Ковчег спасения. Пропасть Искупления - Аластер Рейнольдс

Скади вела Ремонтуара и Фелку вниз по извилистым коридорам в царство секретной машинерии. Ремонтуара била лихорадочная дрожь, накатывало головокружение. Сперва он думал, что разыгралось воображение, но потом заколотилось сердце, ускорился пульс. С каждым новым уровнем ощущения ухудшались, будто он медленно погружался в облако невидимого психотропного газа.

– Что-то странное происходит, – сформулировал он мысль.

Голова развернулась, уставилась, а черные доспехи продолжали шагать в том же темпе.

– Да. Мы зашли далеко в зону действия поля. Опускаться глубже без медицинской помощи опасно. Физиологические эффекты поля весьма неприятны. Метров через десять мы остановимся.

– Почему такие ощущения?

– Трудно сказать, отчего тело реагирует именно так. В общем, мы сейчас находимся под воздействием поля, меняющего свойства материи, в том числе и телесной. Поле подавляет инерцию. Ремонтуар, что вы знаете об инерции?

– То же, что и все, – осторожно ответил он. – У меня не было причин изучать ее углубленно. Инерция – объективный феномен, факт жизни. Непреложная реальность.

– Я тоже так думала до недавнего времени. Теперь знаю: непреложной реальностью ей быть не обязательно.

– Вы научились ее отключать?

– Не совсем. Но устранять ее худшие эффекты умеем.

Голова теперь смотрела назад. Скади снисходительно улыбнулась, по гребню побежали опаловые, темно-розовые волны. Должно быть, она размышляла, как объяснить суть очевидного ей эффекта человеку, чей разум был всего лишь гениален.

– Ремонтуар, инерция таит в себе больше загадок, чем вы можете вообразить.

– Не сомневаюсь.

– Она кажется простой, но эта простота обманчива. Мы ощущаем ее с рождения, каждый момент нашей жизни. Толкни камешек – он передвинется. Толкни огромный валун – он если и переместится, то совсем чуть-чуть. А когда такой валун несется навстречу, остановить его очень непросто. Материя ленива, она противится переменам, норовит сохранить состояние, в котором пребывает, будь то движение или покой. Мы называем леность материи инерцией, но это не значит, что понимаем суть. Тысячу лет мы наблюдали инерцию, измеряли, описывали уравнениями, но в понимании не продвинулись ни на йоту.

– А сейчас?

– Мы заглянули в суть. Недавно в Материнском Гнезде научились уверенно контролировать инерцию на макроуровне.

– И в этом вам помог «Пролог»? – спросила Фелка вслух.

Скади ответила мысленно, не желая переходить к излюбленному способу общения Фелки:

– Я уже говорила: проект задал лишь общее направление. Достаточно было узнать, что приемы подавления инерции существуют и мы способны их освоить. Тем не менее работа над прототипом заняла десять лет.

Ремонтуар кивнул. Повода сомневаться в словах Скади не было.

– Построили с нуля?

– Нет, у нас был задел.

– И какой же?

Гребень Скади запульсировал фиолетовыми, бирюзовыми оттенками.

– Другая фракция проводила аналогичные исследования. Материнское Гнездо сумело добыть результаты основных разработок. Вместе с подсказками «Пролога» они помогли нам построить прототип.

Ремонтуар вспомнил, что Скади участвовала в секретной операции, когда в Городе Бездны погибло много агентов фракции сочленителей. Операцию, несомненно, санкционировало Внутреннее святилище, обычные члены Узкого совета о ней не знали почти ничего.

– Скади, вы помогали добыть эти результаты? Я слышал, вам едва удалось унести оттуда ноги.

– Потери оказались чрезвычайно высоки, но мы добились успеха.

– А что задержало работу над прототипом на десять лет?

– К сожалению, контроль на микроскопическом уровне, пусть и чрезвычайно важный для фундаментальной науки, имел весьма небольшую практическую ценность. Но в последнее время мы шли от открытия к открытию и научились подавлять инерцию на обычном уровне. Этого достаточно, чтобы эффект отразился на динамике корабля.

– Ничего не скажешь, амбициозная затея, – произнес Ремонтуар, глянув на Фелку, а затем на Скади.

– Амбициозность – это то, что отличает нас от других людей.

– А другая фракция… у которой вы позаимствовали технологию? Почему она не добилась такого же результата?

У Ремонтуара создалось впечатление, что Скади формулирует мысли с чрезвычайной тщательностью, не желая сказать лишнего.

– Все предыдущие попытки обуздать инерцию были обречены на провал. К проблеме подходили не с той стороны. Инерция – свойство не материи, но вакуума, в который материя погружена. Сама по себе материя инерцией не обладает.

– То есть вакуум порождает инерцию?

– Не вакуум в привычном нам смысле, а то, что он представляет собой на квантовом уровне: кипящее море флуктуаций с непрерывно возникающими и исчезающими частицами и квантами – словно отблески солнца на волнах. Именно волнение, неспокойность вакуумного «моря» и рождает инерцию. И чтобы управиться с нею, нужно изменить свойства квантового вакуума, найти способ увеличивать или уменьшать энергию нулевых флуктуаций электромагнитного поля. То есть успокоить море в локальном объеме.

Ремонтуар присел на корточки:

– Если вы не против, дальше я не пойду.

– Мне тоже худо, – сообщила Фелка, опускаясь рядом. – Тошнит, и голова кружится.

Робот неуклюже развернулся:

– Вы ощущаете физиологические эффекты поля. Ваша инертная масса