Очень Большой Лес. Том 1 - Василий Головачёв
Зависли над озерцом с бирюзовой водой, окружённым густыми зарослями какого-то кустарника (ни одного высокого дерева в этих зарослях не было видно), и Костя воскликнул с удивлением:
– Батюшки-светы! Да это же чистой воды эхиноцистис шиповатый!
– Да ну? – равнодушно отозвался Максим, не понимая, что взволновало ботаника.
– Ну да, форма кустов, листья, ветвление… В Америке эхоноцистиса полно, но оказывается, он и здесь прекрасно себя чувствует.
– Чем же он знаменит?
– Это злостный сорняк! По инвазивности он занимает третье место после клёна ясенелистного, кстати, тоже американского происхождения, пыльца которого является сильнейшим аллергеном, и мелколепестника канадского. Забивает насмерть сады и берега рек.
– Странно…
– Что странного?
– Зачем нашему райскому лесу такая агрессивная растительность?
– Если это действительно Заповедник, то в нём могут произрастать любые формы растительности. Тем более что лес, защищая основное население, каждое такое семейство окружает своими роботами-охранниками.
– Ты имеешь в виду «мангры» и «баньяны»?
– По сути это плантоиды, призванные блокировать инвазивные очаги флоры.
– Но они окружают и, так сказать, мирные ареалы, такие как наш березняк вокруг болотца.
– Все эти болотца когда-то были воронками от бомб, я уже говорил об этом. Абсолютно убеждён, что здесь тысячи лет назад шла война и лес вырастил вокруг воронок, впоследствии ставших болотцами, цепи защитных растений – «баньянов», «баобабов» и «мангров». Он и сейчас продолжает контролировать лесное население, выращивая цепи плантоидов вокруг новообразований. И ракету-яйцо он заблокировал, и ваш чёрный лес пытается остановить плантоидами, если верить вашим рассказам.
– Увидишь сам.
– В общем, я полагаю, что наш лес – мощная экосистема, обладающая зачатками интеллекта. Вы даже общаетесь с ним, так что могли бы спросить напрямую, прав я или не прав.
Максим промолчал. Его общение с лесом нельзя было сравнить с общением двух людей, так как прямого диалога пока не получалось. Но ботаник был прав: стоило достучаться до сознания леса и выяснить, что предшествовало созданию экосистемы Заповедника и что в конце концов представляет собой этот мир.
Оставив «инвазивную поросль» в окружении толстопузых плантоидов за кормой, аэробайк устремился «на север», где располагался ещё один агрессивный пришелец – чёрный лес, наступавший на лес Заповедника, и через час достиг цели.
Зависли перед гигантской растительной опухолью на высоте полукилометра.
Максим уже дважды любовался «армией вторжения» чужого леса и то невольно поёжился, ощутив дыхание жуткого растительного монстра.
Костя же был просто потрясён увиденным.
– Отпад! – пробормотал он прерывающимся голосом. – Феноменально! Я думал, вы преувеличиваете…
– У нас мало времени, – потянулся к прикладу винтовки Максим. – Можешь определить наиболее опасные виды растительности?
– Да их тут до фига!
– Ну хотя бы самые выделяющиеся.
– Во-первых, лианы, смотрите, как они душат завитками нормальные деревья на краю зарослей. А лианы, как известно, почти все являются самыми настоящими паразитами. Прицепляясь к деревьям, они высасывают из них соки. Вон ещё петли, похожи на корни дикого муската, – мы такие уже видели. А это, по-моему, родич буджума. – Костя ткнул кулаком вниз. – Видите, деревья в форме перевёрнутой морковки с двумя-тремя отростками наподобие щупалец на макушке? Листьев у него нет, вместо них ствол и ветки усеяны колючками, как у фагары.
– Как у кого?
– Фагара – дерево в Южной Африке, его ещё называют «лихорадочным». Весь его ствол усеивают шишки с острыми шипами.
– Ты видишь эти шипы с полукилометрового расстояния?
– Вижу, – радостно признался Костя. – А там вон скопление кустов – точь-в-точь юкка, только помассивнее. У нас она растёт в калифорнийской пустыне. А это пальма астрокариум. Видите высокие жерди с канделябрами? И у этой пальмы весь ствол покрыт щетиной шипов. А там дальше, по-моему, родственница бумажной шелковицы. Видите заворот кишок?
Максим снизился на добрых сто метров и увидел самое настоящее гигантское кружево, сотканное из переплетающихся, как багровые кишки, древесных стволов, своеобразным хоботом вонзившееся в пояс из многоходульных «панданусов».
– Копьё… такое впечатление, что эту поросль натравили на деревья нашего леса.
– Направленное ветвление, – важно сказал Костя, чувствуя себя в своей стихии. – Земная флора тоже демонстрирует подобные эффекты, только в меньшей степени.
– Интересно, ведь кто-то же управляет этим процессом?
– Не обязательно, – передёрнул плечами Костя.
Максим заметил под аппаратом сгущавшуюся дымку из чёрных точек, поднял машину повыше.
– Шмели проснулись. Сделаем облёт, потом спустимся к найденному трупу инопланетянина.
– Хорошо.
Аэробайк поднялся на километровую высоту, потом ещё выше, так как Максиму захотелось увидеть сразу всю территорию «лагеря агрессора». Однако рассмотреть «опухоль» не удалось ни в деталях, ни как единое образование. Со времени последнего визита к нему хотя и прошли всего сутки, чёрный лес успел продвинуть свои «полки-щупальца-копья» на несколько километров в глубь заповедного леса, и его площадь выросла. Судя по скруглению «опухоли» – ну чисто морская звезда с полусотней (а то и больше) щупалец, – она составила уже больше пяти тысяч квадратных километров и продолжала расти.
– Мне кажется или на самом деле там в центре стоит какой-то пуп земли? – спросил Костя.
– Пуп?
– Ну фонтан… полупрозрачный.
– Это столб дыма… или пара.
– Давайте слетаем, посмотрим.
– Не вижу надобности.
– Мы же должны всё оценить как разведчики?
– Успеем. Нашёл хотя бы одну нормальную поросль, разведчик? – поинтересовался Максим, останавливая аэробайк над границей чёрного леса.
– Смотря с какой точки зрения смотреть, – развеселился Константин. – Лес как лес, только неухоженный.
– Его не упорядочишь и ничем не вычистишь. – Максим подумал и добавил: – Кроме разве что напалма. Повторить вопрос, шутник?
– Если рассматривать лес под вашим углом…
– Короче.
– Все эти виды растений – родственники наших сорняков, только в гипертрофированном масштабе.
– Это я и хотел услышать. Как ты думаешь, профессор, кто его обслуживает, кроме шмелей?
– Ещё надо доказать, что шмели служат ему.
– Тут и доказывать нечего, видно невооружённым взглядом. Но достаточно ли ему шмелей? Они могут использоваться всего лишь в качестве разведчиков, в то время как такие образования должны иметь более серьёзных помощников и слуг.
– Чёрт его знает, – почесал в затылке Костя. – Пока что нам никто больше не встречался. А было бы интересно познакомиться.
– Исключительно интересно, – согласился Максим, – особенно если встретится какой-нибудь голодный динозавр.
– Динозавры все вымерли.
– У нас, на Земле, если кто-то забыл, что мы сейчас не на родной планете. Кстати, не понимаю, как лес может управлять представителями фауны. Ведь шмели подчиняются ему.
– На Земле полно примеров симбиоза флоры и фауны. По большей части это соседство животных и человека с бактериями, но
