Зомби-Киев - Петр Семилетов
Мертвец в тенниске отпрянул от перил и быстро потащился налево. В то же время, на противоположном берегу, явно живой мужчина, одетый в комбинезон служащего автозаправки, сбежал по земляному пригорку между растущих там ив, и спрыгнул со стенки во внешний желоб русла.
Неудачно, нога его подвернулась на скользком от родника месте. Автозаправщик упал на бок, поджал ногу, зажмурился и закричал.
Зомби на мосту опять приник к перилам, втянул носом воздух и перевалился. Он в шортах. Тело глухо, ничком шмякнулось о бетон. Мертвец поднял разбитое, но лишь порозовевшее в ссадинах лицо, и пополз к автозаправщику.
— Аааа, — неопределенно затянул Иванилов. Полез в Лыбедь, чтобы перебраться к раненому.
— Ёпт! — успел сказать и почти сразу хлюпнулся.
— Чувак! — Паша вытянул руку.
Иванилов с матом вынырнул, спасая очки. Он выпустил лопатку и совал ногами под водой, пытаясь ее нащупать, потому что несмотря на небольшую глубину, дно не просматривалось.
Мертвец добрался до автозаправщика и скрипя зубами наполз на него.
— Чувак держи руку! — Паша потряс ею, окликая Иванилова, а тот завороженно глядел на действо, где лицо живого человека превращалось в кусок мяса, когда зомби раз за разом резко опускал голову и быстро жевал.
Бурля воду бахилами, Иванилов рванулся туда, сделал упор руками, выбрался на бетон, вскочил и с ноги заехал мертвецу в висок. И еще раз, куда-то попал. Зомби переключился на него, Иванилов это понял по глазам, потому что зомби смотрел прямо на него, а глаза у него были не как у обычного человека, а немного золотистые, словно покрытые масляной пленкой.
За спиной Иванилова кинулись в Лыбедь Паша с Яной, а он всё глядел в такое… улыбающееся лицо трупа. Плотоядно и медленно тот лыбился, словно ребенок, завидевший вкусный торт. Мысль в голову встряла. Простая.
Автозаправщик захныкал и прижал к объеденному лицу ладони.
Глава 5
Ире никто не ответил. Она повернулась и оступилась в воду. Нога сразу ушла по щиколотку в ил. Проем между кустами пустовал, хотя еще минуту назад Игорь возился там со своим крутым велосипедом.
Ира быстро выбралась из ложбины озера наверх, в степь, где и ее железный конь валялся на боку.
Лежал не только он. Ира помогла Игорю подняться. Он забегал кругами.
— Украли! Дай мне свой велик, поеду догоню!
Сорвал с себя шлем, упал на колени, схватился за голову и зашатался. Уставился на руки — нет ли крови. Вскочил, на него страшно было смотреть.
— Сволочь! Урою!
Потом обратился к Ире:
— Ты не видела, куда он поехал?
— Нет, я у воды была.
— Неет, я у воды была, — передразнил.
— Оцени юмор положения, — робко предложила Ира, — В глуши, на безлюдном острове, у тебя спионерили велосипед.
— Тут нет ничего смешного! — в исступлении Игорь затряс кулаками. Он бросил шлем на траву и резво подскочил к велосипеду Иры. Та кинулась:
— Не дам!
— Иди нахрен! — Игорь помчал по тропинке со скоростью, которую Ира за своим ашанобайком не подозревала. Некоторое время она бежала следом, но безнадежно отстала и, тяжело дыша, остановилась. Сердце билось в ритме техно.
С ней ничего не было, кроме пустого рюкзака и смартфона. Непонятно, зачем она брала с собой в поездку рюкзак. Фляжка осталась при велике. А хотелось пить. Жара ведь.
Ира вытащила из кармана телефон. Нет сигнала. Так, и куда идти?
Когда они ехали сюда вдвоем, Ира просто следила за задним колесом Игоря и поворачивала там, где он поворачивал. Вот и всё. По карте она бы еще хоть как-то разобралась с маршрутом, но карта не грузилась. Как еще ориентироваться? По солнцу? Ну и, стоит высоко в безоблачном небе.
Мох на деревьях! Он должен расти с севера. Ира глянула на стройный серебристый тополь, который торчал возле озера, отделенный от него кустами. Нету мха. А ведь зная где север, она бы непременно достигла северного полюса.
— Самая дурная идея, которая может прийти в голову, — надумав, сказала себя Ира.
Решение очень здравое, почему? Если ты не знаешь, куда идти, надо спросить. А вон же целый поселок, лагерь отдыха, людей полон. Они укажут путь и радушно соком угостят.
— Нет ли у вас чего попить? — спросит Ира, — Я у вас куплю.
И разверзнут они холодильники свои, и явят газированные напитки и разноцветные соки. А благообразный старичок торжественно вынесет термос, отвинтит крышечку и, налив в нее, преподнесет:
— Ключевая водица. Ну и студёная! — прицокнет языком.
Над степью вилось горячее марево. Ира дошла до рощи и свернула направо, в заросли с земляными буграми, обходя озеро в одном из его концов. Лезть пришлось через бурелом. Попались поваленные сетки ограды, чьи ржавые ячейки заросли хмелем.
— Вальс, последний вальс, — жалостливо запела Ира песню «Агаты Кристи», — Ауфидерзейн, майн либен фрааауу.
Больше она ничего из текста не помнила, поэтому повторила на бис и пробиралась дальше уже молча. Там где лагерь, должна быть дорога. Торный путь. Ведь как-то заезжали туда люди с продуктами и вещами, когда база отдыха числилась небось за каким-нибудь заводом и процветала.
Позади деревьев забрезжил свет, это значит, там было поле. Ире расхотелось туда. Надо сделать как в кино — подойти к самому краю зарослей, развести ветви руками и выглянуть. Нет ли чего опасного?
Вместо этого она свернула резко направо, к воде. Стало ясно, что озеро здесь некогда продолжалось, и в этом месте его засыпали, перегородили земляной плотиной. Неподалеку от берега в воде лежало упавшее дерево, с сухим, выгоревшим от солнца стволом. Будто лапы опустило оно сучья и казалось диковинным огромным насекомым, доисторическим богомолом. Между берегом и озером образовался эдакий водный пятачок, ограниченная область. Вода там была темная, спокойная.
И ходила в ней голова. Не сама по себе, а приделанная к туловищу, но наружу глядела только голова, припухшая, со слипшимися волосами и обиженным ртом — губки так выпучены. Она молчала и почти не нарушала водную гладь движением.
У Иры в душе сошелся клин, острием вверх. Что-то перевернулось. И тут начала соображать спокойно-спокойно. Оценила — убежать успеет. Присела, вытащив из кармана смартфон. Подняла его перед собой и стала снимать видео.
— Мир вам, — сказала она. Голова остановилась и повернулась в ее сторону.
Глава 6
Иванилову показалось, что он заснул, и сейчас осознал это.
