Уолтер Уильямс - Война
– Прости, если ты хотел иного, – ответила Сула.
Жюльен пожал плечами.
– Это не самый плохой вариант. У меня будут деньги и любая хрень, какая только придет в голову, и в этот раз боссом буду я.
Пател поглядел на обоих кроткими темными глазами.
– Проблема в том, принцесса, что мы привыкли, что нас любят.
– Это лучше всего, верно? – улыбнулась Сула.
Ее любили. Писали "Да здравствует Белый Призрак!" на стенах домов; выходили из трамваев, чтобы прочитать новый выпуск "Сопротивления"; смотрели такими глазами, когда она появилась в толпе на вещевой ярмарке при полном параде или когда привезла с собой украденную еду в Старую Треть. И она лежала в объятиях Казимира, вдыхая его терпкий запах. Была центром чего-то грандиозного, а теперь осознала, что такое не повторится.
– Ну а ты? – спросила она Патела.
Его губы сложились в подобие улыбки.
– Я-то вернусь к старому. Как же еще найти деньги на свои пороки?
Сула подняла чашку со словами:
– За новые приключения.
Остальные тоже подняли бокалы и выпили. Жюльен мрачно смотрел на огонь.
– Без Казимира будет не так весело, – сказал он.
Сула проследила за его взглядом, а душу наполнила горечь.
– Верно, – согласилась она.
***
Он одновременно был и не был Мартинесом: лицо с такими же впалыми щеками и густыми бровями казалось иным, и черные прямые волосы не походили на русые кудри. Они стояли в прихожей старой квартиры Сулы, той, что за дворцом Шелли.
На этом не совсем Мартинесе был капитанский мундир с серебряными галунами, а в руках гураварская ваза с гладиолусами.
– Ты подарила ее отцу на свадьбу, – сказал он. – А я хотел бы подарить ее на твою.
Сула изумленно уставилась на него, но потом поняла, что это не Мартинес, а его сын от Терзы Чен.
– Наши кланы необходимо объединить, – продолжил будущий лорд Чен. – Если, конечно, ты решишь эту проблемку.
– Какую проблему? – удалось выдавить Суле.
Молодой человек с сожалением посмотрел на нее, сказав:
– Так говорит Гредель. Ты не следишь за собой.
Сула собралась и спросила как пэр из Верхнего города:
– Какую проблему?
– Нам нужна капелька крови. Для генного банка.
Чен поставил вазу и взял Сулу за руки. Она с ужасом увидела красные лужицы на своих ладонях. В ноздри волной ударил запах крови. Чен посмотрел на алые струйки, льющиеся на пол и брызгающие на его начищенные сапоги, и на лице мелькнуло сострадание.
– Так не пойдет. – Он отпустил ее руки. – Свадьбы не будет, пока не разберемся с этим.
Он прошел к уродливому дивану-канапе и взял подушку. С каждого угла свисали золотые кисточки. Он вернулся к Суле, крепко зажав подушку в больших и таких знакомых руках.
– Боюсь, это единственный выход, – сказал он мягко, совсем как Терза, и прижал подушку к ее лицу.
Конечно, она сопротивлялась, но он был гораздо сильнее.
***
Сула проснулась от разрывающего грудь крика и с сухим, как пустыня, ртом. Выскочив из постели и слепо размахивая руками в попытке защититься, она хотела приказать свету зажечься, но голос не слушался. Наткнувшись на стену, нащупала сенсорный выключатель и начала колотить по нему кулаком, пока не засверкали лампы.
Огромная безмолвная спальня в здании Штаба засияла зеркалами, позолотой и полированным белым мрамором. Никто не пытался напасть на Сулу. За портьерами не скрывалось ни одного Чена. На широкой кровати было лишь сбитое в кучу изумрудное белье. Посреди комнаты валялась брошенная то ли Ченом, то ли Мартинесом, то ли еще кем подушка.
Дверь распахнулась, и в спальню влетела Спенс с растрепанными соломенными волосами и перекрученной на крепких бедрах ночной рубашке. На ней были белые трусы, и она с бешеным видом держала в руке взведенный пистолет.
– Миледи? – сказала она.
Сула попыталась ответить, но лишь смогла успокаивающе взмахнуть рукой. Спенс неуверенно опустила оружие. Сула потянулась за графином с водой, налила стакан и прополоскала похожий на наждачку рот.
– Прости, – сказала она. – Кошмар приснился.
Спенс посочувствовала:
– У меня тоже бывает. – И посмотрела на зажатый пистолет: – Иногда думаю, стоит ли держать его под рукой. Всегда боюсь, что начну палить в потолок.
Сула оглянулась на кровать и собственное оружие, аккуратно положенное рядом с коммуникатором.
– А я забыла, что и у меня есть пушка, – произнесла она.
Спенс оставила свой пистолет на одном из позолоченных мраморных столиков и расправила подол собранной у талии ночнушки.
– Теперь всё нормально? – Она подошла поближе к Суле, тронув ее теплой рукой за плечо. – Тебе что-нибудь принести?
– Всё в порядке, – ответила Сула. – Спасибо.
Ее сердце по-прежнему пыталось вырваться из грудной клетки.
– Может, мне посидеть здесь немножко?
Суле хотелось рассмеяться. Она обняла Спенс, прижавшись к ней. От волос девушки пахло табаком и чуть-чуть оружейной смазкой.
– Спасибо, но я в порядке, – повторила Сула.
Спенс взяла пистолет и ушла. Сула поставила стакан на прикроватную тумбочку и поправила простыни. Потом легла, приглушив свет, но не выключила его, опасаясь, что в темных углах всё еще прячутся кошмары.
Устроившись на подушке, она подумала, что за страхи могут терзать Спенс, заставляя держать оружие под рукой.
Она была рада, что в ее окружении остался хоть кто-то, кому не чужда душевная теплота.
***
Торк ответил Суле на ее просьбу о назначении только через три дня. Возможно, провел всё это время, ведя переговоры с Советом правления Флота и лордом Элди, или просто собирался с мыслями, формулируя ответ.
Как было со всеми хорошими новостями от Торка, о переводе ей сообщил штабной офицер. После того как лорд Элди займет свой пост, капитан Сула должна принять командование фрегатом "Уверенность", заменив капитана- лейтенанта Охту, к его собственному удивлению отправленного на Заншаа в качестве военного советника нового губернатора.
Сула посмаковала свою победу и начала готовиться к отъезду.
У нее еще были солидные запасы какао, табака и кофе, упакованные в ящики с надписью "Металлолом. Для переработки". Она оставила несколько коробок для себя и на подарки, а остальные быстро продала на аукционе, устроенном среди местных оптовиков. Сергий Бакши, не поскупившись, купил всё какао. Наверное, решил заняться законной торговлей. Или попытался таким образом задобрить ее.
Один грузовик, забитый товаром, она подарила Скачку. Если повезет, ему никогда больше не придется вести дела на улице.
Даже после огромных трат на снабжение армии, ее доход от вложенного капитала составил более шестисот процентов. Война неплохо сказалась на ее финансах.
Она спросила Макнамару и Спенс, останутся ли они с ней или захотят другое назначение.
– Если поедете со мной, это будет понижением, – объяснила она. – Вы привыкли командовать подразделениями и служить при штабе, но при мне вы окажетесь всего лишь личной прислугой капитана. – Она пожала плечами. – Конечно, деньги вы получите в любом случае.
Высокий и подтянутый Макнамара стоял спиной к выгнутому окну кабинета Сулы, и свет золотил его кудри, делая их похожими на нимб.
– Конечно, я отправлюсь с вами, миледи, – сказал он.
– Мне тут делать нечего, – ответила Спенс. Она так нежно улыбалась, что казалось невероятным, что когда-то эта женщина взорвала отель "Великое Предназначение".
В душе Сулы потеплело. Ей хотелось обнять их, но, к сожалению, леди Суле не полагается обнимать слуг. По крайней мере не в кабинете.
Она присвоила им звание мичманов первого класса и перевела им по пять тысяч зенитов в качестве их доли в своем ликвидированном предприятии.
– Это… довольно много, – произнесла Спенс, открыв рот от удивления.
– Не надо ложной скромности, как будто вы этого не заслужили, – сказала Сула.
– Так точно, миледи. – Рот Спенс закрылся.
– Не одним же бандитам, – улыбнулась Сула, – наживаться на этом. А сейчас отправляйтесь на поиски повара. Полагаю, мне он понадобится.
***
Лорд Элди приземлился на космодром Вай-хун, когда вовсю светило солнце, играя золотом на блестящем металле челнока, расправившего огромные крылья и с шумом опустившегося на длинную взлетно-посадочную полосу. Химические двигатели зашипели, когда он развернулся и проехал мимо ряда транспортных кораблей, когда-то привезших на Заншаа мятежное правительство. Их строили под анатомию наксидов, и сейчас они были лишь военными трофеями, ожидающими переоборудования.
Дюзы вспыхнули и погасли. Пока отъезжала дверь, многочисленный даймонгский хор пел "Славное прибытие" из "Свинцового неба" Ан-тара. Передвижная самоуправляемая трибуна, украшенная красно-золотыми флагами, приблизилась к челноку и распрямилась у выхода. На ее площадке уже стояла Сула в сверкающем серебряными галунами мундире. Ее сопровождали Спенс и Макнамара.
