Уолтер Уильямс - Праксис
Она включила экран и обнаружила, что ей прислали подробную реконструкцию траектории кувыркающейся яхты Блитшартса, составленную наблюдателями с кольца Заншаа. Другое сообщение было из диспетчерского управления, оно было прислано прямо на катер и продублировано копией, принятой офицером связи с «Лос-Анджелеса».
Сула просмотрела сообщение. С экрана на нее глянул чернобровый, узколицый молодой человек. На воротнике у него нашиты форменные петлички, знак любимцев господина командующего, и поэтому смотреть на него было особенно противно.
Лейтенант заговорил:
— От лейтенанта Мартинеса из диспетчерского всем пилотам-спасателям. Я проанализировал траекторию потерявшей управление яхты, и результаты анализа выглядят не слишком утешительно.
На экране появилось реконструированное изображение «Черного Скакуна», и Сула подалась вперед, пытаясь разобрать, в какую переделку попал на этот раз капитан Блитшартс.
Голос продолжал звучать:
— Я не вижу возможности подобраться к люку судна; он расположен в носовой части, наиболее нестабильной в пространстве. В лучшем случае вас просто отшвырнет; в худшем вы погибнете сами и погубите и Блитшартса, и его пса Апельсина.
Ха-ха, подумала Сула. У любимчика господина командующего есть чувство юмора. Превосходно.
— Я предлагаю способ состыковаться хотя бы с яхтой, если люк недоступен, — продолжал Мартинес. — Вам нужно сперва в точности повторять на своем катере все кувыркания яхты Блитшартса, а потом проскользнуть внутрь описываемой ею фигуры. — К изображению яхты добавилось изображение катера, он повторял вращательные движения судна Блитшартса, одновременно сближаясь с ним, а затем проскальзывал внутрь волчка, описываемого носом взбесившейся яхты.
— Вам нужно просто ввести его внутрь этой фигуры, — объяснял Мартинес, и Сула вспомнила, что уже слышала это сообщение, когда оно поступило, — просто она лежала в тот момент почти что в обмороке и ничего не поняла.
— Из этого положения вы тоже не сможете добраться до люка, — продолжал Мартинес, — но когда вы состыкуетесь с ним, вы сможете использовать свои маневренные двигатели, чтобы погасить раскачивающееся движение судна Блитшартса. А взяв его судно под контроль, вы сможете выдвинуть свой катер вперед и добраться до люка яхты.
Сула хмуро глядела на реконструкцию, на которой спасательный катер бодро выполнил описываемые манипуляции. Это выглядело осуществимым, но ее опыт показывал, что рисунки реконструкций обычно имели весьма отдаленное отношение к реальности.
Модель исчезла, и на экране снова появился Мартинес.
— Здесь есть две сложности, — говорил он. — Во-первых, маневренные двигатели «Черного Скакуна» до сих пор не погашены, и к тому моменту, как вы туда доберетесь, его движение может сделаться еще более хаотичным.
Боже милостивый, пронеслось в голове у Сулы. Вот так будешь подбираться к нему, и тут яхта запустит двигатели, и столкновения не миновать.
— Вторая сложность, — Мартинес сделал паузу, — в том, чтобы не потерять сознания. Если вы будете пытаться повторить движения яхты, на вас лягут те же перегрузки, что испытывает сейчас Блитшартс, вызванные сочетанием вращения, бросков и рыскания по курсу. Опасность отключиться будет очень велика.
Ой. Боже мой. Сула закрыла глаза и уронила голову.
В ушах все еще звучали последние слова Мартинеса:
— Последнее слово остается за вами, пилотами-спасателями. Только вам решать, следует ли выполнять этот маневр. Я должен передать вам от имени командующего флотом метрополии, что никто не обвинит вас, если вы сочтете спасательную операцию слишком рискованной.
Сула открыла глаза. Господин командующий флотом метрополии…
Конечно же, на них не оказывают никакого давления. Ей просто придется выбирать: или покончить с собой, или сыграть труса, опозориться раз и навсегда — на глазах у того, кто командует самым большим подразделением флота, защитника столицы, от кого зависит и ее будущее.
Большое за это спасибо.
Лицо Мартинеса смотрело на нее с экрана.
— Я буду постоянно высылать вам показания наших локаторов, но сведения, что вы будете получать от меня, будут запаздывать на час. Боюсь, что я мало чем смогу быть вам полезен. Вам придется полагаться только на себя. Желаю удачи.
Изображение исчезло, и на экране повис оранжевый знак конца передачи.
Сула протянула палец к кнопке передатчика. «Спасибо тебе за то, что ты послал меня на это задание, где у меня есть возможность выбора между самоубийством и бесчестьем. Если ты такой крутой, почему ты не взялся за это дело сам?»
Она еще немного помедлила и наконец надавила на кнопку.
— От кадета Кэролайн Сулы лейтенанту Мартинесу, диспетчерское управление. Ваше сообщение получила. Благодарю вас.
Тупицей она все-таки не была.
Пройдя мимо северного полюса Вандриса, катер опять начал разгоняться, используя эффект рогатки, чтобы догнать яхту Блитшартса. На этот раз Сула попыталась не потерять сознания, только до хруста стискивала зубы от боли.
К ней стали поступать данные от лазерных локаторов, отслеживающих «Черного Скакуна», и она могла теперь вносить поправки в построенную Мартинесом модель движений пляшущей яхты. Качало ее сильно. Похоже на то, что маневренные двигатели то включались, то выключались, усложняя и вовсе запутанную траекторию полета.
Она могла только гадать, что заставляет яхту вести себя так странно. Смысла в этих рывках не было. Если бы автопилот запустил программу борьбы с качкой, двигатели действовали бы более слаженно, ослабляя вихляния яхты — а они их только усиливают.
Может быть, сам Блитшартс пытается справиться с бедой? Приходит в себя и судорожно хватается за управление, но не может совладать с ситуацией и делает только хуже?
Это было самое правдоподобное объяснение.
Она внимательно изучила модель. Съела несколько галет. Немного вздремнула. Терпеть уже не было сил, поэтому она помочилась прямо в костюм.
Она ненавидела отправлять естественные потребности в скафандре. Она отлично знала, что промежность каждого космического костюма наполнена сорбентами, окружена водозащитными пленками и населена бактериями, которые с восторгом переработают мочу в чистую воду плюс безвредные соли, и ее тело станет в итоге «более чистым, чем было до этого» — именно так и было сказано в инструкции к костюму.
До чего этого, злилась она. До того, как ее затолкнули в этот огромный, неуклюжий, устойчивый к вакууму подгузник? Если бы управление обеспечило ей нормальный туалет, она бы и сама могла подтереться, спасибо им за заботу.
Перед тем как катер приступил к торможению, Сула включила радары, чтобы самой полюбоваться на кувыркающуюся в пустоте цель. А потом катер развернулся, подкорректировал курс и начал торможение.
Она снова почувствовала, как скафандр мягко обжимает руки и ноги, направляя поток крови к мозгу. Опять на грудь навалилась тяжесть, во много раз превышающая ее вес. В глазах вновь потемнело, и можно стало разглядеть только то, что находится прямо перед тобой.
Снова начало казаться, что к лицу прижата подушка, загоняющая рвущийся наружу стон обратно в грудь.
Блитшартс, подумала она, только не помирай, чтоб тебе было пусто.
Эндерби уже ушел спать. На рассвете появились сменщики — это были лайоны, нелетающие птицы. Ростом они были выше человека, покрыты серым пухом с черными пятнами, а в их удлиненной пасти сверкали острые зубы.
Лайоны оказались единственной расой за всю историю завоеваний, с которой флоту пришлось повоевать. Всех прочих войска шаа приводили к повиновению, подвергая их планеты бомбардировке из безопасных пространств космоса. Даже те, чья технология позволяла выходить в космос, — например, обитающие на Земле примитивные человеческие племена — не располагали вооруженными силами, способными задержать шаа хоть на несколько мгновений. Но для лайонов, хоть сами они и не могли летать, космос был просто продолжением тех воздушных просторов, которые населяли их предки и родичи. Они уже освоили свою солнечную систему, и у них был военный флот, предназначенный для защиты новых поселений. Если бы они открыли межпространственные тоннели, ворота которых открывались вблизи их звезды, то могло статься, что не шаа добрались бы до них, а наоборот.
Говоря по чести, когда шаа вылезли в их звездной системе из межпространственных тоннелей, лайоны устроили основательную драку. Они были прирожденными тактиками, птицам вообще легче мыслить категориями трехмерного пространства. К тому же у них был опыт междоусобных войн, в ходе которых они вырабатывали свои военные доктрины. Единственным их недостатком оказались легкие, пустотелые кости, приспособленные к полету, но не выдерживающие тяжелых перегрузок, без которых не бывает космических сражений.
