Алан Фостер - Филогенез
Полет шаттла проходил без помех. Через небольшие иллюминаторы не было видно ничего, кроме пятен белого, коричневого и зеленого, основных цветов поверхности планеты. Троханов и еще полдюжины членов команды, которых он отобрал лично, почти не разговаривали. Войдя в плотные слои атмосферы, шаттл задрожал. В такой момент у каждого найдется, о чем подумать.
Все были вооружены.
«Таковы правила,— подумал Троханов.— Если ничего неизвестно, всегда проще придерживаться стандартных процедур!»
Однако то, что они увидели внизу, выходило за рамки книг, инструкций и личного опыта. Когда шаттл пробил мощный слой облаков, пилот доложил, что из космопорта в столице не поступает никаких сигналов. Дождя или снега не наблюдалось, и атмосфера казалась такой же до жути спокойной, как и поверхность планеты под ней. Поскольку привычных команд диспетчера не поступило, пилотам пришлось выходить на посадочную полосу самостоятельно.
— Заходим на посадку,— сообщил один из пилотов.
Троханов и остальные поглубже вжались в кресла. Вниз,
вниз, вниз…
Неожиданно шаттл резко взмыл вверх. Капитан почувствовал, как его мотнуло из стороны в сторону, затем прижало к креслу. Кто-то из команды охнул, но никто не закричал, и паники не было. Они все еще летели, двигатели шаттла вновь заработали на полную мощность. Мгновение спустя в пассажирском отсеке раздался голос пилота.
— Просим у всех прощения. Нам пришлось снова набрать высоту. Мы собираемся искать поле или какую-нибудь другую ровную поверхность, где мы могли бы сесть, поскольку нет возможности воспользоваться ни одной из двух ВПП вельд-ского космопорта.— После небольшой паузы, когда корабль начал закладывать крутой вираж, пилот добавил: — Они все разрушены.
Его напряженный голос звучал под стать маневру, который он сейчас выполнял.
Поиск занял некоторое время. Положившись на прочность посадочных полозьев шаттла, с грохотом и болтанкой они все-таки сели. Корабль еще скользил по земле, а Троханов уже вскочил и устремился к выходу.
Через лобовое стекло кабины пилотов виднелись высокие деревья и холмы вдали, находящийся поблизости пруд, чьи обитатели, испуганные шумом, который произвел при посадке шаттл, только что начали возвращаться к своим привычным делам. Все выглядело мирным и безмятежным.
— Где мы?
— Около двух километров к юго-западу от южной ВПП. Похоже, на лугу естественного происхождения,— объяснил, показывая на приборы, Солнховен, второй пилот.
Наклонившись, чтобы посмотреть в иллюминатор, Троханов коротко кивнул.
— Я не вижу никаких следов катастрофы. Вы сказали, посадочные полосы разрушены?
— Да, сэр,— лицо пилота было пепельно-серым.— Мы не рассматривали город, поскольку были слишком заняты выдерживанием глиссады. Ни Лили, ни я не садились на ручном управлении с тех пор, как закончили школу пилотов.
— Не переживайте, вы отлично справились. Как думаете, чем вызваны повреждения?
Пилоты переглянулись.
— Не знаем, капитан,— ответил Дик.
— Мы были слишком заняты, стараясь сесть с первого захода,— с сожалением добавил Солнховен.
— Хорошо,— Троханов развернулся.
Пассажирский отсек находился в двух шагах, все уже приготовились к выходу. Никто не суетился.
— Мы выходим на прогулку. Проверьте оружие, убедитесь, что оно у вас не бутафорское. Зарядите полный боекомплект, проверьте индивидуальные средства связи. Он и тоже должны быть заряжены до отказа.
Экипаж выжидающе посмотрел на капитана, и он понял, что все ждут продолжения. Поскольку он как следует не продумал свою напутственную речь, пришлось импровизировать.
— Здесь случилась беда. Мы не знаем, какая, но скоро узнаем.
— Это не наше дело, капитан,— проворчал кто-то.— Мы — команда грузового корабля третьего класса с двигателем для полета в плюс-пространстве, и только.
— Позднее можете направить в руководство компании официальную жалобу, что вас принудили выполнять работу, выходящую за пределы вашей квалификации. А сейчас все пойдут со мной. Я уже дважды бывал в Вельде, последний раз год назад, поэтому, по крайней мере, более-менее знаком с планировкой города. Держимся вместе, не разбредаемся. Что бы мы ни обнаружили, возвращаемся дотемноты,— Троханов повернулся к пилотам.— Вы остаетесь на борту. Не выходите наружу, даже если вам до обморока захочется понюхать смолу здешних деревьев. Если произойдет что-то, вызывающее серьезное беспокойство, взлетайте и возвращайтесь на корабль.
— Какого рода беспокойство, капитан? — неуверенно спросил пилот.
— Понятия не имею. Вам придется принять решение самим. Мы будем на связи,— подбодрил Троханов, похлопав по переговорному устройству у себя на поясе.
Когда люди вышли из шаттла, они почти разуверились, что здесь могло случиться что-то неладное. Местная фауна наполняла лес и луг инопланетным многоголосьем. Лесные обитатели сновали между деревьями и в траве с голубыми стеблями высотой по пояс. Капитан проложил маршрут по прямой, и вскоре они углубились в лес.
Упругая почва позволяла быстро идти, а отсутствие, за редким исключением, густого подлеска давало возможность не делать обходных маневров.
«Если космопорт на северо-востоке от нас,— подумал Троханов,— при теперешней скорости мы выйдем на южную окраину города во второй половине дня. На исследования остается немного времени, но можно будет найти какой-нибудь транспорт и добраться до центра города. Кто-нибудь из администрации колонии расскажет, что же, собственно, произошло».
Но они не нашли транспорта. От южного пригорода Вельда осталось очень немного, как, впрочем, и от города вообще.
Оказалось, что мертвы были не только коммуникации, но и сами обитатели города.
Пожары, как бы страшно они ни бушевали, давно погасли. Кроме местных падальщиков, которые иногда молниеносно перебегали дорогу, в городе не было никакого движения. Вскоре люди нашли небольшой вездеход на воздушной подушке, в его батареях оставалась еще половина заряда. Это позволило им передвигаться значительно быстрее, чем пешком.
Разрушения выглядели избирательными — и в то же время сокрушительными. Многие здания уцелели, как жилые, так и муниципальные, например станция очистки воды. Но центр города, где раньше находилось здание администрации колонии, представлял собой один большой кратер. Вал из расплавленного стекла обрамлял кучу разноцветного шлака в центре. На северной окраине города команда нашла большую яму, на месте которой когда-то находился центр минус-пространственной связи.
Всю вторую половину дня они прочесывали город в поисках выживших, но никого не нашли. Тела, не обуглившиеся от взрывов или пожаров, носили явные следы насильственной смерти.
Наступивший вечер застал Троханова над телами людей, которые при жизни явно были семьей. Катастрофа застигла их в небольшом магазинчике, и было видно, что они пытались забаррикадироваться, защититься оттого, что обрушилось на город. Это подтверждали куски двери, выбитой внутрь.
Каким бы оружием их ни прикончили, убийство было безжалостным — и тщательным. Их просто разнесли в клочья. Посередине лежали останки отца, видимо, пытавшегося остановить нападавших. В дальнем углу лежало тело матери, которая прикрыла собой двух мальчиков лет десяти-двенадцати. Будь здешний климат чуть теплее, по всему городу стоял бы ужасный запах, однако холодный чистый воздух Привала замедлил процесс разложения. В противном случае команде Троханова пришлось бы уже давно прекратить свои поиски.
В тот день каждого из них по нескольку раз стошнило. Не оставалось сомнений, что истребление колонистов велось хладнокровно и методично.
Вернувшись на шаттл, Троханов сообщил Холлис и всем остальным о результатах разведки, не забыв передать снимки, которые они сделали. По возвращении на корабль их заархивировали и немедленно передали на Землю, воспользовавшись первым же квантовым приемопередатчиком, который подтвердил прием данных.
На корабле никто не спал. Как только Троханов оправился от шока, он снова спустился на планету, взяв с собой команду побольше. В тот раз они высадились около Чагос Доуна, второго по величине города колонии, названного в честь корабля, открывшего планету. В городе не имелось космопорта, а только небольшая посадочная полоса для суборбитальных аппаратов. Однако ее постигла та же судьба, что и космопорт в Вельде, и им опять пришлось садиться на ближайшем поле.
С Чагос Доуном случилось то же самое. Как и в столице, многие здания остались нетронутыми, зато другие были разрушены до основания. Выживших тоже не осталось. Подобно жителям Вельда, обитатели Чагос Доуна были убиты там, где их застало нападение: лежащими в кроватях, пытающимися сдаться неизвестным противникам, с инструментами в руках, на работе, готовящими еду, на улицах и в прихожих. Не пожалели никого, от старика в больнице до грудных детей.
