Проклятый род - Руслан Валерьевич Дружинин
Серко посмотрел на сестру так, словно Влада была самим Чернобогом. Она постоянно предсказывала любое зло в его жизни:
– Надо отдать им мясо, – прошептал брат сквозь стекающую с лица воду. – Без еды они…
– Нет, – отрезала Навь. В мгновение ока её взгляд стал холодным, как зимнее небо. – Ты всю жизнь любил слабость, но я тебе не позволю! Не в нашем пути, не с долгом, который мы на себя возложили. Ты слабостью Волка губишь, а зверь он недобрый и клыки его с каждой глупой затеей ещё пуще сжимаются! Коли делать такое и злобу вовремя не унять, так белая ярость пожрёт тебя, как мать чуть не сгубила! Волк создан для битвы, он Зиме вызов бросает, а ты его за шкирню, да на место?! Когда настанет час страшный, когда злоба прорвётся – сам проклянёшь свою доброту! Видела мать в тебе слабость, да не сумела побоями выбить!
– Ты добыла косулю, тебе и решать, – выдал Серко. Он не желал уступать Владе и бросать людей на погибель. – Но не требую от тебя, не прошу, а предлагаю…
– Что предлагаешь?
– Клятву – коли отдашь людям мясо, исполню одно, что попросишь.
Влада на миг потеряла дар речи. Цена клятвы была так высока, что сложно было взять и отказаться:
– Исполнишь?.. Ради этих беспутных покойников? Что ж с тобой деется, а Серко?! – она пыталась разгадать хитрость брата, но тот, кажется, не шутил. Тогда голос Волчицы зазвенел как железо, Серко должен понимать, как высоко ему выйдет цена обещаний:
– А ежели попрошу тебя о таком, чего ты исполнять не захочешь? Ежели от моей просьбы вся твоя душа вывернется на изнанку? Скривишься, но сделаешь?..
Не сводя глаз с сестры, Серко качнул головой:
– Коли людей помилуешь – клянусь, что любое исполню.
Ничего не ответив, Влада развернулась и зашагала к чужому Теплу. Из рюкзака она вынимала последнее, добытое ей для самого важного пути мясо.
Глава 7 Огненное имя
Серко отдал четыре патрона от карабина той женщине. Влада была права – подаренное мясо спасёт умирающую семью ненадолго. Невегласе съедят его за несколько дней, даже если будут растягивать. Ещё до первых морозов голод вернётся к ним с новой силой. Мать и двое ребятишек проживут на чуточку дольше, продержатся до первого снега, может быть первый месяц Зимы, но смерть всё равно их настигнет. Следующей весной к Звонкому Бору выходить не было смысла, живых там не останется.
Чуть только охотники отошли дальше в лес, Вера их поблагодарила:
– Вы поступили мудро, этим людям нужна была помощь. Спаси вас Господь.
Михаил попытался одёрнуть её, но крестианка не отступала:
– Голодного накорми, страждущего напои, болящего посети – всё это было вами исполнено, хоть вы и язычники.
От таких слов Влада только крепче стиснула зубы:
– Стоило ли их спасать? Хватит думать о других, крестианка. Ведь это нам теперь с голоду пухнуть, сама будешь корешками питаться. Дорога длинная, чем-жить-то собираешься?
– Поститься ради благого дела мне не впервой, – со смирением ответила та.
Влада резко остановилась на месте и задрожала от ярости. Глянув в глаза крестианки, она зарычала:
– Радуешься, что спасли их?! Худых детей, да две тощих бабы?! А ведь ещё до Зимы, даже с мясом одна из них сдохнет! Вопленицу кормить они точно не будут – зачем им её причитания? А сегодня к закату умрёт и мужик, только вот… – Навь прервалась и с жестокостью в волчьих глазах вытерла губы. – Только вот труп баба хоронить точно не станет. А зачем?! Он ей ещё пригодятся, ох пригодится, когда дети жрать захотят!
Судорожно вздохнув, Вера отшатнулась от Нави, но запнулась о корень и упала на землю. Вук залаял, Михаил попытался заступиться за родную сестру, но Влада оттолкнула парня на маленького Егорку. Схватив Веру за волосы, она подняла ей лицо и закричала в ненавистные зелёные глаза:
– Что ты знаешь о Яви?! Что ты знаешь о том, как люди живут Долгими Зимами?! Сидючи в крестианской избе, да по старым заветам молясь, ничего ты не видела, ничего ты не знаешь! Представить не можешь, на что идут те, которых возлюбить ты пытаешься! Не ведаешь, что творится в запертых избах, пока снег не сойдёт! По весне ты оттаявших детских трупов не видела, возле общин самоубившихся девок не считывала, а они в одних рубахах выскакивают на мороз, от ужаса спасаются, который в семьях творится! И вы, твари поганые, Навь зовёте чудовищами? Нас то клеймите выродками?! А жизнь-то к одному всех ведёт – к смерти!
Серко увидел, что дело неладно, схватил Владу за пояс и оттащил её прочь от плачущей Веры. Но Волчица не успокаивалась. Брыкаясь в крепких объятьях брата, она продолжала кричать. – И ты за них, Серко?! Предательство крови! Сколько раз мы за деревнями следили?! Осенью закроет дверь добрый отец, а по весне дочь от него приплод тащит! И все морды воротят и всем совестно, а сказать никто ничего не желает! Кто в Тепло
