы одежда на теле оставалась.
Но чтоб отнять у мужика даже трусы, оставить, в прямом смысле этого слова - голым, это вообще за гранью добра и зла. Королева - я в восхищении!
- Я - Богиня, - потыкала пальчиком себе в грудь Ева, - что, вообще-то, несколько повыше королевы.
- Ая-яй, Божественная моя, ая-яй…
- И ничего не ая-яй, - совсем ни смутилась Ева, - Ты у меня, господин мой, ловкий, сообразительный, рукастый, харизматичный и удачливый. Думаю, месяца через три-четыре уже опять будешь плыть на собственном корабле, мутить с какой-нибудь принцессой и собирать хабар, попутно нагибая всех, направо и налево.
- Не правда ваша! Никогда такого не было! - изобразил я смертельную обиду.
На что Ева только звонко рассмеялась. Ах, как она смеётся! Божественно. За одно это простить многое можно.
- Трусы не вернёшь.
- Не-а…
- Что значит моё длинное имя не скажешь.
- А ты ещё не в курсе?
- Не в курсе.
- Ну и я не скажу, - в глазах её скакали бесенята, а губы растягивала счастливая улыбка.
- Госпожа моя, я же бессмертный.
- Я знаю.
- И значит, у меня очень, очень, очень-очень много времени.
- Согласна.
- А раз так, я же улучу момент и отомщу! И мстя моя ужасной будет!
И как вы думаете, что произошло? Она снова залилась смехом…
- Головастик… - задал я Еве тревожащий меня вопрос, когда она чуть успокоилась.
- Не волнуйся, - тоже становясь серьёзной ответила Ева, - Неужели ты мог подумать, что я развоплощу его. Он всё же, в каком-то смысле, тоже моё дитя и… часть тебя.
- Как он?
- Жив, здоров. Печален… Далеко отсюда, но придёт время, и он появится.
- Фух, - выдохнул я - уже легче.
- Переживал?
- Не то слово…
- Верю.
Помолчали…
- А как, вообще, получилось, что я жив?
- Потому что формировался ты, со своими статами, способностями и образом, вне Бесконечной Вселенной. В изомерном предбаннике, который к ней отношения не имеет. Так что, формально, всё правильно. Ты отдал всё, что было у тебя, что ты приобрёл и получил на Океании, но сама жизнь с начальными характеристиками осталась при тебе.
- Хитро… - хмыкнул я, - Но могли бы и намекнуть, как дело-то обстоит. Хотя постой, это была очередная проверка на вшивость.
- Но ты же не отступил, - ни сказав ни да, ни нет, мило улыбнулась Божественная.
- Не отступил, - кивнул я, - Ну, а если бы проиграл кракену?
- Дочь бы погибла, - посмурнела Ева, - Потом, много времени спустя, орден Справедливого Ока возродил бы её. Где-нибудь далеко. Она снова стала бы чей-то дочерью, но уже не нашей. Она бы всё забыла. Тебя, меня, Головастика, Старого, Рамзеса и Люси, всё.
- Это… - я даже не смог сразу подобрать нужное слово.
- Это ужасно, - опередила меня Ева, - ужасно…
- А что, чисто теоретически измышляя, случилось бы если я ничего не отдал?
- Хм, - Ева посмотрела на меня очень серьёзно, - Жемчужинка стала бы очень могущественной цифрой. Очень могущественной, но не богиней. Не знаю, насколько бы ты остался для неё любимым отцом, но для меня из господина моего превратился бы в некоего игрока, одного из многих. Ты стал бы мне неинтересен, - Наклонилась ближе и заглядывая мне в глаза, высматривая в их глубине что-то очень важное для себя, сказала Ева, - Совсем.
- Справедливо, - ответил я ей таким же открытым взглядом. Протянул руку и накрыл её ладошку, - Справедливо. Надеюсь, я тебя не разочаровал и всё ещё интересен?
Ева расслабилась, улыбнулась, откинулась назад… Наверное то, что она увидела, вполне её удовлетворило.
- Боле чем, господин мой. Более чем…
Глава 24
Эпилог.
- Скажи мне, о зефир сердца моего, признайся, как на духу, всё это, - я махнул рукой, - один длинный и целенаправленный квест?
Мы всё так же сидели за столиком, под зонтом, но концепция радикально поменялась. Стакан с коньком, вторая порция, остался, сигара в зубах, тоже вторая, кстати, а вот Ева сидела у меня на коленках, и я по-хозяйски ухватил её за бедро. Может и не совсем бедро, но к чему излишние подробности.
