На осколках мира - Виктор Владимирович Колесников
— Тогда мы будем бороться за выживание в море, пока не придумаем другой способ добраться до торчащего из воды горного кряжа.
— Несмотря на скепсис моего товарища, — Нона указала на Олдрижда, — наша команда планирует отправиться на восток к Джомолунгме. Надеюсь, вы отпустите наш небольшой отряд в вольное плавание?
— Если хотите, можете отправиться в этот долгий путь своей группой, но тогда я не могу содержать ваших людей и помочь с припасами. В правилах Оазиса — помочь нуждающимся, и мы выполнили свои обязанности. Мы помогли вам, а дальше уж выживайте сами. Другое дело, если вы присоединитесь к нашей коммуне — помощи будет оказано больше.
— Понятно… Можем ли мы здесь находиться до тех пор, пока наши друзья не встанут на ноги? Как только они смогут двигаться, и их здоровью ничего не будет угрожать — мы покинем ваш город, — пообещала Нона.
— Вы можете находиться здесь столько, сколько пожелаете, но чтобы жить в Оазисе — нужно выполнять поручения совета города, — Николай занял свое место за столом и добавил, — если готовы — милости просим.
— Да… — Нона бросила взгляд на друзей, которые были не против жить на оговоренных условиях, — Да, готовы! Мы согласны на ваши условия, пока наши друзья не поправятся.
— Хорошо, мы дадим вам работу и все необходимое для жизни в Оазисе. Можете рассчитывать на питание и одну порцию воды, а пока, ознакомьтесь со сводом законов города на воде, — Николай указал на бывший судовой журнал, расположенный на тумбе у входа в кают-компанию.
На этом диалог был завершен. Нона и остальные члены команды шхуны не знали, сколько им предстоит находиться в Оазисе, прежде чем отправиться на поиски земли, но жизнь в плавучем городе казалась не такой тяжелой и опасной, какой была раньше.
Глава двадцать первая
«На поиски нового дома»
Здоровье Лэйна и до встречи с каннибалами доставляло немало хлопот. В молодости он не был исключительным атлетом или одним из тех, кто заботился о собственном здоровье смолоду. Эдвард не отличался от большинства: не задумывался о завтрашнем дне и беззаботно прожигал счастливые дни. А когда нагрянула старость — пришло время платить по счетам. Люди-звери же напрочь лишили его возможности дожить в здравии и оставаться дееспособным, пусть и немощным, стариком.
Для самого Лэйна возможность самостоятельно существовать в столь опасном, не имеющем даже толики сострадания, добра или справедливости, мирке было крайне важно, ведь старик прекрасно знал, что Агата полностью зависит от него. Как только сознание вернулось к Эдварду, он не переставал думать о внучке, о ее перспективе сиротской жизни без его опеки и поучительных разговорах о жизни и выживании среди чужих, опасных людей. Конечно, знания о борьбе за жизнь у Лэйна были посредственными, а вот понимание того, как нужно жить, чтобы не обидеть родных и близких, друзей и незнакомцев, а самое главное — Бога, он знал лучше всех. Он считал своей миссией вложить внучке знания. Ещё старик размышлял о том, как ему побыстрее встать на ноги и быть рядом с Агатой.
— Ну как вы тут? Смотрю, силы появились? — в каюту — больничную палату Лэйна — без стука вошла Мэг, — Агата заглядывала сегодня? — старик кивнул и слабым голосом добавил: — Сейчас она у Марти.
— Понятно! — доброжелательно сказала медсестра и, подойдя к койке Эдварда, принялась осматривать повязки, — На удивление ребра заживают, а вот раны на ноге — что-то не особо. Слишком сыро здесь… — когда Мэг сорвала присохший бинт, от резкой, нестерпимой боли Лэйн лишь простонал в ответ, — Ничего, пройдет. Давайте сменим их и немного прогуляемся.
— Далеко? — протянул пациент.
— Сегодня важный день. Важный для каждого из нас. Вы разве не слышали? — Мэг приподняла раненого, а потом потянула за ноги так, чтобы он сел на край койки, — Вот так! Давайте вот сюда… — она подкатила видавшее виды, скрипучее инвалидное кресло и ловко перетащила кряхтящего от боли старика.
— Я не хочу… — начал он, но медсестра не считалась с его мнением.
— Вам нужен свежий воздух, а ещё, не стоит упускать отправление экспедиции на поиски земли.
Мэг вывезла Лэйна из палаты, в которой он пребывал в забытьи долгие дни, и повезла по длинному темному коридору к яркому, ослепляющему свету.
Бледное серое небо, едва пропускающее энергию вселенского светила, в этот день не обрушало ливней и не метало молний. Будто бы сама Земля благоволила попытке выжившей горсти человеческого племени найти сушу — хотела дать им ещё один шанс.
С верхней палубы корабля-лазарета был хорошо виден вертолет. Его лопасти нависали над взлетной площадкой, где мельтешили люди, подготавливающие машину к взлету. Вертолётную площадку окружили жители города. У фальшборта Йокогамы и других крупных кораблей тоже разместились выжившие. Отовсюду слышались возгласы и ликование.
— Для Оазиса сегодня знаменательный день, — девушка прищурила глаза, всматриваясь в даль, где стоял оранжевый вертолет. Возможно, очень скоро, мы все сможем ощутить почву под ногами. Как же я хочу пройтись по пляжу босиком… — задумчиво произнесла Мэг.
— Спешу вас огорчить… — едва слышно выдавил Лэйн, — та суша, которую найдут эти самоотверженные, храбрые люди, будет безжизненной, каменистой пустыней, именно так должна выглядеть почва на высоте пять тысяч метров, — Эдвард хотел рассмеяться, но вместо этого зашелся надсадным кашлем, — я не эксперт в этом вопросе, могу ошибаться… — добавил он, когда откашлялся.
— Надеюсь, что вы ошибаетесь.
— Возможно. Не могли бы вы отвезти меня обратно? Не хочу наблюдать за вертолетом, который отправляется в свой последний полет.
— Как скажете. Я думала, вам будет полезно побывать на свежем воздухе.
— Несомненно, но я считаю, что сейчас полезнее находиться рядом с Агатой. Не нужно быть прозорливым, чтобы понимать, что мне недолго осталось. Мои приоритеты — общение с внучкой, а остальное не имеет значения…
