Му-анг (СИ) - Никонов Андрей

А на противоположной стороне обнаружилась пирамида схожего размера, тоже чёрная, и тоже висящая над землёй. До неё я добрался через два часа, уже собираясь бросить всё и отправиться спать. Как и у куба, у пирамиды была абсолютно гладкая поверхность, но хотя бы не вертикальная, и я попробовал на неё забраться. Это оказалось на удивление легко, несмотря на крутой подьём, расстояние было небольшим, и буквально через минуту я очутился на самом верху.

С пятнадцатиметровой высоты можно было рассмотреть часть территории, покрытой куполом. Низкие блоки жилых зданий не мешали, так что оставалось только напрячь зоркий правый глаз и хорошенько всё запомнить. Куб я не видел — он находился за центральным цилиндром, зато площадка, куда прибывали шары, отлично просматривалась. Туда как раз заходил на посадку очередной похититель, а ещё один висел вверху, ожидая своей очереди. Тут легко было понять, что шары могут преодолевать купол в обоих направлениях. Значит, один из вариантов побега — захватить чёрный шар.

Почти на самой границе огороженной территории обнаружилось приземистое чёрное здание, которое у пленных пользовалось популярностью. Люди входили и выходили через три входа с южной стороны. Наверняка, какой-нибудь бар или бордель, который надо было срочно обследовать. Местные, как я уже успел понять, спиртное не пили, зато по части всяких психоактивных веществ продвинулись далеко вперёд.

С этой мыслью я решил было слезть с пирамиды, но внезапно почувствовал вибрацию. Поверхность неожиданно сделалась упругой и тёплой, и теперь мелко дрожала. На ней начали проступать мелкие узелки, аккурат как внутри шара-похитителя, они так же легко отделялись, и тоже были привязаны чёрными жгутиками. С незнакомыми вещами лучше не играть, прижал обратно вытянутый узелок, и придавил его для надёжности пальцем. И неожиданно ладонь до самой кисти провалилась вовнутрь.

Симбионт что-то заверещал на непонятном языке, перед глазами появились странные символы, которые мой внутренний помощник напрочь отказывался переводить. Закорючки разной толщины, составленные из множества линий, образовали узор, который наплывал на меня, вызывая головокружение. В глазах потемнело, холодный пот выступил не только на лбу, и вообще, слабость какая-то разлилась по всему телу. Проблемы, воспоминания, чувства словно отодвигались, образуя между собой и разумом пустую территорию, куда пыталось пробраться это узорчатое новообразование.

Но у него не получилось, усилием воли я притянул то, что составляет человеческую сущность, обратно, выдернул ладонь из пирамиды, и скатился вниз. Состояние было как после долгого боя, который наконец-то закончился в мою пользу, тут и опустош ённость, и усталость, и радость победы, и понимание, что одна выигранная битва — это ещё не вся война.

— Ну нафиг, — сказал я себе, — хватит на сегодня впечатлений. Бар — подождёт.

И отправился в семнадцатый блок.

Проснулся я ранним утром, почти ещё ночью, от ощущения, что происходит что-то важное — купол свет снаружи пропускал свободно, равно как и темноту обеспечивал в нужное время. В индивидуальном пенале было удобно и уютно, тут пришельцы постарались, оборудовали и регулировку микроклимата, и повышенное содержание углекислого газа в воздухе ночью и кислорода — перед подьёмом. Но по моим внутренним часам чипа имперской базы, для завтрака было ещё слишком рано, скорее — для ночного перекуса.

Разблокировал дверцу пенала, свесился вниз и увидел, что все остальные жилые модули открыты, и в них никого нет. Вчера насчитал минимум полсотни обитателей семнадцатого блока, и это только тех, что попались мне по дороге, и вот сейчас словно испарились они.

Спустился, вышел на улицу, и тут же влился в стройный ряд стоящих на дорожке пленников. Все они смотрели в сторону цилиндра, а точнее, метров на пятьдесят выше — на этой высоте висела пирамида. Обитатели лагеря не разговаривали, не шевелились, даже не моргали, а тупо смотрели на эту чёрную штуку, которая светилась неярким красным цветом.

— Эй, что тут происходит? — спросил я у ближайшего соседа по блоку, но тот не ответил, словно не слышал.

Точно так же проигнорировал меня и следующий, и ещё один, все они стояли и пялились на пирамиду. А та словно радугой покрылась, разноцветные лучи волнами расходились по всему пространству купола. И тут люди начали улыбаться. Это было страшно, тысячи и тысячи лиц с картонными улыбками, которые становились всё шире и шире. Под конец, когда пирамида полыхнула чем-то чёрным, я вроде даже как услышал звук ломающихся челюстей, но стоило свечению погаснуть, и люди снова стали почти нормальными. Только всё ещё неразговорчивыми, они выстроились в очередь, и расходились по своим пеналам. Я уж было решил тоже отправиться спать, как увидел знакомое лицо. Оно, в отличие от остальных, было живым, глаза на нём с интересом осматривали всё вокруг и предсказуемо уткнулись в то место, где я стоял. Но там меня уже не было.

Глава 5

Глава 5.

— Зонд уничтожен, связи с планетой нет до сих пор, — Тойо полулежал в ложементе, прикрыв глаза, и шевелил пальцами, перемещая объекты на только ему видимом экране. — Флот Ливси тормозит, передовые корабли будут здесь через двадцать семь общих суток. На пятой базе, похоже, назревает восстание, и Ливси может не успеть. Ты уверен, что это хорошая идея? Они и так на планете в большинстве, а тут, получается, мы и в космосе помогаем им стать реальной силой.

— Этого не произойдёт, тех, кто остался на планете, можно не считать, — Эрвик растянулся рядом на полу, раскинув руки в стороны. Искусственная гравитация в треть от нормы почти не чувствовалась. — Шансов на то, что они выживут, у них почти нет, и мы ничего не можем с этим поделать. А волнения, что же, пусть, смотри на это как на неизбежность, люди всегда чем-то недовольны.

— Даже мы?

— Ты — синт, — напомнил ему чернокожий гигант. — У вас психика другая. Легко жить, когда знаешь, что беречь надо только мозг, и даже не весь. Мозг, он как человечество, какая-то крохотная часть отвечает за созидание, другая, тоже не очень большая, может только исполнять, а остальные только вносят разлад в сложный организм.

— Ну вообще-то прежде всего я потомок лордов Ураганных отмелей, — Тойо поднял руку в церемониальном жесте. — Именно потому у меня психика другая. Остальные — это ты к тому, что людей вообще слишком много, и их можно не считать?

— Нет, — Эрвик напряг мышцы, и вскочил, покачался на пятках. — Они неравноценны, эти части, всё время в конфликте между собой, и в то же время не могут существовать обособленно. В этом причина, почему мы так стараемся убить друг друга, заложенный в генах инстинкт самоуничтожения заставляет перед этим истребить всех других, но отсутствие врага действует ещё хуже. Делимся на обособленные группы, закрываем себя выдуманными традициями и обычаями, переписываем историю, представляя свою группу самой успешной, и вдалбливаем это следующим поколениям. Когда давление поднимается до определённой точки, клапан срывает, и одна группа уничтожает другую, полностью или частично, а если этого врага больше нет, мы придумываем себе другого. И так раз за разом.

— Тогда зачем нужны му-анг, — усмехнулся Тойо. — Мы прекрасно можем справиться и сами.

— Есть только теории, мой друг, откуда взялись эти существа, и какая у них цель, — император раздвинул руки, создавая в воздухе экран. — Наши предки оставили достаточно информации, но они так и не смогли понять, что движет королевой, какая у неё сверхзадача, почему она стремится уничтожить именно людей, а не всё живое. Теперь мы должны попытаться сделать то, что не удалось им, только так мы сможем победить в войне — если почувствуем противника, станем им на время, поймём идею. Королева уже почти здесь, по ту сторону портала, когда старший слуга закончит плетение и передаст ей силовую нить, к этому времени мы должны найти точки напряжения и их успокоить или изолировать.