Последний контакт 3 - Евгений Юрьевич Ильичев
По правде сказать, мысли Васильева несильно далеко ушли от истины — Касаткин действительно думал подобным образом. Да и, наверное, не он один — смышленых и искушенных в политике офицеров в группе хватало. Вопрос был в другом — на самом деле все эти подковерные игры имели бы хоть какой-то смысл, только если после столкновения двух цивилизаций хоть кто-то из людей выжил бы. В глубине же души выжить никто из офицеров не рассчитывал. Ну, при условии поражения, разумеется. А так шансы на победу рисовал себе каждый из военачальников. Кто для чистого успокоения, а кто и взаправду надеялся одолеть противника, прибывшего на бой из другой звездной системы.
— Две тысячи метров до границы барьера, — уже веселее продолжил условный отсчет первый пилот.
— Что мы почувствуем, когда пересечем барьер? — шепотом поинтересовался штурман «Вольного» у второго пилота. Их терминалы находились на одной линии, офицеры явно были друзьями и не ограничивались общением лишь по рабочим вопросам. Касаткин знал каждого своего офицера в лицо и имел представление об их вневахтенной жизни. Эти вот двое даже каюты имели по соседству.
— А (непечатно) его знает… — одними губами ответил второй пилот и отмахнулся от друга рукой. И правильно сделал, кстати. Его задачей было следить в оба за действиями первого пилота, контролировать основные параметры корабля и сопоставлять их с данными искина. В русском космическом флоте все дублировалось человеком, ничего не отдавалось на откуп машинам полностью, хоть соблазн и был крайне велик.
— Ничего мы не почувствуем, — ответил штурману Касаткин. — Во всяком случае, экипаж фрегата «Ориджин» при столкновении с этим шариком ничего не заметил.
— Но, адмирал, такое гравитационное воздействие…
— Тысяча метров до барьера…
— Вот сейчас и поглядим, — улыбнулся Касаткин и уставился на мониторы.
— Всему экипажу приготовиться! — скомандовал Васильев и инстинктивно потянулся за ручкой на своем кресле. То же самое проделали и остальные офицеры.
— Пятьсот метров.
— Ну, давай, тварь, — чуть слышно прорычал Касаткин, буравя воспаленными от недосыпа глазами монитор телеметрии, — удиви меня…
— Двести пятьдесят метров. Проходим барьер. Прошли барьер, командир!
— Что на приборах? — тут же поинтересовался Васильев.
— Медленный рост гравитационного воздействия, — отозвалась телеметрия. — Все в пределах расчетных показателей.
— Даю азимут на источник гравитации, — отчеканил штурман. — Курс проложен. До цели пятьсот тысяч километров.
— Скорость? — уточнил у пилотов Васильев.
— Расчетная, командир. Есть отклонение от курса на… три тысячных градуса.
— Подтверждаю отклонение от курса! — кивнул штурман, перепроверив данные. — Три тысячных градуса. Нас немного сносит в сторону источника гравитации.
— Мы это предвидели, ребята, — спокойно отозвался Васильев. — Компенсируем и держимся заданного курса.
— Есть! — отозвался первый пилот и принял поправки к исполнению.
— Товарищ командир! — оторвав руку от наушника, доложил Соболев, назначенный Касаткиным адъютантом Васильева. — Есть срочное донесение из медпункта.
— Потом! — резко оборвал его каперанг.
— Простите, товарищ капитан первого ранга, но я обращался не к вам…
Только сейчас Васильев понял, что Соболев обращается к Касаткину.
«А действительно, — подумал каперанг, — с чего это я взял, что этот фрукт приставлен ко мне в качестве адъютанта? Вот они — глаза и уши Касаткина. То-то он постоянно за мной таскается повсюду…»
— Ну, что там у тебя? — нехотя отозвался Касаткин, прочитав на лице Васильева его мысли.
Ответить Соболев не успел, его перебил второй пилот.
— Внимание экипажу!
— Что такое? — синхронно спросили адмирал и каперанг.
— Взгляните на показатели! — взволнованно кивнул на свой монитор второй пилот.
Все трое прильнули к экрану. Приборы показывали резкое падение температуры, чего в двух миллионах километрах от Солнца быть попросту не могло.
— Ошибки быть не может? — с сомнением поинтересовался Васильев. Касаткин же даже протер глаза кулаками, не веря тому, что видит.
— Я уже проверил по всем другим кораблям. У них аналогичные показатели.
— Капитан! — это уже докладывал первый пилот. — Вижу объект! Вывожу голограмму на стол.
— Ничего не пойму… — прошептал Касаткин, глядя на то, как буквально из пустоты им в лоб вываливается вполне себе земной звездолет.
— Связь? — рыкнул Васильев.
— Тишина по всем частотам. Пробуем лазерную, — тут же доложили связисты.
— Что это за… — Касаткин не успел сформулировать вопрос.
Позади него раздался голос Реджи Синака, звучавший почему-то необычайно властно:
— Это «Осирис-3», человек. Люди на этом корабле уже сделали свой выбор. Теперь дело за тобой.
Бросив эту фразу в лицо адмиралу Касаткину, ученый закатил глаза и без чувств рухнул на пол капитанского мостика.
Глава 28
— Итак, давайте по порядку, — постарался разрядить ситуацию на мостике Васильев. — Пока приводят в чувство нашего странного друга, — он кивнул на медиков, колдовавших над Синаком, — я хочу понять три вещи. Первая — что за корабль у нас прямо по курсу? Вторая — если это действительно тот самый «Осирис-3», то что он, черт возьми, тут делает и кто им управляет? И третья — у нас что, физику в Солнечной системе отключили?
Видя, что все офицеры замерли, будто в ступоре, каперанг резко захлопал в ладоши и закричал своим фирменным баритоном:
— Выполнять, мать вашу! Или я всем должен сам заниматься? Доклады через каждые пять минут! Группе связи — добыть мне информацию о выживших с «Осириса». Штурман, просчитать курс на сближение! Пилотам быть готовым к экстренному торможению. Согласовать маневр с другими кораблями! Боевой части приготовиться к бою! — затем он активировал коммуникатор и связался с учеными. — Группа мониторинга, выяснить, что у нас с реальными физическими показателями за бортом! Что? Да мне плевать, как вы это сделаете! Хоть в скафандрах и с термометром наперевес! Вперед, вперед, вперед! Работаем!
Энергетика Васильева, подгонявшего офицеров ритмичными хлопками в ладоши, передалась и его подчиненным. На мостике воцарилась рабочая атмосфера, шок первых минут прошел, вместо него у летунов появился задор и даже некий азарт. Глаза офицеров зажглись новым огнем. Да, свершилось нечто странное — откуда ни возьмись, прямо из пустоты выполз земной звездолет, пропавший несколько лет назад в двух световых годах от Земли. Это обстоятельство,
