Грег Бир - Наковальня звезд

— Но надежда есть, — вслух произнесла Паола то, что всем так хотелось услышать. — Реальная надежда.

Дженнифер взглянула на Мартина, и, увидев мольбу в его глазах, кивнула:

— Я тоже так думаю. Я не брошу свою работу.

Они терпели торможение при четырёх g целый день. На этот период были созданы кушетки, заполненные жидкостью. Мартин и остальные всё время торможения пролежали в кушетках, тщетно пытаясь заснуть. Верёвки Братьев извивались и скручивались в кольца.

Переход на орбиту был гарантирован без их собственного вмешательства.

За день до входа в систему рядом с ними появился космический аппарат, который продолжил движение бок о бок с «Двойным Семенем». Аппарат представлял из себя блестящую белую сферу, около пятидесяти метров в диаметре.

Следуя инструкциям суховатого голоса грифа-стервятника, команда «Двойного Семени» вытолкнула оружие через механический воздушный шлюз.

Сфера раскрыла чёрный рот и проглотила оружие, как большая рыба — шпроту, которую дают в школе на обед. Её яркость сразу же притупилась до тусклости древесного угля, она почти потерялась на фоне звёзд, видимая теперь, только как удаляющаяся тень.

— Мы мы ничего не потеряли, — успокоил Небесный Глаз. — Это было плохое оружие. Оно не давало комфорта.

На самом деле, Мартину сейчас даже лазерная винтовка в руках прибавила бы спокойствия, хотя он не держал оружия в руках с тех пор, как отец учил его стрелять в мишень. Тогда Мартину было всего лет восемь. Гладкость голубоватого металла и серые линии лазерной винтовки, — правда, несколько по-киношному, но всё-таки прибавляли ему уверенности. Хотя и иллюзорная, но всё-таки это была какая-то защита.

Ни одно из их оружия ни разу даже не стрельнуло. Но если сопоставлять потенциальные возможности данного оружия со способностью контролировать материю на дистанции в миллиарды километров, то высокомощный лазерный луч и кинетическая химическая пуля казались не более эффективными, чем камень брошенный в атомную бомбу.

Одна из верёвок погибла, играя в шахматы. Она принадлежала Пронизывающему Взгляду. После короткой церемонии Братья, наедине в своих апартаментах, разделили её на части и съели в целях предостережения от подобного поведения других верёвок. Позже Пронизывающий Взгляд объяснил людям, что верёвки умирают от несбывшихся желаний, в частности, когда им грозит потенциальной мат, и они не могут найти выход из тупикового положения.

— Я мы начинаем думать, что эта игра плохая, — сказал Пронизывающий Взгляд. Верёвка, которую он потерял была для него невосполнимой потерей, и он понимал это.

Паола была единственной из людей, которой разрешили присутствовать на церемонии, что очень польстило её самолюбию.

Спящая заполнила весь экран, гипнотизируя деталями. Хаким и Точный Глаз, воспринимали информацию, выражая каждый по-своему возбуждение от впечатления, которое она производила на них. Четвёртая планета казалась экстраординарным объектом наблюдения.

Планета имела внутренний источник тепла, которого было достаточно, чтобы поддерживать поверхностную температуру около двадцать градусов Цельсия. Исключение составляли расплавленные жидкости и газы, протекающие, в основном, меж горных хребтов, которые представляли из себя массивные горные плато, наслаивающиеся одно на другое.

Как Хаким уже говорил, без помощи оборигенов им бы предстояло продолжительное адаптирование к данным условиям. Возможно, вся планета была искусственной, однако грубость исполнения говорила об обратном… Не было способа разгадать противоречия, между тем, что они знали, и тем, что видели.

Недоработанность Спящей охватывала всю её огромную поверхность. Из площади в тридцать два миллиарда квадратных километров девять десятых скрывались под водой, сотни миллионов квадратных километров земли громоздились в очевидном беспорядке, свидетельствующем об бесполезном использовании поверхности. Мрачные чёрные облака поднимались над теми местами, где расплавленная жидкость, вытекающая из горных массивов, впадала в безбрежные океаны.

Воздух был влажным, с высоким содержанием двуокиси углерода и низким кислорода. Мартин предположил, что, возможно, это атмосфера, рассчитанная для оптимального роста растений. Хаким и Точный Глаз, используя примитивные инструменты «Троянского Коня», сумели рассмотреть изображение огромных темнозеленых массивов лесов, поднимающихся прямо из воды — подобно дрейфующим материкам — причём, самый большой из них был протяжённостью около десять тысяч километров.

В составе горной структуры преобладал кварц, однако в некоторых местах он перемеживался с тёмными базальтовыми осадочными породами, вносящими разнообразие розовых и оранжевых красок.

— Судя по цвету, там присутствуют фосфаты, углероды и какие-то зеленовато-жёлтые компаненты, возможно, остатки вулканических пород, — сказал Хаким. — Прекрасное зрелище, перспективное для получения знаний, но наши инструменты так ограничены!

— Пришло время собраться нам всем вместе и все обсудить, — сказал Мартин.

Все двадцать членов экипажа «Троянского Коня» встретились в столовой — люди вперемежку с Братьями.

Небесный Глаз и Мартин медленно дрейфовали в центральной части помещения. Первым выступил Небесный Глаз. Он произносил оды в музыкальном сопровождении, верёвки на его голове широко расходились в разные стороны, клешни щёлкали почти как ещё один музыкальный инструмент. Паола, наверное, была способна что-то понять, но и Мартину, знающему только несколько слов из лексикона Братьев — тех, которые содержали меньше шипящих звуков — речь показалась интересной, хотя, конечно, полностью непонятной. Затем Небесный Глаз переключился на английский.

— Сейчас мы нам следует говорить на языке хозяев, чтобы мы нас понимали. Все мы мы говорим на английском достаточно, чтобы мы нас можно было понять. Паола Птичья Трель поможет мы нам. Сейчас мы мы меж собой тоже говорим на английском.

— Мы оценили такой жест, — откликнулся Мартин.

— Это затруднительно, но необходимо, — признался Небесный Глаз.

— Мы собираемся предусмотреть некоторые очень важные меры предосторожности перед первым контактом с нашими хозяевами, — доложил Мартин. — Мы знаем, что они могут контролировать наши действия и на этой дистанции, но, всё же мы думаем, что сохранить секрестность вполне реально. Во-первых, мы собираемся быть осторожными. Во-вторых, мы имеем все основания утверждать, что в «ноучевый кабинет» обитателям системы никак не проникнуть. Поэтому, если мы захотим поговорить о чём-то секретном, чтобы наши хозяева не услышали, мы должны общаться именно там.

— А вдруг кто-то незаметно проникнет на наш корабль, и мы лишимся безопасного места. Например, какие-нибудь сверхкрохотние шпионы, — сказал Георг Демпси, — Ведь они смогут расположиться даже в наших телах.

— Нам остаётся только надеяться, что этого не случится, — ответил Мартин. . Итак, давайте с вами договоримся — не посылать никаких посланий на другие наши корабли, не моргать и не кивать многозначительно, то есть ничего подозрительного… не соответствующего нашим ролям.

Люди пошушукались и закивали. Братья, выражая согласие, слегка изогнулись.

— Итак, начинается наш спектакль, — подвёл итог Мартин. — С этого момента все мы — актёры.

«Двойное Семя» вышел на орбиту радиусом в десять тысяч километров от Спящей, и гриф-стервятник вновь появился на экране. Теперь не было видимых препятствий для общения.

— Мы попросили вас выйти на орбиту четвёртой планеты, потому что она наиболее безопасная. Около других планет слишком большая активности — большое количество отбывающих и прибывающих кораблей. К тому же, четвёртая планета наиболее комфортабельна для вашего вида. Мы просим, чтобы вы сообщили нам состав вашей атмосферы, предоставили образцы материалов для одежды и образцы продуктов питания, и мы приготовим транспорт и всё необходимое снаряжение для вас.

Мартин уже отсосал кровь у себя и Ариэль. Небесный Глаз позаимствовал для образца кусок своей верёвки.

На экране гриф-стервятник поднял свой длинный нос, открывая доступ дыханию и говорящим отверстиям внизу головы. Грудь инопланетянина расширялась и слегка посвистывала, когда он что-нибудь произносил.

— Мы заинтересовались вашими агрегатами. Мы ещё таких не встречали. Вы будете очень полезны нам и будете уважаемые нами. Вы сможете нас многому научить.

Эйрин глядела в потолок. Мартин же с невозмутимым лицом пристально глядел в камеру.

— Наш корабль присоединится к вашему через несколько минут, — сообщил гриф-стервятник. — Образцы внутри вашего корабля будут собраны стерилизованной машиной.

— Может быть, пришло время нам познакомиться и назвать свои имена. Мы привыкли, чтобы нас звали по именам, — сказал Мартин.