Плиомикон, том I - Антон Пешкин
— Я, это… — замялся он. — Ты говорила что у тебя проблемы с алгеброй?
— Ну да, — Ника нахмурилась, пристально уставилась на гостя. — Придумал как списать на экзамене? Не прокатит, сразу говорю, там все в глушилках.
— Да я просто могу тебе помочь, — Техей взял со стола одну из тетрадей. — Давай разберем что тебе непонятно. Я же должен тебя как-то отблагодарить.
Ника усмехнулась а затем, не сдержавшись, сдавленно засмеялась, бросая в угол электроарфу в чехле. Такого она никак не ожидала — мало того, что горбун, которого они нашли полумертвым под мостом превратился во вполне себе нормального, пусть и очень уж белого юношу, так он еще и разбирается в точных науках и бесплатно предлагает учить ее. В Мекинах образование было дорогой к хорошей работе, возможно даже на АЭС, а значит и к большим деньгам, поэтому частные репетиторы стоили крайне дорого и позволить себе их могли только самые зажиточные граждане. Ника на секунду подумала что Техей, не будь он так наивен и прост, мог бы хорошо устроится в этом городе, не то что она со своей идиотской музыкой.
Девушка села рядом с ним за стол, взяла карандаш и Техей начал тихо, спокойным, не таким как учителя в школе, голосом объяснять ей в чем заключаются ошибки в ее расчетах. И сперва она, конечно, действительно пыталась вникнуть в объяснения юноши, даже пыталась что-то решать, но цифры никак не сходились, переменные путались, и хоть Техей не начинал орать на нее за ошибки, даже так ей было трудно действительно осознать все то, что она пыталась сделать. В конечном итоге ее сознание, ее внимание стало улетать куда-то вдаль, прочь от этого душного, мерцающего тысячами огней города, куда-нибудь в горы, настоящие, созданные по воле случая, что обнимают белые облака и грозовые тучи. А верхушка у горы белая-белая, буквально сверкающая в лучах какого-нибудь нежного солнца, прямо как на картинках. Прямо как…
— Ник? — Техей как-то странно посмотрел на нее, и девушка пришла в себя.
Она тут же поняла, что все это время молча, задумчиво пялилась на парня рядом, на его короткий, но уже волнистый белый ежик на голове, на странное лицо, по которому трудно было определить из какого он племени вообще. Да и с этой ли он вообще планеты.
— Да пошел ты, — Ника, скривив губы, отвела взгляд в сторону, о чем-то мрачно задумалась. — Придурок.
Она резко встала из-за стола, накинула на плечи черную тканевую куртку с геометрическим узором и быстрым шагом вышла из комнаты, громко хлопнув дверью и оставив Техея одного в недоумении сидеть за столом. Юноша совершенно не понимал что только что произошло, да и сама Ника, наверное, не осознавала этого до конца, но он точно знал, что он должен последовать за ней. Если сейчас даст ей одной посреди ночи блуждать по улицам подземного города, то быть беде — голоса в голове буквально вопили об этом.
Он выбежал наружу, захлопнув за собой дверь, по лестнице побежал вниз, откашливаясь — болезнь еще не отступила полностью, хотя и не мучала Техея так сильно, как прежде. Лишь внизу, у самого выхода из здания он остановился, потянувшись левой рукой без большого пальца к ручке двери. Выйти наружу означало рискнуть быть замеченным, вернуться туда, откуда он еле-еле сбежал, да и то удалось ему это из-за изрядной доли удачи. С другой же стороны, он не мог вечно прятаться в этом доме, под крылом этой странной, порой прямо-таки невыносимо вредной девушки. Рано или поздно ему все-равно пришлось бы выйти наружу.
Стиснув зубы и сделав глубокий вдох, Техей открыл дверь. Он вышел на улицу, что даже ночью была залита пусть и приглушенным, но достаточно ярким светом. Небоскребы жилых и офисных зданий беспорядочными, нестройными громадами высились вокруг него, с фасадов зданий на него взирали лепнины в виде лиц, фигуры атлетов, будто бы удерживающих этажи над ними, геометрические узоры. И всюду свет, свет, свет… Такой, как был на зой-базаре, но без толп народа, без запахов пота и слез от плененных людей, без криков работорговцев, зазывающих покупателей. Здесь пахло бензиновыми испарениями, выхлопными газами, сырым бетоном и хлоркой — запахи продвинутого, густонаселенного цеха, ощущение сырости в затхлом воздухе, звуки машин где-то в отдалении.
Техей, оглядевшись вокруг, заметил наконец, как Ника сворачивает за угол. Напрягая все тело, юноша погнался за ней, тяжело дыша — все-таки организм не восстановился полностью, бегать было тяжело и больно, но все же он бежал. За угол, на узкую пешеходную улочку, где Ника уже спускалась на уровень ниже, по лестнице, над которой мерцали горящие буквы "МЕТРО". Он устремился за ней, вниз по сырой лестнице, по которой бежали небольшие ручейки маслянистой воды, исчезая в зарешеченных водостоках внизу, в коротеньком тоннеле, а затем на станцию, куда уже спускалась Ника. Там, внизу, к маленькой платформе вел узкий проход через что-то странное, металлическое, преграждающее путь. Под крик охранника Техей перемахнул через турникет, побежал вслед за Никой, что уже заходила в вагон поезда с зарешеченными окнами.
Наконец, когда она услышала его тяжелое, хриплое дыхание, девушка заметила его. Техей стоял перед ней, согнувшись пополам и пытаясь отдышаться. Удивительно, как тяжело ему было просто догнать ее.
— Ты зачем вышел, кретин?! — зашипела она на него, дергая за рукав рубашки.
Ника толкнула альбиноса на жесткое металлическое сиденье, и тот, проглотив слюну, стал дышать ровнее, медленнее, глуповато улыбаясь и глядя прямо на нее. Вскоре девушка сдалась и сдавленно засмеялась, отводя взгляд в сторону.
— Все, уже не боишься Архитекторов? — едко подколола она петраманта.
— Боюсь, — честно признался тот. — Но за тебя тоже боюсь.
Он не стал спрашивать девушку о том, куда она едет и зачем. Лишь смотрел на нее, сидящую напротив,
