Я переродился в РПГ мире... Ржавым мечом?! Том 2. - Данил Счастливый

Я переродился в РПГ мире... Ржавым мечом?! Том 2.

Справочник наблюдателя (в работе. Можете указать, что следует добавить)

Кроссград – центральный город начальных земель, по легендам – первые боги, а затем и люди, появились именно на местных горах.

Гротас – Центральный город запада средних земель. Является важным торговым узлом и единственным местом, с которым соединены начальные земли порталом.

Статиум – город при магической академии. Находится под осадой Кристального замка.

Кристальный замок – поселение древнего рода Мерай. Потерянный дом Гласи Мерай.

Племя красных драконов – крупное восточное поселение ящеров, когда-то, дом Селестии Грозгладем.

Авельдим – древний город разрушенный и восстановленный после первой орчьей войны. Город, в которой из своего племени сбежала Селестия.

Алый Некромансер – лидер крупной гильдии в Авельдиме, отправивший Селестию на верную смерть в подземелье, где она познакомилась с Владом.

Фиоликс – таинственный маг, о существовании которого герои узнают от кузнеца-доктора Нэйла. Он находится под осадой в городе Статиум и может дать столь необходимые ответы.

Ненависть!

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — срывая горло, восклицала я. — Суки! Мрази!

Монстры уже давно закончились, но я продолжаю беспамятно рубить деревья, камни, траву… Мои удары стали намного сильнее. Видимо, Владик постарался. Ему ведь тоже тяжело?

Не хочу ни с кем говорить.

— А-А-А-А-А-А, — я разрубила ещё одну молодую сосенку и помчалась дальше.

Ещё удар! Ещё! Я срублю хоть весь этот лес, если это поможет мне затупить боль. Массивный дуб чуть не упал на меня, но я нарезала его на тонкие блинчики. Ещё! Хоть что-нибудь! Раскрошить булыжник. Обезглавить огромного волка. И дальше, глубже в Тёмные щели. Не помогает. НЕ ПОМОГАЕТ!

— Почему?! — крикнула я, а после запнулась об упругий корень.

Лицом прямо в грязь. Лёгкие отбило - воздух закончился, а сердце… Да что там сердце! Всё тело сводит в припадке обезвоживания и боли. Встать уже не смогла. Инстинкт выживания заставил повернуть голову – жаль, а так бы и захлебнулась в мутной бяше. Вот чего я заслужила. Позорной смерти в глуши. Чтобы никто никогда не нашёл. Дышать так больно! Горло вскипает. Драгоценная жидкость тратится на слёзы, иссушая меня ещё сильнее.

Тогда я стала просто бить по земле, по камням, по веткам. До вывиха пальцев. Кричала. Вопила. Рыдала.

— НЕНАВИЖУ! Шанкс…

— Си, пожалуйста, хватит, — попросил меня тёплый голос.

Он говорил и прежде. Все несколько часов или дней, пока я покрывалась вязкой кровью данжевых мобов. Но я его не слышала… Или не хотела слышать.

Продолжила стучать.

— Си, пожалуйста… Я понимаю, что мне легко говорить. Я кусок железяки и не могу даже оплакать друга, но… Я просто переживаю за тебя, — сказал Влад.

— Почему он умер… Почему?!

Додумалась взять флажку воды из инвентаря, которую Вольдемар предусмотрительно вручил каждому. Тело, получившее жизненонеобходимый эликсир, стало медленно блокировать мне доступ. Даже пальцы теперь не шевелятся.

***

Проснулась от того, что горячая жидкость заливалась мне в рот. Солёная, вкусная. Проглотила, а после приоткрыла глаза.

Передо мной стоит взволнованная Гласи. Чуть дальше горит костёр, Вольдемар подбрасывает в него поленья. Небольшой котелок с буро-мясной жидкостью стоит прямо на углях.

Похоже, ребята оттащили меня из лужи, усадили у дерева, накрыли тёплым меховым пледом.

Хочу есть. Жадно потянулась за ложкой.

— Очнулась, наконец. Как себя чувствуешь? — спросила Гласи.

Вольдемар подошёл ближе:

— Мы переживали за тебя, Си. Это правда? Про Шанкса? — он взял меня за руку, крепко сжал.

Нависли вокруг меня, как мухи у сладкого винограда! Что мне ваши слова? Зачем мне ваше сочувствие!! Я не смогла спасти его. Он умер прямо у меня на глазах, а я ничего не смогла сделать! А вы? Просто ушли!?

— Да, — с трудом сдерживая желчь, ответила я.

Вольдемар выругался, сел на землю, схватился за волосы. Гласи просто замерла, её руками овладел тремор. Сильный.

Владик, мой дорогой Владик, тебе ведь тоже трудно? Не хочу говорить, но и не говорить не могу. Сжала рукоять, особенно надавив указательным пальцем.

— Я держусь, Си. Хочу забыть об этом, стереть память, — ответил Влад.

Сжала рукоять ещё раз – согласилась. Все сидели молча, трещал только костёр. Где-то там выли голодные хищники, потеряв свою добычу в ночной тьме. Ярко светила луна. Полное опустошение… Целый мир обвалился, а ты упал вместе с ним в бездонную пропасть. У меня было столько планов, а что сейчас? Ярость и боль сражаются друг с другом за место преобладающего чувства.

Пророчество, будь ему неладно, свершилось. Даже если он полюбил меня по-настоящему, а не потому, что так было предсказано – это ничего не изменило. Его жизнь была предопределена дряхлой книгой.

Тому, кто её написал, не поздоровится! Будь это хоть бог, хоть сама реальность – я уничтожу любого!

Вновь заплакала. В этот раз тихо, без криков и стонов. Страдания жгли горло, перехватывали дыхание, отбивали сознание тяжёлыми ударами. Я лишь тихо всхлипывала, а сердце было готово разорваться на части… В тот момент мне хотелось так и остаться лежать у этого дерева, опустив руки, но Владик, как всегда, вспомнил очень важную фразу.

— Опустившись на самое дно тебе остаётся лишь оттолкнуться, Си. Это твои слова. Не мои.

Он прав – остаётся только оттолкнуться. Всего неделю назад это произнесла я, думая, что дно было тогда. Семь дней спустя я уже даже не уверена: существует ли оно, вообще, это дно…

Как бы тяжело ни было и кто бы меня в это «тяжело» ни загнал, если сдамся, то проиграю. Предам память Шанкса и на блюдечке преподнесу злодеям победу, даже не зная их в лицо. Так просто нельзя! Нужно бороться.

Откровение Влада

Так или иначе, но весь вчерашний день я провела в беспамятстве. Поела, выплакала боль и вновь отключилась. Не знаю сколько времени мы провели в данже и сколько я пробыла в одиночестве тут, уничтожая флору и фауну, однако сегодня, проснувшись с первыми лучами солнца, я хоть могу соображать.

Вот я вновь открыла глаза: Гласи и Вольдемар, облокотившись друг на друга дремлют у тлеющих углей, обновлённый Владик непоколебимо смотрит в небо, лёжа у меня на коленях. Наверняка уже заметил, что я проснулась, но