S.T.A.L.K.E.R — Сердце Аномалии - Серафим Леман
Андрей повернулся к двери и увидел молодого лаборанта с папкой бумаг в руках. На стене за его спиной висел отрывной календарь, показывающий дату — 9 марта 1986 года.
— Вы бы отдохнули, Александр Иванович. Завтра важное совещание, нужно быть в форме.
— Ты прав, конечно, — Соколов тяжело вздохнул и отложил журнал. — Но эти исследования... Алексей, мы на пороге величайшего открытия!
Лаборант нервно оглянулся и понизил голос:
— Александр Иванович, вы же понимаете, что об этом нельзя...
— Да-да, конечно, — махнул рукой старик. — Секретность превыше всего. Но когда-нибудь мир узнает о нашей работе!
Он поднялся из-за стола, и Андрей увидел, как в его руке блеснул небольшой металлический предмет. Призрачное сердце Андрея забилось быстрее. Он следил за каждым движением профессора.
Соколов подошел к массивному серверному шкафу в углу рубки и открыл его. Внутри Андрей заметил стопки папок с грифом «Совершенно секретно» и какие-то странные приборы.
Старик на мгновение замер, словно колеблясь, а затем решительно отодвинул нижнюю панель шкафа. В открывшемся тайнике он спрятал ключ и аккуратно вернул панель на место.
— Вот так, — пробормотал Соколов. — Здесь оно будет в безопасности, пока не придет время.
— Что вы там прячете, Александр Иванович?
— Ах, ничего особенного, — отмахнулся Соколов. — Просто старые записи. Знаешь, в нашем деле никогда не знаешь, что может пригодиться.
Он закрыл дверцу шкафа и повернул ключ в замке.
— Ну что, пойдем? — улыбнулся старик. — Ты прав, нужно отдохнуть перед завтрашним днем.
Лаборант кивнул, и они направились к выходу. Проходя мимо пульта управления, Соколов машинально поправил стоявший там радиоприемник «Океан», из которого доносились последние известия:
«...В Политбюро ЦК КПСС обсудили ход выполнения решений двадцать седьмого съезда партии. Товарищ Горбачев отметил необходимость ускорения социально-экономического развития страны...»
Перед тем как выйти, профессор остановился у пульта и потянулся к одному из рубильников. Андрей напрягся, внимательно следя за его рукой. Соколов щелкнул рубильником, и большая часть мониторов в рубке погасла, оставив работать лишь аварийные системы.
«Вот он!» — обрадовался Андрей, запоминая его расположение.
Дверь за Соколовым и лаборантом закрылась, и рубка погрузилась в полумрак. Андрей остался один, продолжая свои наблюдения. Он медленно обошел помещение, стараясь запомнить каждую деталь. Его взгляд остановился на стенде с газетными вырезками — «Правда», «Известия», «Комсомольская правда». Заголовки кричали о трудовых подвигах и грядущей перестройке.
Андрей почувствовал странное головокружение. Окружающий мир начал терять четкость, расплываясь по краям. Он понял, что его время в прошлом подходит к концу.
Мир вокруг закружился, и Андрей почувствовал, как его выбрасывает обратно в настоящее. Он судорожно вздохнул, приходя в себя после пережитого видения.
— Андрей! Андрей, ты в порядке? — обеспокоенный голос Елены вернул его к реальности.
— Да... да, все нормально. Кажется, я знаю, где искать ключ и как выключить эту... вещь.
— Что произошло? Ты словно впал в транс на несколько секунд. И призрак куда-то исчез.
— Я... я видел прошлое, — Андрей потер виски, чувствуя отголоски чужих воспоминаний, перемешанных с собственными. — Лабораторию, старого ученого.
— Ты уверен? — в глазах Елены мелькнуло сомнение.
— Абсолютно. Это было так реально, словно я сам там находился.
Андрей подошел к пульту и уверенно переместил положение нужного рубильника вниз. С замиранием сердца он щелкнул им, и, к их облегчению, часть ламп на потолке потухла, а с ними и гудящая установка посреди комнаты.
Они направились к сейфу, с которым Алексу пришлось повозиться.
Внутри они увидели несколько стопок папок и старых документов, запечатанных в желтых папках. Но то, что привлекло их внимание, — это был скрытый отсек за одной из полок. Андрей заглянул внутрь и, словно почувствовав облегчение, извлек оттуда контейнер.
— Вот он, — сказал он, держа предмет перед собой. — Все это время он был здесь.
Третий ключ был найден.
☢️☢️☢️
Тусклый свет раннего утра едва пробивался сквозь плотную завесу тумана, окутавшего заброшенную лабораторию. Андрей, Елена и Алекс, измотанные долгим путешествием и недавними испытаниями, шли по полуразрушенному коридору. Их шаги гулко отдавались в пустых, вывернутых наизнанку помещениях, нарушая покой этого забытого места.
Андрей шел впереди, внимательно вглядываясь в полумрак и прислушиваясь к каждому шороху. Его рука то и дело ложилась на рукоять пистолета, готовая в любой момент выхватить оружие. Елена следовала за ним, ее глаза горели научным интересом, несмотря на окружающий хаос. Алекс замыкал группу, постоянно оглядываясь через плечо, словно ожидая, что опасность может подкрасться сзади.
Из темноты впереди раздался знакомый голос:
— Вы хорошо справились. Я знал, что вы сможете добраться сюда.
Из тени вышла фигура в комбинезоне и противогазе — Призрак. Его появление заставило всех троих напрячься. Андрей инстинктивно положил руку на оружие, но не вытащил его.
— Призрак, — сказал Андрей.
Призрак снял противогаз, открывая изможденное лицо с глубокими морщинами и пронзительными глазами. Его взгляд, казалось, проникал в самую душу, заставляя троицу чувствовать себя неуютно.
— В Зоне нет случайностей, Андрей, — произнес Призрак. — Каждая встреча предопределена.
Андрей на мгновение замялся, не понимая, о чем говорит Призрак. И решил сам сказать кое-что:
— Призрак, во время нашего... недавно я видел кое-что странное. Точнее, кого-то.
Призрак немного склонил голову набок, с интересом смотря на Андрея, он жестом предложил продолжать.
— Я видел профессора Соколова. Он был там, в прошлом. Работал над чем-то, связанным с «Монолитом». Или мне называть его «Сердцем»?
— Соколов? — переспросил Призрак, и его голос впервые дрогнул. — Ты уверен?
— Да. Я видел его фотографии.
Призрак на мгновение замолчал, словно обдумывая услышанное. Затем он произнес:
— Это... неожиданно. Но, возможно, это ключ к разгадке всего, что происходит в Зоне.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Елена, не в силах сдержать свое любопытство.
Призрак повернулся к ней, и его глаза блеснули в полумраке. Он усмехнулся, но в этой усмешке не было веселья, лишь горечь и что-то похожее на надежду.
— Профессор Соколов жив, — сказал он, наблюдая за реакцией группы.
Алекс даже присвистнул от удивления, но быстро замолчал под строгим взглядом Андрея. Зона — последнее место на Земле, где можно свистеть.
— Жив? — переспросила Елена. — Но как? Ведь прошло столько лет... Он должен быть
