Второй наместник Тагана (СИ) - "Тенже"
однокурсника Халена. Один из них — тоненький, мягкий, с
треугольным вырезом и скупым геометрическим орнаментом,
смотрелся на Грэге просто великолепно. И Арек хотел проверить, будет ли Саша в нем так же хорош.
Конечно, подсовывать любовнику ношенные — но не вы-
ношенные — шмотки было немного нечестно. Но как отказать
себе в возможности воскресить в памяти последние выходные перед злополучными переговорами? Грэг, оттягивающий ворот свитера: «Оборви нитку, шатци, шею щекочет...». Прикосновение губами к ключице, обещание «сейчас откушу»... и запах
знакомого одеколона. Благо, Александеру он тоже пришелся по душе.
Примерка тряпок закончилась предсказуемо. Второй наместник Тагана сдался в плен представителю туземного населения, едва не забыв о необходимости пользоваться презервативами, а потом долго отлеживался в ванне с теплой водой, рассматривая
украшающие тело синяки и даже — ну, только чуть-чуть и на плечах — следы зубов.
Единственный звонок Люксе пришлось сделать в понедельник утром, во время поспешных сборов на работу. Александер попросил разрешения оставить одежду Грэга в доме — «заберу потом, ты не думай, что я...». Арек, опаздывавший на совещание, не усмотрел в предложении никакого подвоха, запечатлел на щеке любовника пламенный поцелуй и отбыл в столицу, как только тот вышел за ограду особняка через калитку.
Весь день его не покидало хорошее, порой неоправданно
смешливое настроение. Это бросилось в глаза сотрудникам
Канцелярии и подчиненным. Секретарь робко заметил, что
про гулки по терренкурам вернули наместнику прекрасный
цвет лица, а финансовый советник стал напрашиваться на сов-
мес тный моцион в парке, но получил очень решительный и
практически нецензурный отказ.
Возвращаться после работы в Eisenwasserlich оказалось
приятно. Арек предвкушал длинный, спокойный вечер и рассчитывал, что программы новостей приобретут особый смысл, если смотреть в телевизор, умостив голову на животе любовника. И даже когда Хайнц вернулся из похода к дверям Сашиной
квартиры и сообщил: «Там никого нет, хаупт», грядущее счастье
не померкло — просто отодвинулось во времени.«Мало ли... задерживается... в магазин зашел за сигаретами...».
И только спустя пару минут наместник понял — старший
телохранитель что-то недоговорил и теперь сверлит взглядом
сидящего за рулем Рейна, тщетно пытаясь внушить ему какую-то мысль.
— Что там?
Командные нотки заставили Хайнца ответить правду:
— Кровь на коврике перед порожком. Не свежая. Вчера или позавчера натекла маленькая лужица, сегодня все запекшееся.
Вызвать экспертов?
— Подождем пока... Рейн, езжай восьмерками вокруг кубиков. Я хочу осмотреть район.
— Михаэль, щит! Хаупт, только не выходите из машины! Ни в коем случае! Если это чья-то провокация... он следил за домом, вы об этом помните?
— Умолкни, Хайнц, — посоветовал Арек, вглядываясь в суме речные проулки.
Редкие прохожие шарахались от медленно ползущей маши-
ны и старались скрыться в подворотнях близлежащих домов.
Никаких примет совершенного преступления на тротуарах
не наблюдалось — ни потеков крови, ни очерченного мелом
контура тела... Хотя как знать, будут ли вообще местные власти
расследовать покушение на бывшего военнопленного, если
таковое случится? После прочтения закона об ограничении прав
наместник в этом сомневался.
— Стой!
— Хаупт! Сидите, я сам!
Резко затормозивший джип и ненужный хлопок дверцы — Михаэль попробовал воспрепятствовать Ареку выйти наружу — спугнули возившихся в тени развалин туземцев, заставив их разбежаться в разные стороны. Разъяренный наместник сковал
телохранителя заклинанием, оттолкнул Хайнца, выставившего дополнительный щит и перекрывшего ему обзор, и запустил комок пут в спину улепетывающему мужичонке хлипкой комплекции.
«Двух амбалов, что в переулок сбежали, он сдаст... А вот
амбалы могут соплю и не знать. Если одноразово наняты».
Проснувшееся чутье на неприятности не подвело. Саша на-
шелся в закутке между двумя полуразрушенными стенами
дома. Без сознания, с залитым кровью лицом, скорчившийся и
обхвативший себя руками — видимо, в безнадежной попытке
закрыться от ударов.
— Твари! — выдохнул наместник и неловко опустился на колени, нащупывая пульс на шее — жив? Если нет...
— Хаупт, освободите Михаэля! — в голосе старшего телохранителя звучала настоящая паника. — Хаупт! Надо уезжать...
черт его знает, что тут... А ну как бомба где-нибудь заложена?
Хаупт, вашего... его в больницу отвезти надо, в конце концов!
— Да...
Александер был жив. Это спасло плюгавого от немедленно го удушения путами и заставило Арека снять с Михаэля заклинание — лось здоровый, раз ума нет, пусть грузчиком
поработает. Стонущего Сашу кое-как устроили на заднем
сиденье, связанную добычу кинули в багажник, и Рейн погнал
машину в сторону столичных Ворот.
Появление кеннорийцев с окровавленным телом на руках
вызвало в новом больничном комплексе легкую панику. Наместник, памятовавший о законе, запрещавшем оказывать меди цинскую помощь бывшим военнопленным, первым делом
положил на стойку регистратуры сотню кредитов. А вторым —
после того, как Александера уложили на каталку и увезли в приемное отделение, попросил Михаэля связаться с Люксой.
— Он уже поймал такси и едет сюда, хаупт.
— Он же... — Арек удивился — ему казалось, что переводчик не упустит возможности поломаться.
— Не в такой ситуации, хаупт, — спокойно ответил телохранитель. — Сейчас не до закидонов. Сначала выясним, что случилось. Пойдемте в машину, не надо в холле сидеть. От этого ничего не изменится. А вам в таком виде перед подданными...
Наместник посмотрел на свои руки, покрытые коркой из грязи и подсохшей крови, и потребовал отвести его к ближайшей раковине с водой. Умывание и выпитый в машине кофе из автомата помогли ему удержаться от срыва. Больничные запахи,
неизвестность и вынужденное бездействие пугали до дрожи — неужели судьба решила забрать плату за кусочек счастья? И сейчас прозвучат равнодушные слова «мы ничего не могли сделать», и Александер тоже спрячется от него под могильной плитой?
— Хаупт, с ним все в порядке... — доложил забравшийся на заднее сиденье Люкса. — В относительном порядке, конечно, но никаких тяжелых повреждений нет. Рассеченная бровь, две трещины в ребрах, ушибы. Даже без переломов обошлось.
Арек испытал неописуемое облегчение — слова переводчика
вернули миру часть потерянных красок. Страх отступил,
позволяя сосредоточиться на неотложных задачах.
— Узнай, сколько надо заплатить за отдельную палату...
— Не получится, хаупт. Я уже и так, и этак... Они не могут оставить его в больнице. Боятся проверки и санкций. Вас они тоже боятся, поэтому оказали ему помощь и не вышвыривают
на ступеньки. Надо его забирать. Мне показали, куда можно подогнать машину...
— Хорошо, — подавляя вспыхнувший гнев, проговорил наместник. — Тогда спроси у них, нужны ли какие-то лекарства.
— Я уже взял рецепты, — отозвался переводчик. — Заедем в аптеку, я все куплю.
— Рейн, вперед! Забираем Александера, потом в аптеку, от аптеки — в Eisenwasserlich. Люкса, я понимаю, что испортил тебе вечер и нарушил планы...
— О чем вы говорите, хаупт? — удивился тот. — Это же...
несчастье произошло, как я мог не приехать?
«Доброта наивной молодости, — подумал Арек, откидываясь на сиденье. — Именно потому, что произошло несчастье, я заплатил бы тебе вдвойне и втройне...».
Вслух он обронил короткое «спасибо» и уставился на закрытые створки служебных ворот больничного комплекса.
«Как только доберемся домой, сразу вызову коменданта.
