Кровавый целитель. Том 5: Late game - Часть 2 (СИ) - Тэл Александр ArFrim

Раздался нервный смешок.

— В этом и есть моя главная ошибка. Я пошёл за помощью к людям, которые изо всех сил хотят вернуться. А надо заручиться поддержкой тех, кто мечтает задержаться здесь. Отребье, которое напало на вас — вот, кто нам нужен, и вот с чьей помощью мы сможем протянуть эти пять лет.

— И как ты ими управлять собираешься? — спросил Саквир. — Они же дикари и животные.

— Я и не буду ими управлять. Они — псы, которых нужно держать максимально далеко от клетки. Совет их ограничивает? Мы же, напротив, дадим им полную волю. Пусть делают что хотят, пусть занимаются чем хотят, лишь бы это сильнее тормозило простых игроков.

Повисла тишина. Зулдрия практически физически чувствовала, как её разрывает на две половинки. Она ужасалась тем словам, что вырывались из уст Фаэла, но вторая часть шептала, что он прав. Жесток, но прав.

— Погоди, Фаэл, это же дикость полная! — воскликнула Инька. — Ведь…

— Иня, — произнесла Зулдрия сухим, словно чужим голосом. — Вспомни, что сказал Кунд. Мы в месте, где полезно снять розовые очки.

— Но…

— Я понимаю тебя, Иня, — каждое слово Фаэла резало, словно острая бритва. — Но Зулдрия права. Нужно снять розовые очки и посмотреть на это место здраво. Даже если мы отойдём в сторону и проживём здесь спокойную жизнь, не вмешиваясь в дела игроков и ожидая, пока кто-то пройдёт все три легендарных подземелья и закончит игру, отребье в любом случае будет убивать, будет грабить. Жестокость — вещь, которая случится с нами или без нас. Так почему бы не воспользоваться ей в своих интересах?

Одна часть аплодировала Фаэлу. Вторая хотела его ударить.

— К тому же…если у нас всё получится, если мы сможем сделать всё тонко и безупречно, то пострадают немногие. Да, жертвы будут, но…это не сравнить с тем ужасом, через который прошли наши боевые друзья и товарищи. Вспомните их отчаяние. Сколько близких людей смотрели на нас безумными глазами и кричали, что по сравнению с тем, через что они прошли, смерть — милосердие. Мы обещали защитить их. Я…обещал. И наш…и мой долг — сдержать слово.

Скатилась слезинка по глубокому шраму…

Нет сил больше плакать, и так хочется сдаться…

Но пусть нас ломают, мы борьбу не оставим…

Свет Искры. Сохраним. Он к добру нас направит…

Эту песню любила Карли, девушка-НИП, не выпускающая из рук музыкальную арфу. Карли пела её настолько часто, что слова сами отпечатались в сознании. Зулдрия тихо пела, чувствуя, как вместе с песней равномерно текут и мысли.

Как и вчера, разум разрывало на две половинки. Первая шептала, что Фаэл прав, и что они всё делают правильно. Вторая же кричала, что так нельзя, что надо одуматься, пока ещё не поздно.

«Да замолчите уже хоть на мгновение», — устало попросила Зулдрия. Сейчас в хижине она была одна. Фаэл узнал, что в игру попал его далёкий боевой товарищ и друг, который многие годы назад был маршалом в его гильдии, и ушёл на встречу с ним.

— Если и есть человек, которому я могу доверять кроме вас, так это он, — уверенно заверил Фаэл.

Ян и Инька ушли собирать информацию обо всех случившихся преступлениях. Недавно организованный Совет и медиаресурсы вроде игровых изданий сделали услугу — заботливо собрали все данные в одном месте, разложив перед ними на блюдечке кто и что натворил. Саквир ушёл на встречу с одним парнем, чтобы предложить тому грязную работёнку. Оказалось, что один из целителей и его друзья нашли девочку-НИПа, которая вела себя очень странно. Странно для этого мира, ведь все НИПы здесь не обладали сознанием и вели себя заскриптовано, а девочка, как будто, напоминала тех самых «умных» НИПов в их мире. Эту девочку важно прибрать к своим рукам.

Она свои дела сделала — прошерстила аукцион и выкупила множество полезных предметов. Им потребуется не только собрать костяк отморозков, но и выдать им снаряжение и расходники. Повезло, что золото, которое они нафармили за месяц борьбы с Пожирателями, работало и здесь, и золотых монет у них было в достатке.

«Вот не сиделось же мне на месте…» — размышляла Зулдрия, посматривая в окно. Дёрнуло же её вернуться в эти онлайн-игры, от которых она брала перерыв долгие семь лет. Максимум — провела больше года на одной из форумных ролевых игр, которые пусть и обрели слишком нишевый статус, но продолжали жить. Приятное время, приятное знакомство со многими интересными людьми, а так же с тремя девушками, с которыми они были сёстрами всё это время. После эту ролевую закрыли, а одна из подруг мира реального предложила ворваться в новую корейскую гриндилку. Поиграв какое-то время, она уже хотела было удалить клиент, как познакомилась с Фаэлом, предложившим создать конст-пати. Финальным штрихом стал подарок от любимого на день рождения — игровая капсула для виртуального погружения.

Это воспоминание заставило поморщиться. Две половинки вновь трещали, растягивая её в разные стороны. Нет, она всё делает правильно. Она согласилась на такое не из-за личной прихоти, а из-за желания спасти многих хороших людей. Но с другой…Как жить дальше? Всё закончится, она вернётся в реальный мир, но что там? Как смотреть в глаза близким? Любимому? Говорить, что всё хорошо, я так, всего лишь виновна в гибели тысяч людей, а что на ужин? От одной этой мысли хотелось заплакать.

— У нас проблема, — констатировал Фаэл.

Зулдрия оторвалась от кипы пергаментов. Глаза уже болели вчитываться то в мелкие аккуратные буквы, то в большие, неряшливые и размашистые.

— Чего такое? — устало спросил Саквир.

За окном разливалась поздняя ночь. Тем не менее, никто не спал. В последние недели они в принципе тратили на сон всего лишь шесть системных часов, всё оставшееся время посвящая своему плану. Уже шли первые успехи, а игровое сообщество с небольшим трепетом и страхом рассказывало друг другу, что среди них появились Невозвращенцы — звери, для которых не писаны никакие правила. Они набирали ход, но с каждым новым днём отчётов и информации для анализа становилось всё больше.

— Вроде бы, всё хорошо? — Иня по очереди смотрела на пергамент то в левой, то в правой руке. — Один из рейдов развалился. В три мы вклинили своих. Остальные ещё только собираются, но они с каждым днём буксуют всё больше.

— Пираты, — коротко ответил Фаэл. — И их лидер, Эфклин. Я никак не могу подступиться к ним. Мало того, что он почти не ведёт набор в гильдию, а каждого кандидата проверяет так тщательно, словно вербует в спецслужбы, так ещё в рейд он отбирает игроков лично. Если так пойдёт, то они пройдут легендарку, и первый слой Купола спадёт.

Нет. Этого нельзя допустить. Прошло же так мало времени. Зулдрия пыталась что-то придумать, но если Фаэл не знал, как к ним подступиться, то что уже говорить о ней.

— Забавно, что Чёрный список помог нам отобрать в Невозвращенцы самых отмороженных идиотов, но при этом рейд-лидеры сверяются с этим же списком и мы никого не можем задействовать оттуда, — мрачно заметил Саквир.

Инька внезапно начала перебирать стопку пергаментов, словно искала в нём что-то. Наконец, она нашла нужный.

— Вот. Отчёт нашего шпиона из Амазонок. Там про Эфклина.

Фаэл протянул руку и забрал пергамент, внимательно прочитывая каждую строчку.

— Так, что тут у нас…К ним приходил Эфклин и просил отдать ИсукиАйсурумаки…Странно, что лидер Пиратов пришёл лично.

— Вежливость? — предположила Инька. — Чтобы не распространились слухи, что лидер крупной гильдии переманивает рейдеров за спиной?

— Может быть…Исуки…Исуки…что-то знакомое…

— Я вспомнил!

Ян вытащил из инвентаря книжку с токсично-жёлтой обложкой, вызывающей отвращение одним лишь видом.

— … также вчера поссорилась влюблённая пара — Венж и Исуки. Согласно сведениям нашего надёжного источника, причиной ссорой стала Амазонка «МамаКулак». Она утащила своего любовника в подсобное помещение, откуда они не выходили десять минут…

— Ян, господи, что за дрянь ты читаешь? — поморщилась Зулдрия.