Бесоборец (СИ) - "Гоблин (MeXXanik)"

Я последовал за ней. Прозвонили колокольчики, сообщая, что в магазин пожаловали гости.

— Добрый день. Могу ли я вам что-нибудь предложить вам и вашему спутнику?

Перед Анастасией словно из воздуха появилась улыбающаяся девушка — администратор. Она окинула взглядом меня, и обращалась к Анастасии.

— Он не мой спутник, — отрезала сестра. — Вернее… В общем, мы сами выберем.

Она схватила меня за руку, посчитав, разговор оконченным. И потащила меня к рядам с мужской одеждой. Я последовал за ней, чувствуя, как спину прожигает ехидный взгляд администратора. Видимо, девушка решила, что аристократка позволила себе поразвлечься с бастардом. И теперь играет роль благодетельницы. Видимо, так подумал не только я.

— От тебя одни проблемы, — прошипела девушка. Ее щеки густо покраснели. Казалось, Анастасия готова сквозь землю провалиться от стыда.

Сестра сняла с вешалки несколько костюмов. Прищурилась, приложив одежду ко мне. Тут же вернула пару и оставила один.

— Вот этот должен подойти. Идем.

Чуть дальше она притормозила и набросила мне на руку рубашку, потом ремень и галстук.

— Но… — попытался было протестовать я, мельком взглянув на ценники. Количество нулей на бирках из плотного картона было внушающим.

— Не зли меня! — строго сказала сестра и подтолкнула меня к кабинке.

И я послушно шагнул в примерочную. Анастасия же уселась в удобное кресло, стоявшее напротив двери в примерочную, и подняла руку, подзывая администратора:

— Теперь, любезная, ты можешь мне помочь, — мило произнесла она, и в ее голосе послышались мстительные нотки:

— Принеси-ка мне чаю, пожалуйста. Желательно Графиню Синицыну с лесными травами. В этом заведении он найдется? И уберите из сбора лепестки зверобоя. Они дают отвратительную ноту.

Я довольно усмехнулся: сестра решила отыграться за косой взгляд, которая администратор имела неосторожность бросить в нашу сторону. Внутри даже колыхнулось некое подобие жалости. Впрочем, девушка сама виновата.

Я снял свою одежду и начал неспешно переодеваться.

Рубашка села как влитая и действительно мне шла. Вроде обычная белая ткань и простой крой, но в ней было комфортнее, чем во всем, что я носил ранее. Брюки тоже порадовали, особенно если учесть, что стрелки на них выглаживать придется не мне. Всегда не любил это занятие.

Пиджак оказался туговат в плечах, и я ненадолго задумался, стоит ли это проигнорировать. Однако решил, что удобство превыше недовольного фырканья Анастасии.

— Мне нужен размер больше, — произнес я и, отодвинув шторку, повесил пиджак на вешалку, что стояла рядом.

— Размер побольше всем нужен, — ответила сестра издевательски и щелкнула пальцами. — Принесите такой же, но больше.

Подходящая вещь оказалась на мне спустя пару минут. Этот пиджак был мне впору и я остался доволен после того, как повел руками, обхватил себя за плечи.

Проблема появилась, когда я попытался завязать галстук. Узел никак не давался мне, сколько бы я ни старался. Это вызвало новую волну раздражения.

— Ну что ты там так долго? — прозвучал из-за шторы голос сестры. Видимо, она вдоволь насладилась экзекуцией над администратором, и теперь хотела как можно быстрее свалить.

Я открыл было рот, чтобы ответить, но девушка вошла в кабинку. Внутри начало закипать раздражение, и обернулся, пытаясь справиться с удавкой:

— А если бы я был голым?

— Пф-ф-ф-ф, — беспечно махнула рукой девушка. — Я как-то уже заходила к тебе в ванную. Так что удивить меня тебе нечем.

Девушка подошла ко мне почти вплотную и усмехнулась:

— Дай я. Да убери ты руки.

Ее пальцы справились с узлом куда быстрее. Она быстро завязала галстук, поправила его. Потом застегнула запонки с янтарем, которые вынула из сумочки.

— Этими пользовался папенька для дежурных приемов, — пояснила она, приятно удивив тем, что подумала о такой мелочи.

Затем она отошла на шаг в сторону. И довольно кивнула:

— Тебе идет.

— Подлецу все к лицу, — ответил я.

— Признаться честно, я беспокоилась, что нам придется потратить не один час, чтобы скрыть твою крестьянскую натуру, но… теперь с тобой не стыдно выйти в люди.

Она поморщилась, прикоснулась пальцами к голове, массируя виски. И села на пуфик, который стоял в углу. Я присел рядом.

— Что с тобой?

— Голова, — прошипела девушка. И я заметил, как от боли сузились ее глаза. — Сейчас…пройдет.

Она открыла сумочку и принялась что-то в ней искать.

— Черт, да где они? — бормотала она, перебирая содержимое.

— Давай я.

Она зло уставилась на меня и отрезала:

— Один раз ты мне уже помог. Да так, что Алешина косится на меня с насмешкой.

— В этот раз я постараюсь влить меньше силы, — пообещал я и убрал ее руки. Положил ладони на виски, и коснулся плетения восстановления.

Девушка “открылась”, и сила влилась в нее, как в сухую землю. Словно своей у нее не было.

— Ты как будто выгорела, — удивленно пробормотал я.

Девушка взглянула на меня, но ничего не ответила. И я заметил, что она пытается закрыться.

— Эй, зачем?

— Потому что… сложно сопротивляться, чтобы… не открыться полностью, — сквозь плотно стиснутые зубы прошипела сестра. — А открываться тут… что люди… подумают.

Целительное прикосновение мягко окутало ее голову. Зрачки девушки расширились, а с губ сорвался едва слышный стон. Ладошки крепко стиснули мои запястья, ногти впились в кожу, оставляя глубокие следы.

— Хватит! — она оттолкнула меня. — Мне уже легче. Идем.

Охнув, она встала. Посмотрела на себя в зеркало, поправила перчатки, огладила ткань на животе. Я невольно оценил очертания ее бедер и ягодиц. А счастью я вовремя отвел глаза, когда девушка нетвердой походкой шагнула в магазин.

Я заметил парня, который стоял у стойки и болтал с администратором, которая встретила нас у дверей. Рядом с ним, со скучающим видом топталась девушка — ровесница Анастасии. Заметив их, сестра ойкнула и хотела было попятиться дверь, но в этот момент парень заметил движение и обернулся.

— Анастасия Павловна, — радостно воскликнул он, словно встретил старого друга. — А я смотрю — машина с номерами вашей семьи стоит у дверей. А в зале никого. Какими судьбами?

Понимая, что маскировка провалена, девушка вышла из комнаты, задернув штору прямо перед моим лицом.

— Привет, Василий Антонович, — послышался ее приглушенный голос. — Да так, решила зайти, примерить кое-что из вещей. А ты?

— Готовлюсь к учебному году в академии, — ответил парень. — Меня зачислили в какой-то корпус синода.

— Маша, я хотела бы оплатить покупки, — как бы между прочим, произнесла сестра.

— За костюм своего спутника? — нашла «нужным» уточнить администратор.

— Да.

В голосе Анастасии слышалась плохо скрываемая злость. И Маша, кажется, поняла, что сморозила глупость. Послышался писк считываемой банковской карты.

А затем, до меня донесся удивленный девичий голос:

— Так ты пришла не одна? Ну, показывай своего спутника.

В ее тоне чувствовалось плохо скрытое лукавство. Скорее всего, она уже заметила пошатывающуюся походку девушки и чужую силу, которая плескалась в ее расширенных зрачках.

Во фразе слышалось неприкрытое “Неужели он настолько хорош, что ты готова оплатить ему костюм от Рукавишниковых”?

Я глубоко вздохнул и вышел из кабинки.

Анастасия прожигала администратора полным ненависти взглядом, в котором читались все муки мира. Василий же, наоборот, благодушно улыбался. А Татьяна посмотрела на меня с плохо скрываемым интересом.

— Не представишь меня спутнику? — улыбаясь, обратилась она к Анастасии.

— Никита Павлович Святогоров, — нехотя ответила девушка.

Василий удивленно поднял бровь:

— Вот как? Выходит, он твой сводный брат? Не знал, что у покойного Павла Васильевича были единокровные наследники. Ну, приятно познакомиться. Меня зовут Василий Антонович Добрынин. А это моя сестра, Татьяна Антоновна.