Фронтера - Шайнер Льюис
По ночам он смотрел на Марс.
Он потерял счет проведенным в отеле ночам и стоимости проживания. Капиталы, нажитые в дни героической славы, позволяли ему не заботиться об этом: все деньги успешно вложены в акции ТНК, пришедших на смену правительствам. Он полагал, что денег вполне хватит упиться до смерти или, напротив, вынужденной трезвости. Какой из этих вариантов ему выпадет, он не гадал и не интересовался.
По песку искусственного пляжика, не более роскошного, чем остальная зона отдыха при отельчике, прошуршали шаги. Кто-то направлялся к нему. Риз продолжал валяться с закрытыми глазами, предполагая, что это нетерпеливый портье. Других людей в отеле, по всей вероятности, не было. Он выставил большой палец и мизинец в проверенном временем мексиканском жесте, означавшем просьбу выпивки, и проговорил:
— Otra, por favor[4].
— Риз?
Он с трудом открыл глаза. На расстоянии вытянутой руки стоял молодой североамериканец в синей рубашке без воротничка, штанах цвета хаки и зеркальных очках. Темные волосы его были подстрижены коротко, на четверть дюйма от макушки, и во всей позе молодого человека чувствовалось напряженное ожидание корпоративного наемника.
— Иисусе, — произнес Риз, преодолевая сопротивление силы тяжести, чтобы приподняться. — Кейн, ты, что ли?
— Давно не виделись, Риз.
Другой не протягивал руки и не менял выражения.
— Иисусе. — Риза застали врасплох, он чувствовал себя немного глупо и отчасти испугался непреклонной безэмоциональности Кейна. — Ты что тут делаешь? Как ты меня нашел?
Кейн пожал плечами. Профессиональная работенка, подумал Риз. В последнюю их встречу Кейну было не больше шестнадцати; он еще учился в старших классах и был очарован до немоты правом доступа в закрытые лаборатории НАСА. С некоторым усилием Риз припомнил и еще кое-что о Кейне: его отец разбился в автокатастрофе, и мальчика воспитывал дядя, Морган. Казалось, с тех пор прошло немыслимо долгое время.
— Я тут по делам, — сказал Кейн. — У меня предложение, если ты, конечно, захочешь выслушать его.
Риз отметил, что Кейн нервно жует губы; сухие чешуйки кожи отшелушивались над свежими кровавыми рубчиками.
— Ладно, — сказал Риз, — секундочку.
Стараясь не качаться из стороны в сторону, он подошел к бассейну и нырнул в него. Он проплыл по всей длине водоема, а когда поворачивал обратно, легкие уже горели и ноги спазматически бултыхались. В НАСА у него всегда были проблемы с весом, поскольку он отличался крупным, ширококостным телосложением. Теперь он растолстел и окончательно потерял форму.
Плыви, приказал он себе. Сложил руки чашечкой, стал загребать все глубже, опустил голову, приподнял зад, начал поддавливать ногами. Добравшись до края бассейна, более уверенно подтянулся на руках, забросил ноги на берег и встал.
— Ну, пошли поговорим, — произнес он.
Они переместились в бар. Риз взял себе очередную «богемию», Кейн ограничился теуаканской минералкой.
— Ты же помнишь «Палсистемс»? — спросил Кейн. — Компанию моего отца.
— Конечно, — сказал Риз. — У меня их акции есть. Я консультировал «Палсистемс», когда они получили крупный контракт на марсианскую аппаратуру.
Это была только часть правды, а остального он озвучивать не хотел. В действительности он провел в хьюстонском офисе «Палсистемс» несколько месяцев, последовавших за коллапсом американского правительства. Он искал определенную информацию. Чтобы не привлекать внимания Моргана, он обзавелся поддельными документами, отрастил волосы и отпустил бороду. Он счел, что новый облик никому не внушит подозрений.
Хьюстон был очевидной следующей целью после Вашингтона, где исчезала одна должность за другой, пока правительство отчаянно пыталось ужаться в сократившийся бюджет. Он два года методично копался под прикрытием в вашингтонских архивах, разыскивая записи или текстовые версии любых переговоров с колонистами, которые предпочли остаться на Фронтере.
В Хьюстоне ему повезло не больше, а проведя там несколько месяцев, он вдобавок заимел параноидальный страх перед Морганом. В бытность свою сотрудником НАСА Риз считал Моргана напыщенным болваном, клоуном, которому от публичной должности только и надо, что эго почесать. Он вспоминал, как Морган размашисто хлопает его по спине на виповской вечеринке близ хьюстонского ЦУПа, как заставляет одного из астронавтов свозить на Марс и обратно груз пиджачных шпилек, как умудряется влезть на любое фото со знаменитостями НАСА.
Но, оказавшись внутри твердыни Моргана, Риз познакомился с другой стороной личности этого человека, сокрытой от внешнего мира. Тут Морган был подобен фатуму. С первого момента, как Риз устроился за терминалом в углу отдела тестирования, его начали бомбить корпоративной пропагандой: «Палсистемс» кормит нуждающихся, ремонтирует общественные дороги, наводит в городе закон и порядок. Во всем этом Ризу виделось мессианское безумие. Морган не считался с жизнями отдельных людей, а только со своим публичным образом, оценками состояния и оправданием истории.
Как бы в меня вцепились его пиарщики, думал Риз. Бывший астронавт, опустившийся и нашедший спасение в корпоративной мечте. Спустя несколько дней после того, как ему явилась эта мысль, он упаковал вещи и поехал дальше.
— Именно, — сказал Кейн. — Поэтому, конечно, ты с ним знаком. Когда правительство ушло на дно, «Палсистемс» выступили основным кредитором НАСА. Им удалось перебить предложения конкурентов. Теперь «Палсистемс» принадлежат весь Космический центр имени Линдона Джонсона в Клир-Лейк, два шаттла, привилегированные окна запуска на мысе Канаверал и кое-какое брошенное на орбите оборудование. — Кейну принесли минералку, и он запил ею зеленую таблетку. — В том числе работоспособный корабль, предназначавшийся для марсианской программы.
— Продолжай, — проговорил Риз.
— «Палсистемс» намерена спонсировать возвращение на Марс. Председатель совета директоров Морган желает, чтобы ты приехал в Хьюстон и провел курс тренировок для будущего экипажа, а затем взял на себя руководство миссией.
Риз опустил бутылку пива на столик и отставил ее.
— Они же все мертвы, разве вы не в курсе?
— То есть?
— Колонисты. От них уже больше семи лет ничего не слышно.
— Морган не рассчитывает обнаружить их живыми. Это только начало. Если все пройдет нормально, у нас снова появится космическая программа. Компании захотят поучаствовать в проекте и распределить выгоды. Начнется новая эра.
— А экипаж — это кто?
— Я. А еще врач и три пилота.
— Ну и ну, — сказал Риз. — Столько лет прошло, и ты наконец заполучил свой шанс. Как тебе удалось Моргана уломать?
— Я на него сейчас работаю. Служба безопасности зарубежных активов.
Другими словами, подумал Риз, корпоративная армия. В последние дни существования правительства армия США представляла пародию на самое себя. Два офицера на одного рядового, устаревшее оружие, мораль на нуле, боевой опыт тоже. Корпорации переманивали к себе топовых специалистов и разрабатывали лучшие образцы вооружений, чтобы самостоятельно защищать иностранные активы от террористов и мятежников.
— Значит, ты побывал в Северной Африке, — произнес Риз.
Кейн кивнул.
В Штатах никто так и не понял, что там произошло. Во всяком случае, за пределами советов директоров вовлеченных компаний — никто. В открытом доступе сообщалось лишь, что красные китайцы атаковали ооновскую биотехнологическую лабораторию в Луксоре, «Биотех-Африка». Американское правительство оказалось неспособно остановить их. Пришлось ТНК и дзайбацу послать собственных наемников, а когда бои утихли, корпорации уже контролировали весь мир.
— Скажи ему, что я не согласен, — проговорил Риз. У него сводило желудок, кровь текла по жилам ледяной тонкой струйкой. Он заставил себя подняться и выпить остаток пива вместо моральной поддержки. — Я тоже отправлюсь с вами — или не участвую вовсе. Так ему и передай.
