Предвестники смерти - Максим Федонькин
— Аккумуляторный завод, говорите? А в аккумуляторы до сих пор льют — лили — серную кислоту, не знаете? Если так, то она не могла сделать… такое. Я особо не сильна в химии, но это точно знаю. Да и вообще не припомню, чтобы была какая-то кислота, которая мгновенно разъедала кожу. Конечно же, такая может существовать. И, оказывается, существует. Но она была в заражённом, по вашим словам, в его волдырях. Это что-то новое. Если они смогли как-то добраться до кислоты и э-эм … внедрить её в свои тела, так ещё и сделать так, чтобы она, ну, не растворяла их самих... Эволюция, — сказала она, покачивая головой. — Я не знаю, что ещё сказать.
***
Солнце медленно отрывалось от черты горизонта, поднимаясь всё выше к небесам. Белые пушистые облака медленно плыли на север. Дул слабый, тёплый и уютный ветерок. А в воздухе витал аромат цветов, которые радостно распустились после минувших дождей. Жужжали пчёлы и порхали бабочки.
Елисей задумался: «Неужели и насекомых, и водных созданий и прочих представителей фауны заразил праенунтиа мортис?..» Он отошёл от заборчика, пару секунд назад облокотившись на который размышлял. Но к выводам никаким прийти не смог.
С Яной он уже попрощался. Как обычно, она дремала непробудным сном и почти не осознавала себя. Елисей серьёзно начинал задумываться, не значит ли это конец, для неё и для него?.. Он чаще думал о ней, вспоминал родителей и прежний мир, который иногда казался таким ужасным и несправедливым — ха, как же. Сердце его пронзали затупленные иглы, причиняя терзающую душевную боль. Мир стал казаться для него пустым и бессмысленным. И когда он задумывался над этим, он старался оборвать себя на этих мыслях, ведь дальше было только хуже. Но были моменты, когда мир показывал свои последние прелести, как сегодня. В такие времена Елисей чувствовал свободу и сильную уверенность, что обязательно сможет спасти свою сестру от мортиса.
Он ждал Анну, которая уверяла Михаила, что он скоро поправиться. Ему нужно было лишь принимать парочку лекарств и выполнять инструкции, которые она составила.
Елисей ещё вчера объяснил Петру, что им с Анной необходимо наведаться в одно местечко. Пётр отпустил их, хотя и с большой неохотой, лишь только потому, что беспокоился за них. Он даже предлагал взять нескольких бойцов с собой. Но Елисей отказался, ссылаясь на то, что не хочет лишний раз тормошить ребят. Они нужнее в лагере.
Наконец Анна появилась. Она тихо прикрыла за собой дверь лазарета и направилась к Елисею.
— День так и поёт, что всё пойдёт хорошо, — заметила она.
— Хотелось, чтоб так и было, — слабо улыбнулся Елисей.
Они пошли к пикапу. К тому пикапу, на котором Елисей наворотил сотни километров. Машин полегче в лагере не оказалось, поэтому и выбора особо не было. А к этому зверю он немного привык, так что решение стало очевидным.
Елисей закинул на заднее сидение рюкзак с водой и провиантом и АК-147 с нацепленным глушителем, достал пистолет из-за ремня (на который он тоже успел где-то раздобыть глушитель), уселся за руль и положил «Варяг» между креслами. Анна уже сидела рядом.
— Давай свою карту, — сказал Елисей.
Анна протянула ему вдвое сложенный листок бумаги, на котором была от руки набросана схема пути. Они воспользовались картой Петра, что висела у него кабинете. Вот только был в этом недостаток: если они отклонятся от пути или заедут не туда — пиши пропало.
Елисей завёл двигатель и повёл машину. Они быстро миновали мост, проезд по которому открыл водитель «камаза». Елисей так и не познакомился с ним. Казалось, тот просто жил в своей машине.
Путь лежал близкий, поэтому домчали они быстро.
— Притормози! — сказала Анна. — Кажется здесь. Видишь, дорога в лес между деревьями.
— Ага, — подтвердил Елисей и повернул налево.
Эх, есть всё-таки что-то хорошее в апокалипсисах — дороги свободные. Попадаются, правда, брошенные машины, а иногда и заражённые в придачу, но это уже так, пустяки.
Дорога была самой обыкновенной, асфальтированной. Они въехали в лес, который был высажен человеческими руками, ибо огромные деревья росли в стройный рядок, друг за другом. От этого делалось немного жутко. В добавок к этому пышные кроны закрывали лучи солнца, отчего было темновато.
Они проехали с пару километров, прежде чем деревья расступились, и открылся вид на исполинский научный комплекс. Стекло, бетон и металл были едины с природой. Вместе взятая композиция так и отталкивала к прекрасному будущему, где технологии «жили» в гармонии с природой. Вот только будет неприятно, если внутри окажутся заражённые, да ещё какие-нибудь мутировавшие, похлеще тех, как их прозвали, токсичных или кислотных — каждый называл их на свой лад.
Комплекс имел металлические ограждения вдоль периметра. На входе стояла парочка одиноких шлагбаумов. Елисей, недолго думая, взял правый тараном — у ни же пикап! — что ему будет? Ограничитель обломился и свалился край проезда, а машина промчала мимо.
— На этом охрана закончилась? Как-то просто, — заключил Елисей.
Он притормозил и неспеша поехал ближе к главному зданию, судя по всему, центральной лаборатории, где огромными буквами было написано: «УРАЛЬСКИЙ ИННОВАЦИОННЫЙ МИКРОБИОЛОГИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКС». Размером здание было в пять этажей высотой, а длиной в триста-четыреста сотен метров. Рядом стояли здания поменьше и совсем крошечные — прочие микролаборатории с определённым содержанием и оборудованием и технические постройки.
— Как мы попадём внутрь? — поинтересовался Елисей.
— Нужно найти генераторную, — ответила Анна.
— И где она может быть? Мы так до полуночи пролазим в её поисках.
— Это, случаем, не она? Там, где открытая дверь.
Анна показывала на небольшое белое строение. Ни одного проводка из него не входило и не выходило. Однако это совершенно ни о чём не говорило. Провода давно уже начали скрывать под землёй. А здание стоило проверить.
Елисей притормозил за десять метров от него. Он взял пистолет, который ранее положил между сидениями и вышел.
Солнце жарким пламенем ударило ему по лицу. А в воздухе будто закончился весь кислород — было ужасно душно. И ни намёка на ветерок.
Елисей поднял
