S-T-I-K-S "Иные 3" - Елена Ефремова
Из брюха бьющейся в агонии твари на песок вывалились кишки, обильно залитые черно-зеленой кровью. Завоняло, как в преисподней, но Храп, не обращая внимания ни на вонь, ни на уже затихшую тварь, продолжал душить ее, сжимая склизкую шею своими лапищами.
- Храп, отпусти, сдохла уже тварь, - на трясущихся ногах к здоровяку подошел Павел.
- Дед... она сожрала моего старика... - здоровяк отпустил водяную тварь и тяжело опустился на песок.
Кошатина, скалясь и урча, подкралась к лежавшей возле Храпа твари и вцепилась зубами в серо-зеленую массу кишок.
- Ты что, совсем охренела, такое жрать!? - зарычал на нее Храп и замахнулся для удара, но Кошатина ловко отпрыгнула, оттаскивая большой серый кусок слизи в сторону.
Тихо уркая, она чавкала, зыркая на ругавшего ее на все лады Храпа, и только когда толстый пузырь был разорван мощной челюстью, она тихо опустила морду, вытаскивая окровавленное тело Деда из слизи.
- Мать вашу! - Павел кинулся к Кошатине, подхватывая безжизненное тело.
У Храпа глаза чуть не выскочили из орбит, и он еще пару минут глупо моргал и таращился на Павла, тащившего старика к нему.
- Зоя! Спек, давай быстрее! - Орал Павел, укладывая окровавленное тело рядом с Храпом.
Женщина трясущимися руками теребила завязку рюкзака, не отводя взгляда от страшного зрелища.
Таня, сообразив, что к чему, вырвала рюкзак у матери и, достав аптечку, бросилась к телу, лежавшему на желтом прибрежном песке.
Сделав укол спека, Павел обтер белое как мел лицо Деда и припал к его груди. «Не дышит! Храп, давай, сделай уже хоть что-то!»
Очнувшийся от шока здоровяк протянул трясущуюся лапу к безжизненному телу и накрыл его на подобие купола.
Зоя собрала раскиданные на берегу вещи и присела на песок, прижавшись к дочери.
- Мама, не переживай! Храп хороший знахарь, он вылечит Деда! - успокаивала она тяжело вздыхающую мать.
- Ох, - женщина погладила дочь по голове и посмотрела на хмурившего брови Павла.
Храп мотал башкой и тихо бурчал что-то себе под нос. А когда его медитация закончилась, все замерли, ожидая, когда он раскроет лапы, в которых, как в саркофаге, лежал Дед. Но здоровяк шумно засопел и, встав, пошел к реке. Кошатина опустив башку пошла следом тихо урча и прихрамывая на лапу.
Храп опустил лапы в воду, потом еще и еще.
- Может, хватит меня уже полоскать? - из сложенных лодочкой лапищ послышалось тихое бурчание Деда.
Кошатина, тихо урча, ткнулась в раскрытые лапы здоровяка.
- Жив, вредный старикашка. Я уж думал, всё, пошел на корм рыбам, - Храп наклонил башку к лежавшему в его лапе Деду.
- Жив, только совсем чуть-чуть. Болит моя тушка, как будто все кости переломаны и кишки на них намотаны.
- Так оно и есть, кости еще не срослись, а вот кровотечение и разрывы в кишках полечил. Не должно болеть, тебе Павлуша спек вколол сразу, как Кошатина из брюха водной твари тебя вытащила.
- Чтоб она подавилась! - в сердцах прошипел Дед. - А в вас я никогда не сомневался. Она меня из-под земли вытащит, а ты к жизни вернешь. Старик, сморщившись от боли, закрыл глаза и засопел засыпая.
- Спи, болтун, - Храп аккуратно закрыл лапой затихшего Деда и, опустив с упни в воду, сел на берег.
Кошатина пристроилась рядом, опасливо поглядывая на синюю гладь реки.
Павел, обмотав майку вокруг лица, вскрыл споровый мешок твари, таращившей остекленевшие глаза в небо.
- Вот хабар с этого ... мужчина на минуту задумался решая на кого похожа по стадии развития склизкая тварь. Думаю не меньше кусача, хотя я про таких даже не слышал.
Зоя устало мотнула головой и безразлично пожав плечами отвернулась.
- Дядя Паша, может, ты сам разберёшь споровик? Мама точно не сможет, ведь всегда этим Дед занимался, - девочка тяжело вздохнула и спрятала лицо в гриву Бакса.
Чуня прижалась к ногам хозяина и тихо заскулила.
- Ладно, разберу. Подхватив собачку, он отошёл и, усевшись под чахлый куст, вынул содержимое споровика.
В желто- зелёной паутине нащупал несколько неровных шариков и одну потеплевшую от прикосновения чёрную жемчужину.
- Что ты за чудо-юдо водяное, что вырастило в своей башке даже чернушку, - мужчина покатал жемчужину между пальцами и спрятал в кожаный мешочек, привязанный к ошейнику Чуни.
Иммунные решили не разбивать лагерь в этом месте, так как от дохлой твари невыносимо воняло, и подобрав сваленные в кучу рюкзаки неуверенно пошли по берегу непрерывно оглядываясь на сидевших возле воды зараженных.
- Надо их позвать! - Зоя остановилась и с укором посмотрела на Пашу.
- Им надо принять потерю, пережить... пусть побудут со своим горем одни, - мужчина притянул женщину к себе, прижимая к груди.
- Я думала, они совсем бездушные твари, но когда увидела, как Храп страдал там, в Черном стабе, у меня сердце разрывалось от отчаянья и боли. - Зоя подняла глаза, полные слез, на обнявшего ее мужчину. - Мы уже теряли Деда и Рипли, и вот опять, - женщина тихо заплакала, уткнувшись в грудь Павла.
- Это страшный мир, нам еще повезло что мы встретили Рипли и ее команду, с такой защитой нам не чего бояться...почти не чего, - Павел тяжело вздохнул поглаживая Зою по голове.
Таня всё время молчала, крепко держала Бакса за кудлатую гриву, тихо всхлипывала, вытирая слезы рукавом.
Разбив лагерь, Павел быстро разогрел тушенку на сухом горючем, остерегаясь разводить костер. Зоя уныло ковыряла ложкой в чашке и задумчиво всматривалась в противоположный берег.
Уставшие и сытые Бакс и Чуня дремали под деревом напоминавшем иву, но с более крупными темно зелеными листьями. Таня устроилась между лап льва и перебирала мелкие камушки.
Из ниоткуда появилась Кошатина и, тихо уркнув, села на песок рядом с животными и девочкой, которые прятались в тени дерева.
- Коша? - Таня вздрогнула от испуга и выронила камушки на песок. - Вот как у тебя получается так бесшумно передвигаться в скрыте? Тебя даже Бакс с Чуней не почуяли, -
