Время жить. Трилогия (СИ) - Тарнавский Виктор Вадимович
Внезапно в хор однообразных воплей, раздававшихся с вершин деревьев, вплелся истошный женский визг. Почти сразу же захлопали выстрелы.
Подбежав к месту событий, Эргемар увидел, как одна из женщин всхлипывает, прижавшись к широкой груди Дилера Дакселя, а рядом мрачно улыбающийся Эстин Млиско вытаскивает из зарослей за хвост мертвую пятнистую крысо-собаку больше метра длиной.
Если все прочие лесные жители старались не попадаться им на глаза, то эти хищники с противными вытянутыми мордами, широкими пастями и голыми крысиными хвостами словно считали лес своей личной собственностью, которую во что бы то ни стало нужно было отстаивать от незваных пришельцев. Страха перед людьми они не испытывали никакого и не раз шипели на проходящую мимо колонну из-за кустов или из-под корней деревьев, а иногда даже пытались наскакивать на них, чтобы с размаху вцепиться своими острыми мелкими зубами. К счастью, при этом инопланетные твари полностью пренебрегали всякой разумной осторожностью, что делало общий счет совсем не в их пользу. За три пары порванных штанов и украденную упаковку с пайками распрощались с жизнью не менее десятка из них.
– Закопайте эту мерзость! – Млиско брезгливо отбросил мертвого зверя в сторону. – Пойдемте, парни, покараулим, а то эти сволочи совсем озверели.
Венсенец Шакти Даговин, чей десяток сегодня был дежурным, послал одного из своих людей за лопатой, а лагерь, тем временем, продолжил свои обычные приготовления к походу.
– Зря мы это делаем, – вдруг негромко сказал Эргемару бывший повар, а ныне – командир хозотделения Лилсо, наблюдая вместе с ним, как двое землекопов торопливо забрасывают труп крысо-собаки землей и опавшей хвоей.
– Что – зря?
– Рано или поздно нам все равно придется переходить на местные ресурсы. Мы все здесь очень хорошо едим. Если так и пойдет дальше, уже недели через две придется урезать пайки.
– Ты имеешь в виду… этих?! – Эргемара передернуло.
– Ну, не обязательно. Есть же и те, на кого они охотятся.
– Я бы не особенно на это рассчитывал, – заметил незаметно подошедший Даксель. – Я уже давно думаю, почему эти твари так агрессивны? И мне кажется, что они не боятся нас, просто потому что не умеют бояться. В этом лесу они – самые сильные, и им даже в голову не приходит, что кто-либо может быть круче их.
– А что говорит по этому поводу Дауге? – поинтересовался Эргемар.
– А ничего не говорит. Он про этот лес знает не больше нашего. Но, по его словам, ангахи никогда не приносили из лесу более крупной дичи. Так что, более опасные хищники здесь, похоже, и не водятся.
– И то хорошо, – кивнул Эргемар, но тут же снова помрачнел, вспомнив об ангахах. Не идут ли они уже по их следу?
– Ребята, только давайте сегодня поскорее, – озабоченно сказал Даксель. Он, кажется, подумал о том же самом. – Время не ждет. Лилсо, давай уже начинай завтрак. Кто уже готов, тот готов, а остальные подтянутся.
Завтрак сегодня состоял, в основном, из холодных остатков вчерашнего ужина. Разжигать костры не стали, и во время еды все постоянно с тревогой посматривали на небо, словно боялись увидеть там гравикатера пришельцев. Обычные утренние разговоры были тихими и немногословными.
Даксель несколько раз озабоченно оглядывался по сторонам, очевидно, размышляя о том, не стоит ли принять какие-либо меры по поднятию духа, но, в конце концов, так ни на что и не решился. Настроение настроением, зато завтрак в этот день завершился, по меньшей мере, минут на двадцать быстрее обычного. Никто, в отличие от того, что бывало раньше, не копался и не задерживал остальных.
Наскоро перекусив, люди начали торопливые сборы, а дежурные в это время снова взялись за лопаты, закапывая все оставшиеся от ночевки отходы и нечистоты.
– Надо подумать, может быть, и не стоит больше тратить на это время, – хмурясь, произнес Млиско. Он уже упаковал все свои вещи и теперь следил, как дежурные наводят порядок.
– Но ведь так мы оставим после себя следы, – напомнил Эргемар.
– Мы и так оставляем после себя массу следов. Особенно, когда идем по лесу. Безошибочно определить, где мы шли, способен даже ребенок.
Эргемар пожал плечами. По его мнению, оставлять после себя в лесу мусор было просто неприлично.
Однако вскоре подошли к концу и сборы и, наконец, длинная колонна беглецов отправилась в путь, понемногу принимая походное построение.
В первые дни они просто валили по лесу всей толпой, но теперь уже стало вырисовываться какое-то подобие порядка. Впереди двигалась группа дозорных под командованием чинета Ратана Рантиса. Имея вполне мирную профессию электрика, он был страстным охотником и чувствовал себя в лесу как дома, пусть даже и лес был не свой, а инопланетный. Замыкал их строй арьергард, где старшим был баргандский офицер Горн. Чаще всего вместе с ними шел и Млиско, хотя ему как-то удавалось быть везде. Он, словно челнок, без устали сновал из головы колонны в хвост и обратно в голову, перебрасывался несколькими словами с Дакселем или еще с кем-то другим, тут же внезапно отбегал в сторону и снова возвращался совсем с другой стороны…
В отличие от Млиско, Даксель постоянно был у всех на глазах. Он шел впереди основной колонны, ровным и спокойным шагом невозмутимо отмеривая километр за километром. Иногда он останавливался, выслушивая короткий доклад кого-либо из разведчиков или ожидая, пока подтянутся отстающие, и снова возвращался на свое место впереди.
Роль своеобразного центра притяжения в колонне играли три гравитележки, движущиеся след в след со скоростью пешехода. От первоначальной идеи тянуть их за собой пришлось почти сразу же отказаться – мешал густой подлесок, постоянно заставлявший браться за мачете и даже включать плазменные резаки. На одной из тележек высилась гора снаряжения, обвязанного веревками и прикрытого маскировочной тканью, две другие были постоянно облеплены людьми.
Хотя темп, заданный Дакселем, был не слишком высоким, не всем было под силу выдерживать его весь долгий местный день. Кроме того, у многих оказалась не совсем подходящая для длительного похода обувь, и уже в первые же дни несколько человек натерли ноги. Эрна Канну и помогавший ей Млиско по вечерам трудились без устали, врачуя всевозможные потертости и болячки.
Тележками же занимался Эмьюлзе Даугекованне. Днем он вел свой маленький караван, выбирая дорогу среди деревьев и подминая невысокие кусты, а во время привалов без устали возился с машинами, что-то подкручивая, регулируя, настраивая и меняя использованные энергопатроны, запас которых истощался с угрожающей быстротой. Во все остальные дела Даугекованне подчеркнуто не вмешивался, предоставляя возможность командовать Дакселю и Млиско. Как казалось Эргемару, он ощущает неловкость, из-за того что так мало знает о планете, где прожил столько лет, и в лесу чувствует себя нисколько не увереннее остальных.
Впрочем, в этом лесу мало, кто мог чувствовать себя уверенно. С одной стороны, он напоминал Эргемару неплохо знакомую ему тайгу северной Горданы – в нем преобладали высокие деревья, похожие на сосны, только с более темной сине-зеленой хвоей и странными пальчатыми веточками, – однако при этом он постоянно преподносил сюрпризы.
Безобидные на вид кустарники оказывались от корня до кончиков листьев покрытыми крохотными незаметными крючочками, которые цеплялись похуже любого репейника. Кусты эти росли часто, и их приходилось или обходить, или попросту вырубать под корень – на радость их преследователям, бесплатно получающим лишний знак.
Ни кровососущих насекомых, ни пиявок в этом лесу не водилось – или же беглецы были им не по вкусу, – но на привалах им не было житья от крохотных ящерок, сползавшихся отовсюду буквально сотнями и тысячами. Эти тварюки длиной с палец, окрещенные проглотиками, не знали страха ни перед чем и, похоже, искренне считали себя хозяевами леса. С необычайной нахальностью они карабкались по одежде людей, прыгали с веток и старались буквально вырвать изо рта любой мало-мальски аппетитный кусок. Особенно сильно это не нравилось женщинам, так что любой обед или ужин (по утрам проглотики были не так активны) превращался в нервотрепку.
