Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика - Игорь Владимирович Осипов
Я вздохнул и спросил:
— А то, что я вас называю не Винтиком и Шпунтиком, ничего?
Гном усмехнулся.
— Имён может быть много. Есть детское имя, данное матерью. Есть взрослое имя, данное старейшинами при этой… — гном замялся, — на вашем языке это, по-моему, зовётся инициацией. А есть имя, данное друзьями и спутниками. И не стоит путать имена с оскорблениями.
Я опустил глаза. Век живи, век учись. Не знал такого про гномов.
— А у нас только одно имя, данное при рождении. С ним всю жизнь и живём.
— Ну почему же одно, — ухмыльнулся гном. — Тебя звать Иван. А как звала мама?
— Ванюша, — тихо ответил я.
Гном кивнул и продолжил:
— А сейчас мы тебя зовём Вань-Вань. А станешь старцем, как будут звать?
— Иван Иваныч.
— У тебя тоже много имён, ласковое мамино, дружеское от нас, уважительное от молодёжи. Просто имена похожи. И рождены они одно из другого. А кто-то до смерти от каменной смерти будет ходить с детским именем.
Я легонько улыбнулся выражению каменной смерти. Коротышки верили, что к старости гномы становятся каменными изнутри, как окаменел древний лес, став углём. И когда каменеет сердце, оно не может уже биться, как прежде, исходит трещинами и лопается, обращаясь мелким щебнем. Инфаркт микарда, мать его. То же и со старческой головой, в которой мысли густеют, как нефть, становящаяся асфальтом. И получается такой каменный старец с гудроном вместо крови и рассудка. А ещё песок из задницы.
— Вань-Вань, — тихо позвала меня Киса, — а что с цилиндром?
— Сейчас, — тихо ответил я и принялся размышлять вслух, разглядывая прорезиненные и спрятаны под скобами кнопки. Специально сделано, чтоб нельзя было случайно облокотиться и нажать: — Очень похоже на переносной генератор волнистого тока от аккумулятора. Редкая штука, только один раз видел. Вот эта большая зелёная кнопка со значком питания включает. Я щёлкнул. Загорелось несколько крохотных искорок.
— Заряжен, — произнёс я, разглядывая прибор, а потом нахмурился: — Обычно кнопка только одна. Зачем вторая, красная, не знаю. Странный он.
За спиной выругался гном, и я отвернулся, а когда снова посмотрел на прибор, то только и успел, что выкрикнуть: — Стой!
Но Киса уже успела нажать эту самую красную кнопку. Я удручённо вздохнул и покачал головой. Сперва ничего не произошло. Но вскоре прибор тихо загудел и через пару секунд пискнул.
— Больно! — завопила стоящая рядом Киса и схватилась за голову.
От неожиданности я опешил, матюкнулся и тут же попытался выключить, но прибор не хотел выключаться. Он всё так же тихо гудел.
Я быстро выпрямился и подскочил к эльфийке.
— Помогите! — орала она, а рядом, к моему ужасу, впившись в свои же виски пальцами и закатив глаза, упала на колени Рина. Лицо девушки было перекошено от боли, а из-под ногтей потекла кровь, словно она пыталась выдрать из себя эту боль.
— Выключай! — заорал Винт, подскочив ко мне. — Быстро выключай, человек! Он схватил меня за шиворот и орал в лицо.
— Не могу! Он заклинил!
Гном состроил злую рожу и отскочил от меня, тут же подобрав с земли гаечный ключ, и принялся бить прибор. Но вещь не зря была пуленепробиваема. Стучать по ней ключом — всё равно что молотить палкой тяжёлый газовый баллон.
— Выключайся! — орал гном.
— Возьми гол… — начал я, но слова оборвались на полуслове. Голем рухнул на траву, и его сейчас было, словно кошку, попавшую в трансформатор, или эпилептика в припадке. Руки и ноги механического великана судорожно сжимались и разжимались, выдёргивая большие клочья из дёрна. Гудели от натуги наосы.
— Сука, — выругался я, глянув на бегающего вокруг голема, но не решающегося подойти поближе Шпунтика и застывшую в растерянности Гайку, а потом перевёл взгляд на орущую от боли Кису и упавшую в обморок Рину.
— Я сейчас, потерпи, — пробормотал я и опустил девушку на траву, подобрав с земли веточку, которую тут же обломил и сунул в рот, чтоб не откусила себе язык.
— Потерпи, — повторил я и скинул с плеча ружьё. Не было времени думать. Я просто-напросто разрядил дуплетом оба ствола, но пули оставили на корпусе лишь небольшие вмятины.
— Твою мать! — вырвалась у меня истеричная ругань. Рядом орёт от боли одна девушка, умирает от шока вторая, а я ничем не могу помочь.
— Сука, — прорычал я, упал на колени рядом с прибором и стал с силой давить на кнопку. Она утапливалась, но не щёлкала выключателем. Ни питания, ни запуска. А поднять и начать бить прибор обо что-то не получится. Он слишком тяжёлый.
Выругавшись в третий раз, я схватился за рукоятки и приподнял. Сделал выдох и попробовал взвалить на плечо, но не получилось. Он, зараза, сто кило, что ли, весит?
— Винт! — натужно завопил я. — Помоги поднять!
Гном подбежал ко мне, и я ощутил, как стало легче. Коротышка хоть и кряжист, но весьма силён.
Подняв повыше, я бросил цилиндр на траву.
— Сука! — прокричал я, так как прибор не выключился. — Помоги ещё!
Гном протянул руки, а потом начал пятиться.
— Да помоги, твою мать! — срывая голос, закричал я, а потом обернулся.
Ангел. Не заметил, когда он появился, но небожитель шёл к нам, шатаясь, словно раненый. Он едва переставлял ноги, и через силу держался, что не упасть на колени, делая передышки, привалившись к стволам деревьев. На лице — словно ничего не выражающая маска с остекленевшими глазами.
Ещё шаг, и ангел вытянул руку. Я уже понял, что будет дальше.
— Стой! Подожди! — закричал я, схватил за руки обеих девушек и, надрывая мышцы, поволок по траве. Это они с виду лёгкие, а попробуй утащи.
За спиной грохотнуло так, что уши заложило. Спину и руки оцарапало горячими осколками и обожгло искрами. Меня бросило вперёд, на траву. Упал на девушек, надеясь, что ничего им не сломал своим весом.
А потом пришла тишина, звенящая, как закоротивший динамик.
Я тряхнул головой, отгоняя гул. Словно сквозь вату стали слышны крики на гномьем языке.
Глянув на притихших и неподвижных девушек, я сел и огляделся. Ангел стоял неподалёку, опустив голову, словно контуженный. А гномы с воплями накренили бочку с водой. Гайка носилась с вёдрами, заливая их вспыхнувшую повозку. Их или ихнюю, сквозь туман в голове было всё равно, как произносится.
Заметив медленно тлеющие искры на зелёном эльфийском тенте, я через силу встал и пошёл к гномам. Было больно спине.
По пути ухватил за поводья паникующего Гнедыша и сорвал с верёвки резиновое ведро, притороченное за седлом.
— Налей.
Винт буркнул что-то нечленораздельное
