Дэвид Вебер - Шторм из тени
– Знаю, – ответила Мишель.
Она тонко улыбнулась, затем откинулась в своем командном кресле. Просто потрясно, размышляла она. Что бы хевы не предприняли, меньше чем через час она умрет, и все-таки она оставалась странно спокойной. Она не готовилась к смерти, не хотела умирать, возможно глубоко внутри какой-то центр защиты просто не допускал подобной мысли даже сейчас – и все-таки мозгом она понимала, что это случится. И, несмотря на это, ее ум был чист горько-сладкой ясностью. Она не успела сделать множество вещей, которые хотела совершить и горько сожалела об этом. Еще больше она сожалела о других мужчинах и женщинах, пойманных в ловушку на «Аяксе» вместе с ней. Но это был именно тот возможный конец, который она приняла для себя, поступив в Академию и принеся присягу офицера Королевского Флота. Она знала, что этот день может настать, и если она должна умереть, не было для этого лучшей компании, чем команда «Аякса».
Она размышляла, о чем могли думать члены экипажа, эвакуировавшиеся с корабля в оставшихся работоспособными спасательных капсулах, пока ждали своего спасения врагом. Были времена, когда Мантикорский Флот не был уверен, что хевенитские корабли будут заниматься поиском спасательных капсул после сражений, но теперь, даже несмотря на внезапное нападение, которым Республика возобновила военные действия, никто с обеих сторон даже не сомневался, что победитель в любой битве приложит все усилия, чтоб спасти как можно больше выживших с обеих сторон.
Так что у нас есть прогресс, сказала она себе сардонически. Затем она отвесила себе мысленный тычок. Последней вещью, которой ей стоило заниматься в этот момент, это испытывать что-нибудь, кроме признательности, за то, что люди, которые покинули «Аякс» по приказу коммандера Хорн, выживут.
Мы действительно прошли большой путь со времен станции Василиск и Первой Битвы при Ханкоке, сказала она себе. На самом деле…
– Джон. – Она привела спинку кресла в вертикальное положение и развернулась к тактику.
– Да, мэм? – Что-то в ее тоне заставило его развернуть кресло. Глаза его сузились.
– Эти люди позаимствовали тактику Ее Светлости при Сайдморе, так?
– Именно так, – согласился Стакпоул, и его глаза сузились еще больше.
– Отлично, тогда, – сказала Мишель с бритвенно-острой улыбкой, – я думаю, настало наше время позаимствовать кое-что из ее тактики при Ханкоке. Почему бы тебе, мне и коммандеру Хорн не уделить этой идее несколько минут? Все равно, – ее улыбка стала еще тоньше, – похоже, что делать нам все равно нечего.
– Мне это нравится, Ваша Светлость, – хмуро сказала Александра Хорн с дисплея.
– Согласно нашим лучшим выкладкам, – сказала Мишель, – у нас все еще есть порядка трехсот рабочих подвесок на направляющих.
– Триста шесть, адмирал, – ответил из-за плеча Хорн коммандер Дуэйн Харрисон, ставший тактиком «Аякса» так же, как Хорн стала его капитаном.
– Тогда у вас пятнадцать минут чтоб сбросить их все.
– Есть, мэм, – согласилась Хорн. – Использовать тягловые лучи, чтоб укрепить их на корпусе, пока мы не будем готовы сбросить их всех одновременно?
– Именно. И надо начинать побыстрее, – сказала Мишель.
– Принято, – Хорн на мгновенье нахмурилась, затем скривилась. – Мне еще со многим надо разобраться, адмирал. Думаю, Вам и Стакпоулу есть, что обсудить с Дуэйном, пока я потороплю ремонтников.
– Хорошо, Алекс, – Мишель твердо кивнула, зная, что Хорн, как и она сама, уверена, что любой ремонт не составит особой разницы. Главстаршина МакГир и ее ремонтные группы все еще сражались за работоспособность причального отсека, но, по последнему сообщению боцмана, было ясно, что ей нужен еще, как минимум, час. И непохоже, что у «Аякса» он был.
– Отлично, мэм. – Хорн кивнула в ответ. – Конец связи. – И вместо нее на дисплеях Хенке и Стакпоула возникло лицо Харрисона.
Жуткая гонка близится к неумолимому концу, подумала Мишель. Возникло чувство, что в животе у нее глыба мерзлого железа, и она чувствовала себя, как в бреду. Причиной был страх – бесстрашным психом она не была. И, все же, волнение – нетерпеливое ожидание – захватило ее так же сильно, как и страх.
Если это мой последний выстрел, то он станет по-настоящему сногсшибательным сказала она себе натянуто. И, сложно поверить, но, похоже, я все-таки его увижу.
В следующие сорок семь минут стало предельно ясно, что оценка Стакпоулом намерений командира хевов, была точной. «Аякс» уже давно был в радиусе действия ракет Бандита Два, но враг точно не торопился нажать на курок.
Ну и отлично, подумала Мишель. У хевов было преимущество во всем – в количестве, ускорении, огневой мощи, ПРО, ракетной дистанции – и всем этим они беспощадно пользовались. Честно говоря, она была удивлена, что враг устоял перед искушением открыть огонь раньше, но прекрасно понимала их логику. Как предположил Стакпоул, хевы приблизятся на дистанцию, при которой они все еще будут вне поражающей дистанции «Марк-16» «Аякса», и только затем откроют огонь. Или же, возможно, предложат «Аяксу» сдаться в этой безвыходной ситуации. Вероятность того, что единственный линейный крейсер класса «Агамемнон», сможет выпустить и удержать под контролем залп достаточного размера, даже учитывая, что это мантикорские ракеты, чтоб пробить ПРО Бандита Два, была практически нулевой, а, учитывая, что в полет ракет придется включить баллистическую траекторию, эта вероятность и вовсе сводилась на нет. И неважно насколько хороша ПРО «Аякса», он все еще оставался одним единственным линейным крейсером, находящимся на тридцать миллионов километров внутри максимального радиуса действия МДР Бандита Два. Ограничения, накладываемые скоростью света, будут намного меньше, а это улучшит и контроль ракет и компенсирует превосходство мантикорской РЭБ.
Ну, конечно, в этом тактическом раскладе все равно спрячутся косяки, подумала Мишель.
Она снова развернула свое кресло к Стакпоулу. Плечи тактика были напряжены, внимание полностью приковано к дисплею, и она улыбнулась с сожалением и горькой радостью. Он и Харрисон осуществили ее безумную идею быстро и эффективно. И теперь – …
Коммуникатор Мишель подал мягкий сигнал. От неожиданности она вздрогнула, прежде чем нажать на прием. На экране показалась Александра Хорн и, на это раз, было что-то особое в серых глазах коммандера. Они просто пылали, и она широко улыбнулась Мишель.
– Главстаршина расчистила кормовой причальный отсек, мэм, – отрапортовала она, прежде чем адмирал начала говорить и Мишель подскочила. Боцман и ее ремонтники продолжали героически работать, но Мишель уже давно – как, она была уверена в этом, и все остальные на «Аяксе» – пришла к заключению, что у МакГир ничего не выйдет.
Мишель бросила взгляд на секундомер в углу ее тактического дисплея, который стремительно приближался к нулю, затем посмотрела на Хорн.
– В таком случае, Алекс, – сказала она, – я полагаю, что стоит начать эвакуацию прямо сейчас. Не думаю, что через семь минут мы очень уж осчастливим противника.
Никто на борту «Аякса» не нуждался в данном прогнозе.
Расстояние между линейным крейсером и мчащимся по пятам врагом сократилось до 48 миллионов 600 тысяч километров – «Аякс» оказался глубоко внутри радиуса активного полета хевенитских МДР. Без всякого сомнения, эти преследующие их СД(п) уже сбросили множество подвесок и, закрепив их на корпусах, тянули внутри клина, где они не могли влиять на ускорение. Командующий хевов, несомненно, тоже пристально вглядывался в свой тактический дисплей, ожидая малейшего знака, что у «Аякса» изменятся намерения и он решит нанести ракетный удар с дальней дистанции. Если он заметит что-то подобное, тут же сбросит подвески. Но даже если он не заметит ничего, то все равно сбросит их через десять – двенадцать минут.
Малые суда начали покидать причальный отсек, который главстаршина МакГир и ее команда каким-то образом заставили работать. Дурной новостью было то, что этих корабликов было мало. Хорошей же – на борту линейного крейсера оставалось не более трехсот человек. И, конечно же, некоторым из этих людей нужно было больше времени, чтоб добраться до причального отсека.
– Адмирал, – раздался голос в коммуникаторе Хенке. – Пора отправляться, мэм.
Голос принадлежал коммандеру Хорн. Мишель глянула на дисплей, затем покачала головой.
– Не думаю, Алекс, – сказала она. – Мне еще нужно кое-что сделать.
– Херня! – исчерпывающе рявкнула Хорн и яростно потрясла головой. – Нечего Вам тут делать, адмирал. Не теперь! Так что быстро уносите свою задницу с моего корабля. Немедленно!
– Я не думаю… – снова начала Мишель, но Хорн резко ее оборвала.
– Вот именно, мэм, Вы не думаете. Да, идея принадлежит Вам, но на флагманском мостике даже нет связи с подвесками. Так, что теперь это забота моя и Дуэйна, и Вы это знаете. Оставаться тут – не Ваша обязанность, адмирал. И это не имеет никакого отношения ни к храбрости, ни к трусости.
