Николай Раков - Тайна империи

— Буду с нетерпением ее ждать, — ответил диверсант и, пожав сухую узкую кисть главного биотрансформатора базы, в сопровождении ассистента покинул сектор, который гарантировал ему в недалекой перспективе массу неприятных ощущений.

— Как дела, Витя, — спросил Колдун с легким напряжением в голосе, разглядывая лицо вошедшего в каюту Смирнова.

— Гарантированно обещали, что завтра я уже начну пугать окружающих, — опускаясь на диван и бросая рядом с собой маску, ответил тот. — Ты-то сам как?

— А что я? Работа знакомая. Заходил Лузгин. У них там что-то изменилось. Ухожу через шесть часов.

— Где Самум?

— Знакомится с группой «ученых», которые пойдут вместе с ним «искать» камень силы на Сохара.

— Впервые идем на заброску отдельно.

— Не волнуйся, все будет в лучшем виде. Сам нас натаскивал.

— Ты там поосторожней. Лишний раз не рискуй. И, пожалуйста, без женщин, — улыбнулся Шаман.

— Обижаешь, командир. У меня вкусы не меняются. Вот тебе и после возвращения сразу ничего не светит. Разве что томасолкой разживешься.

— Изгои, по крайней мере их женщины, бесплодны. А насчет половых связей у меня полный пробел.

— Вот этот пробел и ликвидируешь, а потом поделишься впечатлениями.

— Пошляк ты, Мишка.

— Нет. Я полной жизнью живу и тебе советую.

— Прилягу я, — почувствовав легкое головокружение, проговорил Шаман. — Накачали всякой дрянью, вот, похоже, и начинает действовать.

— Ложись, во время сна все легче.

Колдун прошел вместе со Смирновым в спальню и, убедившись, что тот лег на кровать, вернулся в гостиную.

— Как он? — спросил у инженера вернувшийся с инструктажа Самум.

— Спит.

— Сон при перестройке организма лучше всего.

— Что скажешь о своей команде?

— Ребята грамотные, сыграют все что хочешь, но при существующих методиках допросов их быстро расколют.

— Они понимают, что им выписан билет в один конец? Как только они скажут первое слово, сработает блок ликвидации. Кстати, твоя легенда в этом случае тоже не будет стоить и ломаного гроша.

— Их убедили, что прокола быть не может.

— Но по твоим словам, ты в это не веришь.

— Честно сказать, не на сто процентов. Каянова ведь мы на Гемме не раскололи.

— Не ври самому себе. Там ты провел осторожное поверхностное сканирование. При глубокой стационарной обработке они поплывут как миленькие. При любом раскладе им все равно конец. Даже если на первоначальном этапе их оставят в живых, то император все равно прикажет их убрать. Представители врага являются носителями его тайны об информационном артефакте. Кому это надо. Вспомни Ю-Гира, убиравшего каждый раз всю команду, помогавшую ему прятать камни.

— Да согласен я, согласен. И так всю голову сломал, как парням жизнь спасти. Сохранение тайны дороже жизни людей.

— Здесь спорить не буду, но им все равно конец.

— Успокоил и вдохновил. Тоже мне товарищ. Нет, чтобы что-то дельное подсказать.

— А что тут подскажешь. Думай.

— Вот я и думаю. Может, уже на месте что в голову придет.

— Сам постоянно держи канал восприятия открытым. Тебя еще на корабле попытаются ликвидировать. Ю-Сим обязательно будет в курсе событий и пристроит в команду не одного своего человека. Руки у него длинные.

— Да что ты повторяешься. Все варианты просчитаны.

— А случайности?

— На Каянова намекаешь?

— И это возможно.

— Но в этом случае рядышком ты будешь.

— Уж постараюсь. Не сомневайся.

Колдун посмотрел на часы.

— Мне уже пора, — сообщил он. — Полетел создавать оппозицию императору и ее боевую пятую колонну. Когда на сцену выйдут ваши величества, задник на ней должен быть очень реалистичен.

— Не перестарайся с шумовыми эффектами.

— Постараюсь совмещать их с индивидуальным террором. Вы сами не задерживайтесь.

— Не беспокойся. Надолго солистом ты не останешься.

Друзья обнялись.

— Удачи, — пожелал Самум.

— Всегда со мной, — ответил инженер. — До встречи. И передай привет Шаману.

Психолог кивнул.

Колдун раскурил адмиральскую сигару и исчез за закрывшейся дверью каюты.

— Пижон, — смотря на дверь, произнес Самум.

Сделав себе кружку крепкого кофе, психолог уселся на диван. Маячившая впереди проблема гибели членов его группы не давала покоя. Он стал перебирать и анализировать различные ситуации, могущие возникнуть на Сохара. Вариантов было не много, и найти в них зацепку, способную сохранить жизнь людей, никак не удавалось.

Его размышления были прерваны раздавшимся за спиной голосом Шамана.

— Колдун уже отбыл?

— Старт минут через десять, — взглянув на часы, ответил Самум. — Кофе будешь?

— Налей.

Смирнов направился к пульту голографа, но не успел его включить. Голоэкран развернулся на свою метровую ширину, передавая улыбающееся лицо инженера.

— Не мог не попытаться попрощаться с тобой, Витя, — произнес он. — Рад, что ты не спишь. Не переживай, что на носу бородавка, а уши начинают сворачиваться в трубочку. Я тебя узнаю в любом виде. Удачного вам внедрения. В этой командировке мне будет вас не хватать. До встречи на точке.

— Ты там поосторожней, — напутствовал Шаман.

— Не сомневайся, командир. На встречу даже на пятой точке появлюсь.

— Удачного прыжка.

— И вам того же.

Экран погас.

Шаман пощупал свой нос и правое ухо, а потом подошел к зеркалу.

— Нет, все-таки за такие приколы стоит надрать ему задницу, — проворчал он, не обнаружив в своем отражении бородавки на носу, да и уши пока сохраняли свою обычную форму.

Психолог, видя, как Шаман внимательно разглядывает себя в зеркале, расхохотался.

— Теперь ты хоть немного понял, как мне тяжело с этим трепачом. Тебе как командиру достаются крохи от его хохмачек.

— Черт с ним, пусть шутит, лишь бы ничего с ним не случилось, — ответил Шаман, беря со стола кружку и делая хороший глоток.

— Узнал, что-нибудь об этом? — спросил Самум, указывая на два медальона, лежащих на столешнице.

— Этот материал технарям неизвестен. Структура может быть разрушена излучением, так как внутриатомные связи непрочные. Что это может быть за излучение, они не знают. Вредного фона для организма нет. Функции сбора и передачи информации отсутствуют.

— Безвреден, как чужая прямая кишка, — подытожил психолог.

— Поспешный вывод. Вспомни о запахе. Да и сравнение на Мишкино смахивает.

— С кем поведешься.

— Ладно, оставим. Что у тебя с подготовкой? Есть проблемы?

— Только одна. Как сохранить жизни моим парням.

— Попытайся связаться с Босу или вызови Зыкыра. Кстати, не торопись сдаваться в плен. Это может выглядеть подозрительным. Устрой лохотникам небольшую корриду. Пообщайся с нашими знакомцами Шер-Пашем или Шурой, чтобы гаюнам жизнь медом не казалась.

— Босу может уже не быть на планете. Он же, по твоим словам, собирался увести свой народ. С тех пор уже несколько месяцев прошло.

— Попытка не пытка. Держи. — Шаман вынул из кармана и протянул Самуму знакомый ему перстень с черным камнем.

— Кольцо профессора Боварино? — узнавая вещь, удивленно проговорил психолог. — Оно ведь должно было исчезнуть вместе с информационным кристаллом.

— Как видишь, не исчезло.

— И каким образом оно к тебе вернулось?

— Обнаружил в своем кармане, когда мы были еще на Босаване.

— И молчал. Хитер. Кузмин с Лузгиным о перстне, конечно, ничего не знают.

— Не стал давать лишний повод командованию начать поиски камней на Сохара.

— Молодец Босу. Мишка бы его враз окрестил старым карманником. Может, это знак или пароль, что мы можем обратиться к жрецу.

— Я тоже так думаю.

— Если старец поможет, то можно считать, что проблем у меня нет.

— Думаю, что так оно и будет. Не зря же он вернул камень.

— Ты-то сам после наших эскулапов как себя чувствуешь?

— Пока нормально, но они обещали «веселые» часы. — Шаман бросил на стол упаковку обезболивающих капсул. — Жду начала трансформации в течение суток.

— Не слишком ли ты рискуешь?

— Ты о чем?

— Томасолы все-таки не обычные люди. Ты уверен, что справишься с их древними знаниями, которыми они наверняка не только обладают, но и реально ими пользуются?

— Информации об их возможностях почти ноль. То, что мы доподлинно знаем, так это то, что они талантливые гипнотизеры. Ни одного изгоя захватить в плен за весь период войны так и не удалось. Уверен, они умеют использовать скрытые возможности эгрегора. Их император прикрыт сущностными образованиями. Невидимая охрана, которую и мы создали себе на Гемме.

— В таком случае приближаться к нему нельзя. Риск не оправдан. Ты можешь пройти проверку у изгоев, но сущность тебе не обмануть.