Путь домой - Радзюкевич Елена
– В воде он снова свернется, – пояснил Селет, – и пахнуть не будет.
– Объясни, как ты это делаешь? – спросил Денис, резко оборачиваясь к Селету.
– Что объяснить?
– Вот это. Откуда ты знаешь то, что он говорит?
– Знаю и все.
– И все? – в голосе Дениса послышалось возмущение.
Ноис с беспокойством взглянул на земного мальчишку.
– Денис, пожалуйста, не надо!
– Не надо, что?
– Не задирайся снова, – ответила Трей.
Тоже мне, начальница! Но ссориться Денису и вправду не хотелось. Что ж, вечером он узнает все ответы.
Плот мягко коснулся берега.
– Супер! – сказал Денис. – Давайте поиграем! В пиратов!
Правила придумывались на ходу. Захват плота на абордаж, выкуп пленных, поиски сокровищ, смех, беготня. Не важно, что кто-то не любит купаться, а кто-то говорит на языке, который понимает только Селет. Все перемешалось в одном непрерывном калейдоскопе веселья.
Ближе к вечеру, четыре утомленных боями пирата, оттащив плот на место, повалились на песчаный берег. Земля отдавала тепло, накопленное за долгий летний день. Ноис встал первый, коснулся каждого и сказал:
– Атта. Бин грав!
– Спасибо за хороший день, – уже привычно перевел Селет.
– И тебе тоже, спасибо, – отозвалась Трей. – Плот у тебя хороший. А ты завтра придешь?
Селет, уже особо не маскируясь, взглянул на Ноиса.
Тот покачал головой.
– Нет, – сказал Селет. – Завтра в деревне праздник. Все там будут. Он приглашает нас.
– На праздник? А можно? А что там будет? Здорово!
Снова обмен взглядами.
– Это важный праздник. Церемония отбора. Танцы будут. Торговля. Зовет нас. У него сестра танцует. Красиво.
– Я бы хотел сходить, – сказал Денис. – Но нас пустят?
– Если нам разрешат – то мы придем, – ответила Трей.
– Атта, – снова сказал Ноис, подмигнул Трей и убежал.
Денис проводил фигурку мальчика глазами, потом обернулся к Трей и Селету.
– В чем фокус? Ты что можешь читать мысли?
– Иногда, – быстро ответила Трей. – Но это секрет. И твои мысли он читать не может. Правда, Селет?
– Правда, – сказал илльфи. – Ноис – он не такой как вы.
– Угу. А почему ты раньше не говорил?
– А зачем?
– Ну… Не знаю... Мы вот не умеем мысли читать.
– Да, – сказал Селет. – Вы другие.
Денис задумался, что стоит за этими словами. Другие в смысле хуже? Или другие – не такие как илльфи? Он совсем уже собрался спросить об этом Селета прямо, но послышались голоса, и на берег пришли почти все земляне из лагеря.
Оказалось, что и взрослые очень даже могут шуметь, кричать, брызгаться водой, топить друг друга, играть в мяч и веселиться. А начальник лагеря, Ромис, сразу заплыл почти на середину озера. Трей, Дениса и Селета тоже звали в общий круг, но у них уже не осталось сил. Они сидели на берегу, наблюдая, как солнечный диск опускается в озеро, превращая воду в расплавленное золото. Потом Трей почувствовала, что кто-то подхватил ее на руки, как маленькую, она открыла сонные глаза – это был мужчина в белой майке. А рядом Ирина Мастерсон осторожно будила задремавшего Селета. В руках у нее был цветок Трей, о котором девочка совсем забыла. Денис стоял рядом, протирая глаза.
Как здорово быть земным ребенком, в который раз подумала Трей, путешествуя на руках в лагерь. Она закрыла глаза от удовольствия.
Ой! А так мы не договаривались! Мужчина подкинул ее в воздух, чтобы тут же поймать сильными руками. А потом закружил ее как на карусели! Трей завизжала и окончательно проснулась.
Потом был ужин, горячий и вкусный, а затем костер. Все сидели кругом, на бревнах, заворожено смотря на пляску языков пламени. Огонь давал не только тепло, но и защищенность – вот правильное слово. Адалы тоже зажигали костер, жарили рыбу – но их огонь был не такой – пламя злое и жадное. А не в том ли все дело – с кем сидеть у костра? Сжавшись в уголке, чтобы лишний раз не тебя не падал взгляд вечно надутого Ариса, или в кругу друзей?
Ромис принес какой-то музыкальный инструмент и запел. Красивые песни, о давно минувших днях, о войнах, о кораблях с белоснежными парусами. Трей сидела бы так до утра, устроившись рядом с Ириной, но вечер закончился сам собой, пламя угасло и все, кроме часовых, пошли спать. Забираясь в теплый спальник, Трей услышала, как Денис бормочет, что тоже хочет сторожить лагерь.
Глава 2. Старая гадалка
Местные жители Сигмы Диссо внешне отличались от землян только тем, что почти у каждого - мужчины, женщины или ребенка – на голове росли длинные, великолепные волосы. Большинство мужчин заплетали волосы в несколько кос, исключительно для удобства, а вот женщины носили волосы или свободно распущенными, или перевязанными в хвост. Люди с коротко остриженными волосами тоже попадались, но таких было немного.
– Волосы по традиции остригают только в знак скорби, – сказал доктор Ленси. – Когда кто-нибудь из близких умрет.
Он и Трей стояли посреди торговой площади. Невысокие туземные здания сейчас были скрыты тряпичными палатками, где продавалось, все, что только душа пожелает.
Туземная душа.
Овощи, фрукты, зерно, горы глиняной посуды, плетеных корзин, ткани, домашние животные. Торговая площадь шумела, кричала, блеяла. То тут, то там слышался смех, вопили зазывалы, уверявшие, что товары в лавке их хозяина самые-самые. Сегодня утром доктор и Ирина Мастерсон позвали ребят с собой на прогулку в туземную деревню. Это было именно то, чего им самим хотелось! Найти бы еще Ноиса – он может показать что-нибудь особо интересное, то на что взрослые и внимания не обратят. Перед выходом все оделись в одежду, похожую на одежду аборигенов. Ирина распустила свои волосы, повязав на голову кожаный ремешок, украшенный синим бисером.
Они почти ничем не выделялись, только иногда Трей ловила сочувственные взгляды в адрес доктора Ленси и Дениса. Тут доктор и объяснил, что их короткие стрижки воспринимаются туземцами как символ утраты, но это они уже и так знали.
«Скорее они должны так смотреть на Селета» – подумала Трей. По началу у Трей голова шла кругом. Ей хотелось заглянуть во все палатки, попробовать все сласти, что в изобилии продавались вокруг. Денис тоже был ошеломлен количеством людей и шумом. Селет поначалу озирался с любопытством, но вскоре как-то сник. Первым, что с мальчиком творится что-то неладное, заметил доктор. Он взял его за руку и начал выбираться из толпы. Трей пошла следом.
– Ты иди с Ириной, – сказал доктор Денису. – Мы вас найдем. А если нет – то встретимся вечером в лагере.
Они вышли к берегу озера. Здесь тоже были люди, потому что у озера продавали лодки. Рядом горел костер – там жарили мясо.
– Что с тобой? – спросил доктор Селета.
Здесь было тише, да и места больше.
– Много людей, – сказал мальчик. – Они все… шумят.
Он хотел сказать «думают открыто», но в последний миг передумал.
– Голова не болит?
– Нет.
– Что же с тобой делать? – спросил доктор. – А здесь как ты себя чувствуешь?
Селет задумался, потом ответил:
– Не знаю. Можно я в лагерь пойду?
– Один?
– Я запомнил дорогу!
Доктор достал медсканер, провел прибором перед Селетом, посмотрел на результат.
– В общем-то, ты в порядке…
Трей подумала, что надо бы вызваться проводить Селета в лагерь, но ей очень уж не хотелось уходить из деревни. Селет взглянул на нее и понимающе улыбнулся.
– Я сам дойду, а потом в лесу погуляю.
– Ладно, – ответил доктор. – Иди обратно. Можешь вдоль озера, или через лесок, где мы шли. Я скажу, чтобы тебя встретили.
Селет спустился к воде, обернулся, взмахнул на прощание рукой и пошел вдоль берега.
– Он не заблудится, – сказала Трей. – Он всегда хорошо дорогу находит.
Доктор проводил взглядом фигурку мальчика, потом вызывал по рации лагерь. Ему пообещали присмотреть за илльфи.
– Возвращаемся? – спросил доктор Трей.
